Знаю, когда-то сама подобными штуками баловалась, когда в девичестве по вечеринкам в наш местный маленький клуб бегала с подругами. Тогда жизнь не была такой сложной, Вася ходил прыщавый, тощий и страшный. И демон не грозился оторвать нам головы и выдрать нашу сосну с корнем.
— Слушай, может, он устанет? — поинтересовался Шумский, осторожно пересаживаясь так, чтобы якобы держаться было удобнее. На самом деле просто нашел повод обнять меня за талию.
— И кто из нас уроки в школе прогуливал? — иронично спросила я, прекрасно зная, что Вася придуривается.
Более того, я была уверена: он мог еще у камня спокойно остановить демона. Не изгнать, конечно, но его сил было достаточно для победы. Просто обездвижить Бельфегора, однако доставать меня на дереве ему, кажется, нравилось больше.
Василий Шумский — еще больший лгун, чем я. Он использовал Хаос в ночь нападения Призванных и добровольно согласился лечь на алтарь, даже не поинтересовавшись моими знаниями. Вялые попытки уточнить обстоятельства дел в процессе я в расчет не брала. Из нас двоих я проигрывала и в боевой мощи, и в знаниях. Разве что чудом могла вспомнить заклинание связывания демона из книжки, которая осталась валяться на земле в рюкзаке.
— Моя-а-а-а!
Знаете, словарный запас у демонов просто ужасный. Всего с десяток слов, и те бестолковые.
— Шумский, — мрачно позвала я диакона, услышав в ответ довольное урчание. — Сделай что-нибудь! Иначе мы тут до утра сидеть будем, а еще надо успеть на кладбище.
— Что я могу сделать, Крис? Я самый обычный маг. Диакон при церкви, — начал свою заунывную песню этот гад, и я прямо нутром почувствовал, как он улыбается. Пихаю локтем в живот, косясь на ветви. Там моя лопата отсвечивает недовольно символами на древке.
И нечего возмущаться, говорила же, что лучше остаться на земле!
— Моя-а-а-а!
— Так, все, он мне надоел, — бурчу мрачно, пытаясь сползти, но не дали мужские руки, неожиданно прижавшие к крепкому телу. — Пусти меня, Шумский. Я пойду героически погибать на благо родины и святых мощей! — пафосно заявляю, прикидывая, сколько лететь до земли и не сломаю ли я что-нибудь при падении.
В этот момент Бельфегор вновь разбежался и шарахнул рогатой головой по сосне, отчего мы едва не упали, успев схватиться за ствол. Я почувствовала, как отчаянно бьется сердце, и посмотрела вниз на разъярённого демона. Сейчас его глаза мрачно отсвечивали в темноте ночи, а зрачки стали почти незаметными в алом мареве радужки. Ментальная магия работала только на близком расстоянии, но это касалось только магов, использующих печати и артефакты. Демоны — существа стихийные. Их дар бил ключом, разнося магию по венам, и охват у нее был гораздо шире. Поэтому за секунду до того, как на нас с Шумским обрушилась ментальная волна, я заорала:
— Он использует силу!
Это было больно. Будто тысячи голосов говорили вместе. На мгновение нам стали доступны возможности слышать чужие мысли и ощущать эмоции едва ли не кладбища. Сотни духов, упырей, вурдалаков сейчас занимали наши головы, вытесняя все остальное. Я успела несколько раз прочувствовать металлический вкус крови, едва Гриша сделал глоток из своего запасника. Мерзкое ощущение гнили во рту, когда разум слился с разумом умертвия Зои Евдокимовны, тоску Влада Степашенко — белогвардейца, погибшего во время попытки переворота в Петербурге и похороненного здесь, на родине. Он все еще страдал по возлюбленной, которая так и не пришла проводить его в последний путь. Ждал ее, хотя понимал, что девушки давно нет в живых.
— Черт, — выдохнула, пытаясь унять пульсирующую боль в висках от такого количества чужих ощущений. Во мне уже и черви кладбищенские копошились, и земля воняла сыростью, и гроб был жутко неудобным.
— А-а-а-а, хватит! — взвыла я, вцепившись в собственные волосы.
— Ди’фракто интерфенцо!
Всего одно произнесенное слово, и поток силы демона будто разделился надвое, огибая наш участок, сталкиваясь с невидимым препятствием. Мои глаза широко распахнулись, и я резко повернула голову, все еще ощущая остатки чужого воздействия на себе. Шумский же стянул через голову мантию рясу, бросив ее мне на колени.
— Я отвлеку его, а ты найди заклятие, — приказал Вася коротко, оставив меня возмущенно смотреть на то, как он спрыгивает с ветки вниз на радость демона, нервно бьющего копытом.
— Эй! А как же женское мнение? Что за мужское доминирование?! — возмутилась я, но осторожно принялась двигаться по толстой ветке, цыкая от липкой смолы, склеивающей пальцы, и пытаясь добраться до лопаты.
Я раньше никогда задумывалась о том, на что способна звуковая магия. Не так уж часто Шумский демонстрировал свои возможности, а в школе вовсе вечно влипал в неприятности и даром пользовался исключительно на уроках. Сейчас же я наблюдала нечто невероятное. Куда более интересное, чем в ночь боя с Призванными.
Увидеть силу Васи мне толком не довелось. Жаль. Хотелось понять, как звуковые волны огибают наше убежище и одновременно нейтрализуют действие ментальной магии. Мне пришлось даже уши зажать, когда ультразвуковой свист рассек воздух, ударяя прямо в грудь несущегося на Васю Бельфегора точно плетка. Надо отдать тому должное: демон едва пошатнулся и взревел громче, усиливая свое воздействие.
— Кристина! — рявкнул Шумский, приводя меня в чувство.
Добравшись лопаты, я перекрестилась — не уверена, что правильно! — и спрыгнула вниз, мягко приземляясь на усыпанную сухими сосновыми иголками землю. Дело оставалось за малым: найти заклинание в книге и хорошенько припечатать им демона.
— Кристина, поторопись, — вновь принялся подгонять меня Василий, пока я рылась в брошенном рюкзаке, выискивая наспех засунутую туда книгу.
— Знаешь, мог бы себя вести повежливее, — огрызнулась я, приставляя лопату к дереву и принимаясь листать страницы.
— А демона сама уложишь?
— Так используй Хаос, тебе впервой, что ли?
— Знаешь что?
— Что?
В этот момент Бельфегор заревел, задирая рогатую голову к небу. Со всех уголков леса на место боя потянулись жители кладбища. Взбудораженные чужой магией, они ругались, спорили, что-то делили и жаждали выяснить причину такого переполоха. Первой, конечно же, явилась огромная летучая мышь — она же вампир Григорий. Рассыпавшись прахом, он вновь приобрел физическую форму и, демонстрируя мне свои верхние клыки, недовольно наморщил нос, оглядываясь вокруг.
— Простите, а что здесь происходит? Что вы тут устроили? — возмутился представитель кровососов, одергивая свой пыльный фрак и прищуривая практически бесцветные глаза.
— Демона ловим, — ответила я невозмутимо, перелистывая еще одну страницу.
— Кошмар, — вздохнул Стопкин мне в ответ, шелковым серо-коричневым платочком промакивая бледный лоб. — В этом месте невозможно найти покой. Знаете, уважаемая Кристина Станиславовна, мы, жители кладбища, крайне возмущены столь халатным отношением к нашим неупокоенным душам.
