Зое досталась резвая пятнистая кобыла. Лиз обещала, что
животное будет вести себя смирно, и Зоя устроилась в седле очень удобно. Мэри
Стюарт подвели пегую лошадку с белой гривой.
Большой Макс – рослый черный конь с длинной гривой и хвостом
– еще в загоне проявил норов. Таня заподозрила, что животное на самом деле не
такое уж смирное, как утверждала Лиз. Та заверила ее, что конь успокоится, как
только покинет загон: просто ему не по себе в замкнутом пространстве.
Старшая по загону уделяла Тане много внимания, гораздо
больше, чем Гордон, который перешел к другим своим подопечным – паре средних
лет из Чикаго. Мужчина и женщина представились как доктор Смит и доктор Вайман,
но состояли, судя по всему, в браке. Они были даже похожи друг на друга, что
очень развеселило Таню, и она поделилась своими наблюдениями с Зоей.
Затем Гордон помог мужчине лет пятидесяти пяти. Мэри Стюарт
готова была поклясться, что где-то его видела. Высокий, худощавый, с гривой
седых волос и проницательными голубыми глазами – даже Таня вынуждена была
признать, что внешность его незаурядна и он весьма привлекателен. Он узнал ее и
улыбнулся, но не сделал попытки познакомиться. К тому же Танины подруги вызвали
у него не меньший интерес.
Уже за пределами загона Мэри Стюарт подъехала к Тане и
шепотом спросила:
– Знаешь, кто это? – Наконец-то она вспомнила, что
однажды его видела, но здесь узнала не сразу. Таня покачала головой. – Хартли
Боумен.
Тане потребовалось время, чтобы догадаться, о ком речь.
Потом она обрадовано кивнула. Ей приходилось делать над собой усилие, чтобы не
оглядываться через плечо.
– Писатель? – прошептала она. Мэри Стюарт кивнула. В
данный момент две книги Боумена числились среди бестселлеров: одна в твердой и
одна в мягкой обложке. Он пользовался большим уважением критиков и читателей. –
Он женат? – Подруга из Нью-Йорка просто обязана знать подробности. Мэри Стюарт
закатила глаза: Таня и впрямь неисправима.
– Вдовец. – Мэри Стюарт помнила сообщение то ли в
«Таймс», то ли в «Ньюсуик» примерно двухлетней давности о смерти его жены от
рака груди. Писатель был очень привлекателен. Мэри Стюарт с удовольствием
поболтала бы с ним, но не хотела уподобляться праздной толпе, превращающей в ад
жизнь известных людей.
Некоторое время Мэри Стюарт и Таня ехали рядом, Зоя завязала
разговор с врачами из Чикаго. Таня права: врачей тянет друг к другу. Супруги
оказались онкологами; жена слышала о деятельности Зои и ее клинике. Они
оживленно беседовали, доверившись своим лошадям. Вокруг простирались
необозримые дали синих и желтых цветов; на огромной высоте сверкали снежные
шапки гор.
– Невероятно! – Мужской голос заставил Мэри Стюарт
вздрогнуть. Таня уехала вперед: Большой Макс замешкался, и она пришпорила его,
оставив подругу одну. Одиночество Мэри Стюарт длилось недолго: рядом с ней
сразу очутился Хартли Боумен. – Вы бывали здесь раньше? – спросил он ее, словно
старую знакомую – на ранчо культивировалась атмосфера непринужденности.
– Нет, не бывала, – тихо ответила Мэри Стюарт. – Очень
красиво! – Она покосилась на него и продолжала смотреть как завороженная.
Писатель выглядел очень подтянутым и одновременно каким-то уютным, домашним. Ей
понравились его руки, державшие поводья, и английский стиль верховой езды. Она
сказала об этом. В ответ на ее слова он засмеялся.
– В западных седлах я чувствую себя неудобно. У себя в
Коннектикуте часто езжу верхом. – Мэри Стюарт кивнула. – А вы с западного
побережья? – Его очень заинтересовала эта женщина. Он недоумевал, но смущался
спросить, что она делает в обществе Тани Томас, которую узнал сразу.
– Нет, из Нью-Йорка. Вырвалась на две недели.
– И я. – Его улыбка свидетельствовала, что ему с ней
легко. – Приезжаю сюда каждый год. Раньше мы любили бывать на ранчо с женой.
Сейчас я здесь впервые после ее смерти.
Мэри Стюарт догадывалась, что у него тяжело на душе, хотя он
не собирался в этом признаваться. Она могла представить себе, как ему одиноко.
– Сюда приезжает множество народу из восточных штатов.
Место того стоит. Меня влекут горы. – Он восторженно обвел глазами хребет. То
же самое влекло сюда многих людей. – В них есть что-то целительное. Я не
собирался больше сюда возвращаться и в прошлом году не приезжал. Но в этом
почувствовал, что больше не могу. Мое место – здесь, – проговорил он задумчиво.
– Обычно меня тянет на океан, но Вайоминг и эти горы – что-то волшебное.
Она хорошо его понимала. То же чувствовала со вчерашнего дня
и сама. Именно поэтому Джексон-Хоул приобрел в последнее время такую
популярность. Горожан тянет сюда, как магометан в Мекку.
– Забавно слышать от вас это, – призналась она. С ним
ей было удивительно спокойно и уютно, а ведь они друг другу совершенно чужие! –
Я ловлю себя на том же ощущении с первой же минуты, как мы тут оказались. Такое
впечатление, словно горы только тебя и дожидались. Им можно поведать обо всех
своих бедах. Они для того и существуют, чтобы утешать и исцелять. – Она
боялась, как бы он не принял ее за восторженную дурочку, но напрасно: он
отлично ее понял и согласно кинул.
– Представляю, как тяжело вашей подруге! –
посочувствовал он. – Я наблюдал за публикой во время завтрака: стоило ей
появиться – и люди преобразились: сами не замечают, какими становятся дураками
в ее присутствии. Похоже, у нее нет ни минуты покоя: на нее реагируют, хотят
быть с ней рядом, снимать, урвать кусочек ее ауры.
Мэри Стюарт понравилось, как просто он обо всем этом
говорит.
– Нелегко быть знаменитостью, – ответила она, не желая
признаваться, что узнала его, прочла шесть его последних книг и осталась о них
самого лучшего мнения. Не хватало, чтобы он увидел и в ней любительницу
знаменитостей! Зная Танину жизнь, она понимала, что подобная публика вызывает
только головную боль.
– Да, это имеет свои недостатки. – Он посмотрел на Мэри
Стюарт с улыбкой, сразу догадавшись, что она знает, с кем говорит. – Но я к
этой команде не отношусь. В нее входят очень немногие. В мире наберется всего
лишь горстка людей, которым приходится переживать то же самое, что ей. Она
держится превосходно.
– Еще бы! – отозвалась Мэри Стюарт, верная подруга.
– Вы с ней работаете? – Он не собирался совать нос в
чужие дела, просто хотел убедиться: действительно ли женщины, не отходящие от
Тани Томас ни на шаг, – ее ассистентки.
– Мы дружили в колледже, – с улыбкой ответила Мэри
Стюарт.
– И сохранили дружбу с тех самых пор? Восхитительно!
Это же отличный сюжет! Для книги – не для газет, – поспешно уточнил он.
Оба рассмеялись.
– Спасибо. Обычно с ней поступают очень немилосердно.
Это так несправедливо!
– Превратившись в звезду, вы перестаете быть для
простых смертных нормальным человеком. На вас можно плевать, вас можно пинать,
как мусор под ногами, – грустно проговорил он.
