– Это пойдет тебе на пользу, – сказал он, с тревогой ее
рассматривая. Она заметила в его глазах непонятное выражение. – Как ты себя
чувствуешь, Зоя? У тебя усталый вид. Знаю, последнюю неделю тебе нездоровится.
Ты перенапряглась.
Это было сказано так нежно, что она была тронута. Она
привыкла заботиться о других, и ей казалось удивительным, когда кто-то проявлял
заботу о ней самой.
– Со мной все хорошо, поверь. – Но поверит ли? Что Сэм
увидел на ее лице? Вдруг у нее по-настоящему больной вид? Да, она утомилась,
но, глядя в зеркало, пока что не замечала перемен. Ни язв, ни каких-либо иных
признаков. Ничто еще не указывало на заражение СПИДом. Она знала, что так может
продлиться очень долго. Но может быть и по-другому – внезапное проявление
нескольких признаков одновременно. Любая инфекция теперь для нее смертный
приговор. Что ж, она знала, как уберечься. – Очень мило с твоей стороны, что ты
об этом спрашиваешь.
В следующее мгновение он удивил Зою еще сильнее: потянулся к
ней через стол и взял ее руку в свою.
– Ты мне небезразлична. Мне очень хочется тебе помочь,
но ты так упряма! – Он произнес это таким проникновенным тоном, что она не
могла не заглянуть ему в глаза – темно-карие, источающие нежность.
– Спасибо, Сэм... – От избытка чувств она отвернулась,
а спустя секунду высвободила руку. Она понимала лучше, чем когда-либо,
насколько важно все время оставаться настороже. Да, он бесконечно добр и мил,
но она не имеет права распускаться.
С Диком все несравнимо проще. Сначала они были просто
друзьями, потом дружба переросла в интимную связь, не приносившую никакого
вреда. Она не питала иллюзий насчет его отношения к ней. Ему просто хотелось
иметь время от времени удобную партнершу, спутницу для посещения театра, оперы,
балета, дорогого ресторана. Он не требовал от нее ни на йоту более того, что
она была способна предложить. Напротив, дай она ему даже чуточку больше, это
вызвало бы у него испуг. Дик в точности знал, как далеко он готов с ней зайти,
и никогда не забывал про дистанцию. Да, ей хотелось более серьезной связи с
мужчиной, но на протяжении многих лет рядом не появлялось людей, к которым бы
ее тянуло, а дешевых подделок лучше было избегать.
И только теперь, когда так трагически изменилась вся ее
жизнь, она обнаружила, что могла бы обрести счастье с Сэмом Уорнером. Раньше
она не сознавала, какой это глубокий человек, как он добр, сострадателен, умен.
Она привыкла воспринимать его как хорошего врача и славного парня. Как
оказалось, он не исчерпывался только этим, а ее чувство к нему – простым
приятельством.
Увы, она уже лишена права воспользоваться этой возможностью.
Дверь в эту область жизни для нее заперта навсегда. Что она может дать теперь
близкому человеку? Несколько месяцев? Лет? Даже пять – десять лет до обидного
мало и несправедливо по отношению к нему. К тому же как ни мал риск заражения,
он все же существует. Она уже пережила все это с Адамом и не желала повторения.
Меньше всего ей хотелось подкладывать свинью Сэму. Ни за какие посулы она не
согласилась бы с ним сблизиться. Они коллеги и друзья – пусть все так и
остается. Она ни за что не позволит ему нарушить возведенный ею барьер! Он
наверняка чувствовал это и потому пребывал в расстроенных чувствах, выходя с
ней из ресторана. Зоя слишком нравилась ему, чтобы спокойно воспринимать это
отчуждение. Он не знал причину и злился, но чутье подсказывало, что не в его
власти что-либо изменить.
Усаживая ее в свою машину, он задержал на ней взгляд.
– Мне понравился этот вечер, – признался он.
Она кивнула:
– Мне тоже, Сэм.
– Хочу, чтобы ты хорошо провела время в Вайоминге, –
продолжил он, заглядывая ей в глаза. Его мысли были осязаемы, и она
отвернулась. Она не хотела, чтобы он стал открывать ей душу, просил то же самое
сделать ее или, того хуже, вынуждал признаться в сокровенном. Она полна
решимости скрыть свое горе от всех.
– Спасибо, что согласился меня заменить, – сказала она.
Переключение с чувств на работу принесло облегчение. Она понимала, что они
ступили на тонкий лед. Он сидел рядом в твидовом пиджаке и серой водолазке,
такой привлекательный! Ей потребовалось собрать всю силу воли, чтобы не дать
волю чувствам.
– Знай: я всегда все для тебя сделаю, – ответил он, не
заводя двигатель. Ему хотелось сказать ей еще что-то, но он не знал, какие
употребить слова. – Когда ты вернешься, мы поговорим.
Она не осмелилась спросить, о чем. Ей вдруг стало страшно,
что сейчас он начнет на нее давить. Будет несправедливо, если это произойдет
теперь! Жаль, что их взаимное влечение дало о себе знать так поздно. Раньше она
не догадывалась о его отношении, более того, не замечала, как он привлекателен.
– По-моему, кое-что из того, что сегодня было сказано,
заслуживает дальнейшего обсуждения, – проговорил он. Можно подумать, что он
взялся ее запугивать.
– Не уверена, что ты прав, – тихо ответила она,
медленно поднимая голову. Ее глаза были полны неизбывной грусти. Он напрягся,
чтобы удержаться и не обнять ее, ибо понимал: сейчас она этого не желает. –
Кое-что лучше оставить недосказанным, Сэм.
– Не согласен! – Он впился в нее взглядом, умоляя
дослушать. – Ты отважная женщина. Я много раз наблюдал, как ты смотришь в глаза
смерти, бросая ей вызов. Зачем трусишь, когда речь идет о твоей собственной
жизни?..
Это заявление прозвучало очень странно. Ее охватила паника.
Неужели догадался? Но нет, у него не было возможности проникнуть в ее тайну.
Образцы для анализов обозначались только цифровыми кодами.
– Не трушу, – печально возразила она. – Я сделала
выбор, диктуемый обстоятельствами, не из трусости, а по здравому размышлению.
– Чушь! – Он был теперь слишком близко, и ей стало
страшно.
Она отвернулась и стала смотреть в окно.
– Не надо, Сэм. Я не могу... – В глазах у нее стояли
слезы, но она старалась, чтобы он их не увидел.
– Скажи одно! – взмолился он, глядя прямо перед собой.
Ему так хотелось обнять ее и осыпать поцелуями, но он не делал этого из
уважения к ней и ее бредовым соображениям. – У тебя кто-то есть? Ответь честно.
Я хочу знать.
Она долго колебалась. Он давал ей прекрасную возможность
выпутаться. Требовалось всего лишь ответить, что у нее есть мужчина, но
честность не давала ей соврать. Она даже не, купила обручального кольца, хотя
собиралась. Зоя покачала головой и снова посмотрела на него:
– У меня никого нет. Но это ничего не меняет. Прошу,
пойми! Я могу быть тебе другом, Сэм, но не более того. Все просто.
– Не понимаю! – Он пытался скрыть свое отчаяние, но
слишком его удручил ее ответ. – Я не требую от тебя никаких обязательств, а
просто прошу ничего не скрывать. Если я тебя не привлекаю, если ты не
испытываешь интереса к продолжению отношений, я готов тебя понять, но ты
твердишь, что эта часть жизни перестала для тебя существовать. Как прикажешь
понимать? Может быть, дело в человеке, которого давно нет на свете? Может, ты
по-прежнему по нему тоскуешь?..
