С первых минут знакомства с Дугласом они заговорили на одном языке — языке разведки. Тот не стал донимать Перси нудными наставлениями, надувать щеки и корчить из себя всезнайку. Ему требовался результат, а не щелканье каблуками. Такой подход к делу нравился Перси и настраивал на результативную работу. Дуглас тонко уловил его настрой и, с учетом опыта, приобретенного в прошлой командировке в Грузию, поручил взаимодействие с местными спецслужбами и организацию разведопераций против сепаратистских режимов в Абхазии, Южной Осетии и российских миротворческих сил.
Получив карт-бланш, Перси рьяно взялся за работу. Ее масштаб, а еще больше те надежды, что возлагались в Лэнгли на тбилисскую резидентуру в реализации плана «Чистое поле»: возврат Грузией утраченных территорий — Абхазии и Южной Осетии и последующее вытеснение России из Закавказья, пробудили в нем здоровый профессиональный азарт и подогревали честолюбие. Первую неделю он провел в кабинете, внимательно изучал все имевшиеся в резидентуре материалы, чтобы в деталях разобраться в обстановке, сложившейся в Грузии и на ее границах. Она была сложной и противоречивой.
Тбилиси 2008 года разительно отличался от Тбилиси 2004 года. В памяти Перси осталась именно та столица Грузии: ночью, погруженная в кромешную тьму, днем окутанная сизой мглой от нещадно коптивших буржуек, а по вечерам сотрясаемая бесконечными митингами на площади перед парламентом. В те осенние дни 2004 года она превратилась в общегрузинскую сценическую площадку. С раннего утра и до глубокой ночи на ней, сменяя друг друга, политическая тусовка разыгрывала трагедии и комедии.
Нынешний Тбилиси выглядел почти по-европейски. Центр города пестрел западной рекламой. Проспект Джорджа Буша после ремонта сверкал как картинка и напоминал тбилисцам, что все дороги к счастью ведут в Вашингтон. На улицах все чаще звучала английская речь. Осколки прошлой советской империи: исковерканные автомобили, искореженные таблички с русскими названиями улиц и разбитые бюсты ее партийных вождей можно было обнаружить, разве что, на свалках. Со свирепостью восточного сатрапа Саакашвили безжалостно сдирал с города все то, что напоминало о недавнем советском прошлом.
Перси был поражен произошедшим изменениям. Четыре года назад, после реализации проекта «Революция роз» он, покидая Тбилиси, не думал, что Саакашвили из «Розового бойскаута» превратится в грозного «Майкла „Бульдозера“».
До последнего момента Перси, резидента Крэга и посла Майлза не оставляли сомнения, что ставка сделана верно и сценарий операции «Революция роз» будет успешно доведен до конца. Саакашвили их быстро рассеял. Он и его ближайшие подельники Жвания и Бурджанадзе оказались способными учениками. Выпестованные «садовниками» из ЦРУ и Госдепа, они с блеском сыграли отведенные им роли. Казавшийся непоколебимым, президент Шеварднадзе под улюлюканье толпы с позором бежал из парламента.
В обстановке «демократической диктатуры» грузинская разведка и контрразведка чувствовали себя, как рыба в мутной воде. Опираясь на поддержку Саакашвили, обещавшего очередной Новый год встретить в Сухими или Цхинвали, они, не считаясь с затратами, принялись создавать разветвленную разведывательно-диверсионную сеть не только в Абхазии, Южной Осетии, но и на территориях Краснодарского, Ставропольского краев и в республиках Северного Кавказа. С 2006 года десятки завербованных агентов и диверсионно-террористических групп, прошедших специальную подготовку на секретных базах ЦРУ, развернули масштабную подрывную деятельность на «мятежных территориях». Взрывы на дорогах и террористические акты против российских миротворцев должны были убедить многочисленных советников из ЦРУ и РУМО в том, что щедрая американская помощь на «развитие демократии в Грузии» тратится не зря.
Предыдущий опыт работы в Грузии подсказывал Перси — бравурным докладам руководителей местной разведки и контрразведки не стоит слишком доверять. Поэтому он не стал отсиживаться в тбилисских кабинетах и после изучения документов отправился с инспекционными поездками в глубинку. Выезды в приграничные с Абхазией районы принесли ему одни разочарования. Оптимистичные заявления руководителя Специальной службы внешней разведки Константина Чикованишвили, звучавшие на координационных совещаниях, не отражали истинного положения дел на местах. Беседы с сотрудниками и явки с агентами показали: разведывательная работа против российских миротворческих сил, подразделений Министерства обороны абхазской армии и Службы государственной безопасности носила поверхностный характер и сводилась к получению второстепенной информации. На поверку оказалось, что серьезных агентурных позиций среди офицерского состава и в штабах противника грузинская разведка не имела.
Возвратившись в Тбилиси, Перси порывался позвонить Чикованишвили и высказать все, что назрело, но, остыв, решил сделать это при личной встрече и занялся подготовкой отчета для Дугласа. Не успел он набросать первый абзац, как тот сам напомнил о себе. Зазвонил телефон прямой связи. Поздоровавшись, Дуглас поинтересовался:
— Как поездка, Марк?
— Лучше бы не ездил. Одно расстройство, — не мог он сдержать досады.
— А что так?
— Одна видимость работы.
— Марк, ты меня пугаешь, — в голосе Дугласа поубавилось оптимизма.
— Дик, я называю вещи своими именами.
— Неужели все так плохо?
— Пишу отчет и не знаю, что указать.
— С отчетом потом, а сейчас поднимись ко мне! — потребовал Дуглас.
В его кабинет Перси вошел мрачнее тучи. Веселые солнечные зайчики, скакавшие по стенам, и бодрый вид Дугласа не подняли ему настроения.
— Марк, ты как с похорон, — пошутил он.
— Хуже. Мышиная возня, да и только! За что мы им платим? — в сердцах произнес Перси и, швырнув папку на стол, устало опустился в кресло.
— Не суди их так строго! То, что было два года назад и сейчас — это же небо и земля, — сохранял благодушный тон Дуглас.
— Я что-то не заметил. Пыль в глаза пускать — это они умеют! Ничего нельзя доверить! Все приходится делать самому!
— Марк, ты несправедлив, сделано немало. Они не сидят сложа руки. В последнее время приобретены серьезные источники информации в штабе Северо-Кавказского военного округа и в 58-й армии. Два из них — подполковники и имеют доступ к секретным документам.
— То, что я увидел вчера и сегодня на абхазском направлении, меня не убедило. Сотрудники и агенты больше заняты контрабандой, чем разведкой.
— Что поделаешь, национальная специфика.
— Вот то-то и оно. У них на уме только одно: деньги, деньги!
Дуглас не стал спорить, прошел к сейфу, достал подборку материалов и предложил:
— Посмотри, это интересно.
— Что здесь?
— Посмотри, посмотри!
Перси склонился над документами. Это были материалы оперативных разработок, которые велись Департаментом контрразведки МВД Грузии на двух военнослужащих Министерства обороны, четырех жителей Гори и пятерых из Зугдиди, подозреваемых в связях с российскими спецслужбами. В отдельном пакете хранились фотографии. Перси поднял голову и вопросительно посмотрел на Дугласа.
