— Это потому, что они видят, что ты со мной, а, значит, с Джаспером, — пояснила Яника после первой такой встречи, — потому и не связываются. И хорошо. Я раньше была с Уиллом Развязником. А Тани — у Стива Ярого. Но Уилл — трепло и на чужие вещи падок. А за Стива само его имя говорит. Его хлебом не корми — дай подраться с кем-нибудь. Да и гонору из-за происхождения немерено. С Джаспером намного лучше.
— А у Джаспера какое прозвище? — поинтересовался Сареф.
— Ну… прости, я не могу тебе сказать, — смутилась Яника, — лучше он пусть тебе сам расскажет. Тем более, что с этим связана довольно красивая история.
— Ну, скажи, пожалуйста! — попросил Сареф, — мне, правда, очень интересно.
Попытка убеждения… Провал!
— Нет, Сареф, прости, — девочка покачала головой, — Джаспер по твоей реакции догадается, что тебе уже сказали. Он всегда догадывается. Да и история красивая, обещаю, ты получишь большое удовольствие.
После того, как листовки были разнесены, Сареф возвращался в оружейную лавку, где Эрбок рассказывал ему тонкости обращения с оружием. Торговец в первый же день потребовал показать ему характеристики, впрочем, ограничившись первым уровнем параметров. И, увидев нужное, вынес вердикт:
— Силой тебя Система, к сожалению, обделила, так что ящики таскать не будешь. Уронишь, поранишься, или, того хуже, товар мне испортишь. Лучше будешь мою науку слушать. Эрбок любит, когда его слушает тот, кто умеет хорошо учиться.
В итоге после того, как Сареф возвращался, доставив все записки, самой большой его обязанностью было сторожить лавку, пока торговец сходит по нужде. Однако, к своему удивлению, Сареф понял, что учится не только тому, как правильно обращаться с оружием.
В лавку приходили самые разные люди, и смотреть, как торговец с ними общается, было не менее интересно, чем слушать о том, как правильно ухаживать за оружием. Одни люди были хмурые и немногословные, которые сразу говорили, что им нужно, и если этого не было, то они молча уходили. С ними торговец был так же немногословен, и любезности в свой голос добавлял самую малость, потому что, как он сказал потом Сарефу, совсем без любезности в торговле никак.
Другие позволяли себе покапризничать, выбирая то или это. И Эрбок как-то сразу понимал, кто в его лавке что-нибудь купит, а кто только зря тратит время и всё равно ничего не возьмёт. С первыми он проявлял просто чудеса дипломатии, раскручивая их не только на покупку оружия, но и на чехлы или ножны, а так же давая напутствие возвращаться к нему в лавку, так как любое купленное оружие Эрбок в первый раз всегда чинит бесплатно.
— А зачем же чинить бесплатно? — удивлённо спросил Сареф.
— А это, мой мальчик, торговая хитрость, — любезно пояснял Эрбок, — мне нужно, чтобы за первой починкой мои покупатели всегда возвращались ко мне. Так я веду учёт, сколько и в каких условиях прослужило моё оружие. Если клинок, с которым ходят на легендарных монстров, прослужил десять лет, я буду знать, что сделал оружие качественным. А если какой дворянин спустя год принесёт мне сломанную шпагу, которую он за год-то единственный раз достал из ножен, то так я пойму что поставщик металла на эту шпагу дал мне дрянной материал, и больше я с ним дела иметь не буду.
Покупатели тоже были самые разные. Были гномы, которые отдавали предпочтение молотам или булавам, были стревлоги, которые больше любили изящные и неприметные кинжалы. Хотя, конечно, бывали и исключения. Был гном, низенький даже по меркам своей расы, с чёрными маслянистыми глазками, при этом полностью выбритый. Ни усов, ни бороды, ни волос — голый череп, да ещё и с довольно уродливым клеймом, отдалённо напоминающим кальмара, на левом виске. Сареф этому так удивился, что потерял дар речи. Эрбок же был с ним предельно любезен, сразу открыл коробок с лучшим оружием и предложил тому несколько пар кинжалов. Гном долго цокал языком, придирчиво колупая ногтем каждый клинок, после чего вздохнул и с видом, будто он делает величайшее одолжение, взял одну пару и выложил за неё увесистый мешочек. После чего, не прощаясь, без лишних слов побрёл прочь.
— Почему вы были с ним так любезны? — недоуменно сказал Сареф, убедившись, что гном ушёл достаточно далеко, — он не сказал ни единого слова. По-моему, он просто грубиян.
— Ах, Сареф, не говори так плохо, Система может наказать тебя за клевету, — всполошился Эрбок, едва не хватаясь за сердце, — это же Бреннен Кожеголовый, легендарный воин. Раньше он был одним из лучших преступников, но Системе неугодны те, кто наносит ни в чём не повинным жителям столько вреда, и его, разумеется, поймали. И очень жестоко наказали: отрезали язык и обработали всю голову раствором, от которого перестают расти волосы. Ты же видел, у него даже ресниц не было. А для гнома лишиться возможности носить бороду — невероятное унижение. Но он не сдался, выступил на гномьих Состязания в качестве вольного участника — и победил на них. Свидетели говорят, что для всей гномьей расы не было момента в истории унизительнее: когда заклеймённый преступник стоит победителем Системных Состязанием и с презрительным снисхождением смотрит на остальных. После этого он написал на бумажке несколько слов: Однажды я выиграю Всесистемные Соревнования, и тогда я верну себе всё.
— И вот этот легендарный воин ходит ко мне в лавку. И он приходит сюда уже пятый раз за год. Значит, мой, и только мой товар отвечает его требованиям. Вот как это важно, мальчик мой. Твоя репутация в торговле — это твоё всё. Одно неверное движение — и всё, никто не станет иметь с тобой дела.
— Почему же он тогда так часто к вам ходит, если вы ему продаёте своё лучшее оружие? — спросил Сареф.
— Кто его знает, — пожал плечами Эрбок, — может быть, с легендарных монстров ремесленные материалы собирает. На иных монстров аккурат такая пара кинжалов и уходит. Главное, что оружие он покупает у меня. А что он с ним делает — уже не моего ума дело.
В другой раз к ним пришёл огромный, наверное, на целых две головы выше самого Эрбока, стревлог. Это было самое большое существо, которое Сареф видел в своей жизни. Он тоже был не сильно многословен, но Эрбоку и не требовались от него слова. Он молча выложил перед клиентом три двуручных меча. И даже неопытный Сареф успел углядеть, как жадно блеснули глаза ящера при виде добротной стали. Тем более, не укрылось это и от Эрбока, который тут же принялся нахваливать каждый клинок. И, как Сареф и ожидал, торговец сумел дожать клиента. Уходя же с покупкой, ящер внезапно посмотрел точно на Сарефа… и криво усмехнулся. Сарефа это так напугало, что он даже не мог понять, что это была за усмешка: знак одобрения или знак угрозы.
— А это кто был? Тоже победитель Состязаний? — тихонько поинтересовался Сареф у торговца.
— Нет, мальчик мой, что ты. Стревлоги не участвуют в Системных Состязаниях. Ну, почти. Нет, это Элиош Рубин, один из лучших мастеров владения двуручным оружием. Молчит он потому, что носит траур по недавно погибшему напарнику. Из-за неосторожности его поглотил Молох Чёрной бездны, и потому для него нет возрождения. Перед настолько мощными тварями даже Система бессильна.
