— Мой батюшка уже вовсю рассматривает этот вариант, — сказала подошедшая в этот момент Линда, одаряя Аолу улыбкой акулы, которая год сидела на вегетарианской диете и ровно в этот момент решила, что с неё хватит, — но, сами понимаете, эта сделка с Айоном… тут нельзя спешить.
— Да, разумеется, — кивнул Медведь, — в таких делах никогда нельзя спешить. Хотя что-то эти айоновцы прямо везде мелькать начали. Тоже недобрый знак. Ну да ладно. Эй, Жирар, ну иди ты уже сюда, хватит Мессу полоскать мозги, он мальчик большой, сам со своими проблемами разберётся.
Жирар, судя по его виду, был крайне недоволен прерванной беседой, но спорить не решился. Он хорошо знал норов Медведя, особенно с учётом его происхождения, и понимал, что тот при необходимости и за шкирку может его притащить.
Когда Жирар подошёл ближе, они с Медведем вежливо посмотрели на Аолу. Та, понимая, что дальше тянуть уже просто некуда, едва слышно выдохнула и подошла ближе. Перед Медведем и Жираром вспыхнуло системное сообщение:
Сареф, член клана Джеминид, отцовская фамилия Гайранос.
Основные атрибуты:
Сила — 0,5
Ловкость — 0
Интеллект — 0,8.
— Что-то, господа, с вашим ребёнком какая-то неувязка, — сказала Линда, стоящая позади Медведя и Жирара и даже не пытающаяся скрыть злорадство во взгляде, — где это видано, чтобы шесть месяцев спустя после родов одна из базовых характеристик, на которых строится всё дальнейшее развитие, была равна нулю?
— Мы в курсе это проблемы, — сказал Адейро, укоризненно посмотрев на Линду, — к сожалению, Система пожелала, чтобы малыш родился именно таким, каким мы его сейчас видим. Но мы, разумеется, приложим все усилия, чтобы устранить этот неприятный дефект.
— Да, но если малыш, — начала было Линда, но в этот момент Медведь, проницательно посмотрев на девушку, поднял руку, и младшая сестра Аолы, по статусу бывшая очевидно ниже главы клана, вынуждена была замолчать.
— Вы обращались в клан Ювенаро? — коротко спросил он, — у меня с ними есть связи. Мы могли бы организовать ребёнку проживание там хотя бы до первых пяти лет, пока Система не дозволит дальнейшее развитие. И не надо спорить, Адейро! — сурово рыкнул он, видя, что глава клана Джеминид собирается возразить, — да, нам это будет стоить свою цену, но разве может иметь цену обеспечить нормальное детство ребёнку, который, да простит меня Система, в таких условиях остаётся калекой?
— Виктор, друг мой, я очень благодарен тебе за предложение, — благодарно улыбнулся Адейро, — но, к большому сожалению, это не имеет никакого смысла. Ибо у этого мальчика каждый день — новый нулевой атрибут. Даже если мы привезём его в Ювенаро, две трети этого времени просто пропадут впустую. А возить ребёнка по всем трём атрибутникам даже у Айона влияния бы не хватило.
— Жаль. Чертовски жаль, — покачал головой Медведь, — ну да если мы сможем хоть чем-то вам помочь — говори, не стесняйся. Ты же знаешь, что мы всегда… Ну-ка, барышня, не против, если я твоего малютку побаюкаю? — участливо спросил он Аолу. Женщина, всё это время простоявшая молча, кивнула, протягивая ему малыша. Всего за несколько минут её мнение о Викторе Уатхолле взлетело на два порядка. Там, где Адейро топтался на месте, Жирар брезгливо посматривал на ребёнка, как на поломанную вещь, с которой непонятно зачем носятся, а Линда была готова источать яд в режиме 24 на 7, он сразу, без предисловий предложил всю возможную помощь. Мало того: он мгновенно просёк, насколько Линда неприятна Аоле, и одним движением руки заставил её закрыть рот. На мгновение Аола даже пожалела, что не попала неразменной невестой в клан Уайтхолл. С таким главой, как Виктор, она бы даже с таким ребёнком чувствовала бы себя, как за каменной стеной.
— Ну-ка, мой хороший, иди к дядюшке Виктору, — ласково прогудел Медведь, принимая маленького Сарефа на руки и поднося к своему лицу. И малыш на удивление не испугался взрослого бородатого дядьки, от которого пахло дымом и ещё чем-то. Наоборот, он засмеялся и радостно замолотил ручками. С учётом же того, что у него на нуле сейчас была ловкость, итогом стало то, что в одной руке у него оказался клочок бороды Медведя, а в другой — верхняя пуговица его жилета.
— Ух, как смышлёный малютка, — с умилением сказал Медведь, с совершеннейшим равнодушием глядя на сообщение Системы:
— Вы получили урон: -3 (Заблокировано клановым усилением)
— Ваша куртка получила износ: 7 %.
— Надо же, как он грамотно пользуется тем, что имеет, — продолжал умиляться Медведь, тем не менее, поспешив вернуть ребёнка Аоле, — уверен, однажды ваш сын обязательно станет гордостью клана Джеминид.
Линда, как раз в этот момент приложившаяся к бокалу с вином, поперхнулась и закашлялась. Медведь, стоявший рядом, с участливой улыбкой хлопнул её по спине один раз. Но Линде этого хватило: судя по выпученным глазам, её дыхательные пути прочистились мгновенно.
— Спа… сибо, — фальцетом протянула она, делая осторожный вдох.
— Всегда пожалуйста, моя дорогая, — добродушно улыбнулся Медведь.
— Да-да, — нетерпеливо мотнул головой Жирар, — это всё, конечно, интересно и замечательно, но у нас ещё остались нерешённые вопросы…
Кивком головы дозволив Аоле идти, Адейро повернулся к Медведю и Жирару. Линда хотела было сказать Аоле напоследок хоть какую-то гадость, но Медведь подозвал и её, и она, будучи всё же представителем своего клана, вынуждена была присоединиться к разговору…
* * *
Месс Гайранос, получив, наконец, свободу от батюшки Жирара, который каждый визит настойчиво выполаскивал ему мозг, поспешил покинуть гостевую залу. Никто из гостей, за исключением, пожалуй, Виктора Уайтхолла, не был ему приятен. Пить спиртное ему запретил Адейро, не поскупившись на этот день выделить для Месса целое Вето главы, запрещающее члену клана делать то или это. При одной только мысли об этом у Месса, выходившего в сад с цветущими яблонями, задёргался глаз. Уже само это состояние, равносильное надетому на тебя поводку, было унизительным, так ещё и он сам дал главе для этого повод. Возвращаясь после очередной своей гулянки, он умудрился перепутать этажи и вместо своей комнаты он завалился в спальню престарелой матери Адейро, мадам Хельги. И хотя мадам Хельга явно была не против компании молодого, хотя и не очень трезвого мужчины, всё испортила служанка, которая в силу возраста и здоровья мадам Хельги ночевала у её постели.
В итоге на следующий день Адейро пропесочил Месса так, как не делал этого ещё никогда, хотя в прошлом явно если не сочувствовал ему, то, как минимум, понимал его положение, и потому закрывал глаза на некоторые его вольности. В итоге было принято решение о допустимости наложения на Месса кланового вето, запрещающее ему употреблять спиртное. И даже проклятая Система признала такое положение вещей приемлемым!
Добравшись, наконец, до укромного уголка, где Месс устроил себе гамак, он сбросил сапоги и принял горизонтальное положение, впадая в полудрёму. Скорей бы эти гости убрались подальше отсюда! Потому что если к нему снова прицепится эта мразь Линда со своим мерзким, но присыпанным сахарком сочувствием, то он не сдержится и отвесит ей оплеуху, на которую она давно уже напрашивается. Что самое смешное, подсознательно он понимал, что его жена будет вовсе не против такого отношения к драгоценной сестрице, но если позволить себе такую вольность по отношению к гостю клана, то Адейро оставит на нём ошейник трезвенника до конца жизни. И потому приходилось терпеть, улыбаться, извиваться, ускользать… Как, в общем-то, и всю его сознательную жизнь.
