- Одно слово, Принцесса. Да или нет? – тихий шепот у самого уха и обжигающее дыхание согрело лучше любого одеяла.
- Да.
Сбегать под руку с тем, кто весь делал вид, будто ее не существует. С тем, кого она много лет любила, ради кого кучу раз выставляла себя полной дурой, нисколько не боясь осуждения со стороны. Забыв все наставления отца, его постоянные ворчливые разговоры о глупости такой наивной первой детской любви – просто наплевав на все вокруг. Она сбежала со своего праздника, будто Золушка с бала. Только от той осталась туфелька, а от Насти Канарейкиной какая-то часть юности где-то там за дверьми дворца.
С поцелуями в машине между смехом от того, что утром их обязательно будут искать. Под легкий дурман выпитого шампанского и его туалетной воды с ароматом морского бриза, сводящего с ума. И даже голос бортового компьютера, оповестившего их о приезде на место назначения спустя пару часов бесконечных касаний, от которых горела кожа и болели губы.
- Это твоя квартира? – Настя вошла в просторное помещение, с интересом оглядывая украшенные удивительно причудливыми рисунками стены почти пустого помещения. В огромной четырехкомнатной квартире в новом жилом комплексе на Новоспасской кроме отдельных предметов мебели с бытовой техникой ничего не было. Будто она ждала своего часа, чтобы хозяин пришел в нее, обустроив по своему вкусу.
На кухне стул, пара стульев, плита, холодильник и кое-что из техники, в гостиной стол с разбросанными баллончиками краски для граффити. Наверное, самыми обустроенными тут были только ванная комната с туалетом. Везде рисунки, фотореализм – одно из сложнейших направлений в искусстве. В этом понимала мало, но с восторгом скользила по чертам неизвестных людей, украшавших стены. Будто живые, они двигались куда-то по своим делам, а на потолке словно оживало звездное небо. Создавалось впечатление, словно космос оказался прямо над головами бесчисленных прохожих. Вместе с яркими софитами и голографическими проекциями космических тех – удивительное сочетание.
- А ты говорил, что не умеешь рисовать, - улыбнувшись, повернулась к Марку, наблюдающим за ней с большим интересом.
- Не умею, - хмыкнул он в ответ, протянув руку, переплетая их пальцы. – Как отец или бабушка. Но у меня совсем иной талант. Пойдем, кое-что покажу. – он потянул ее за собой в конец коридоре, отчего сердце Насти забилось чаще. Ясное дело, нетрудно догадаться, что шагали они прямо в его спальню. Вот только меньше всего она ожидала, что, распахнув двери, увидит нечто особенное.
Себя.
Узнает по линии профиля, стоящую спиной и раскинувшую руки к яркому солнцу, ласкающему кожу. В жёлтом сарафане посреди лазурного берега с той дурацкой фотографии, где у нее видны веснушки на щеке и белеет пятно крема от загара на кончике носа. Задохнулась, почувствовав обвившие талию руки, прижавшую ее к груди.
- Когда? – только и смогла выдохнуть, разглядывая интерьер спальни. На стенах пляж, посередине огромная кровать да мягкий пушистый ковер, в котором утопают ноги. Губы коснулись виска, отчего девушка прикрыла глаза, откидывая ему на плечо голову, слыша тихий "вжик" молнии платья. Прохлада воздуха коснулась кожи, вызывая мурашки, которые мгновенно исчезли от прикосновения теплых ладоней, скользнувших вдоль тела.
- Поверь, Насть, я ждал гораздо дольше, - прошептал, разворачивая к себе и давая больше не произнести ни слова.
Снова поцелуи, дрожащие пальцы на мелких пуговицах в попытке расправиться с ними. Затем полная свобода действий, никаких запретов, преград и короткое падение. Под ней мягкость одеяла, а на губах поцелуй со вкусом вишни. Едва слышимые собственные вздохи от прикосновений умелых пальцев и тихий успокаивающий шепот. Она не разобрала ни одного слова, зато отлично почувствовала все, что он был готов ей показать и рассказать. Вначале больно, совсем немного. Ощущение странные, непонятные поначалу. Затем по нарастающей будто с горки вниз на полной скорости несешься. Внутри скручивает от удовольствия и стоны становятся громче, заглушаемые очередным поцелуем.
Обо всем она подумает завтра. Или тогда, когда они смогут оторваться друг от друга, выбравшись из собственного маленького мира, созданного лишь для них двоих. Забыв о звонках, нарушающих покой в коридоре квартиры, о том, что их кто-то будет искать. Сегодня у поехавших был выходной, за сумасшествие пусть отвечают другие.
Ведь на эту ночь они забыли обо всем мире, оставшись только вдвоем посреди лазурных берегов на мягкой постели.
Глава 21 - Утро добрым не бывает
Марк Тасманов проживал жизнь точно принц из сказки. Лучшие учителя, лучшие игрушки, любой каприз выполнялся незамедлительно. Сколько себя помнил, отец с матерью его обожали, дедушка души не чаял. Старался передать весь свой опыт единственному и долгожданному наследнику семьи Тасмановых/Кошкиных. Бабушка Инга учила рисовать картины, а бабушка Лариса рассказывала великолепные волшебные истории о приключениях вымышленных героев. Все они вырастили маленького эгоиста и настоящего принца.
Принца, который влюбился в свою принцессу, едва увидев ее совсем крошкой в кроватке.
Тогда еще не осознавал своих чувств, постепенно приходя к логическому выводу. Потому, когда Настя Канарейкина впервые объявила на него охоту, он уже знал, как все должно быть в его идеальном мире. Том, который для него выстроила собственная семья.
«Я никогда не говорил тебе, но твоя мама однажды спасла мне жизнь. Не буквально, именно благодаря ей я все еще дышу. Любовь делает нас слабыми, однако она же дарует невероятную силу, Марк. Не упусти ее, ведь это невероятно хрупкое чувство, которого можно лишится в одно мгновение, а вернуть не всегда возможно»
Перевернувшись в постели, Тасманов усмехнулся, почувствовав, как лежащая рядом девушка зашевелилась и перевернувшись, прижалась к нему крепче. Его рубашка на ней задралась до самых бедер, и она поморщилась, немного ежась во сне от прохлады. Потянулся пальцами к ее щеке, скользнув подушечками по нежной коже. Двинулся дальше к плечам, по талии, ниже – подхватил одеяло, натянув выше и поднялся с постели. Стрелки на шести утра - он спал от силы полтора часа, однако ощущал себя невероятно бодрым.
Спать совсем не хотелось, а вот дел было невпроворот. На телефоне десятки пропущенных вызовом, большая из которых от друзей и семьи. Набрав номер матери, двинулся на кухню, стараясь шуметь как можно тише.
«Наконец-то, мы с отцом чуть с ума не сошли», - сонный голос Раисы на том конце заставил Марка улыбнуться. Особенно, когда услышал отдалённое ворчание отца.
«Рысенок, я же говорил, что с ним все нормально. Только зря себя накрутила…»
- Я у себя в квартире, мам, - отозвался Марк, запуская на кухонной машине функцию приготовления кофе с чаем, подставив две кружки. Наблюдая за тем, как механизм отлажено забрасывает из специальных контейнеров в одну из специальных капсул чай, в другую перемолотые кофейнные зерна – повернулся, уставившись на разукрашенную им же стену.
