— Полно? — как-то нехорошо прищурился Десмонд и зачем-то надавил на педаль газа. Мобиль рыкнул, устремившись вдаль, а некромант процедил: — Что ж, я не удивлен…
Не удивлен он! А чему удивляться? Что у меня есть поклонники? И они есть! То есть были… Вот в школе один мальчик за мной ухаживал. Потом его, правда, Мальвин отбила. Еще преподаватель по изящным наукам в пансионе мне дополнительные занятия назначал. Но лер Власек сильно заикался, и я так не поняла, нравлюсь ему я или привлекли мои художества. А вообще, мне было не до парней: сплошная учеба, помощь в лавке, а теперь еще работа ассистентом некроманта. Но Десмонду об этом знать не обязательно.
— Такая, как Мартишка, не может не нравиться — красавица, умница, — принялась расписывать себя. — А уж какие магические вещицы мастерит!..
— Какие? — оживился Десмонд.
— Да практически всё, что продается в лавке, — ее рук дело, — гордо сообщила я.
А чего скрывать таланты?
— Тот порошок чихательный — тоже ее рук дело? Для отпугивания клиентов? — сделал заключение темный.
— При чем здесь порошок? Вот определители магии — это вещь!
— Браслет? — припомнил начальник.
— И браслет, и детектороспектрум, — подсказала я.
— Который красным светом мигает при обмане? — уточнил некромант.
Надо же, а он хорошо знаком с ассортиментом нашей лавки. Видимо бабушка Десмонда, как и лира Леокадия, проверяет действие приборов на внуке.
— Это вы еще мармеладных паучков не пробовали! Сейчас угощу!
Извлекла из кармана жестяную коробочку и достала мерзкого черного паука с трясущимися желейными лапками. Десмонд брезгливо поморщился.
— Попробуйте! — протянула я лакомство.
— Может, не стоит? — засомневался он.
— Боитесь? А еще некромант высшей категории, — хмыкнула я, подначивая.
Темный схватил паука и, зажмурившись, положил в рот. Мобиль вильнул, а Десмонд облизнулся.
— Мм… вишневая начинка. Вкусно!
— Да что пауки! Вот червяки какие! — Я достала синюшного длинного червя, напоминающего прошлогодний труп. Для Десмонда в самый раз.
— С чем он? — полюбопытствовал наниматель, принимая лакомство.
— Черничный.
— И это все делала Мартишка? — спросил маг, заглатывая сладость.
— Она самая.
— Что там у тебя еще в коробочке? Доставай!
Пришлось выдать начальнику тараканов с шоколадным вкусом и жука-рогоносца — с лимонным. Заметив, что осталось всего два червяка и один паук, поскорее закрыла коробочку. И поймала возмущенный взгляд темного.
— Сладкого много вредно, а то зубы разболятся, — пояснила со знанием дела.
— Не сладкого вредно, а ты вредный. Но теперь я знаю, что это семейное, — хмыкнул наниматель.
Что значит «семейное»? Только хотела возмутиться, открыла рот… и замерла от ужаса. Мы въехали на старое, запечатанное магией, кладбище. И это плохо: там хоронили только черных магов. Отступников, которые отошли от истинной веры и лишали людей магии, а иногда и жизни.
Глава 11
Если в обиторио и на кладбище для аристократов было довольно-таки уютно, на общественном городском кладбище для немагов, где мы воевали с хулиганами-умертвиями, — сносно, то в этом удаленном от города месте — нереально жутко. Кладбище окружали высоченные ели, ворота покосились, дорожки заросли бурьяном, поэтому мобиль лера Десмонда пришлось оставить у входа. Сами же мы пробирались среди полуразрушенных черных склепов.
Некромант присматривался к мрачным строениям, то ли пытаясь разглядеть надписи, то ли что-то припоминая. Я же на всякий случай вытащила из кармана хлопушку с липким желе. Она прекрасно зарекомендовала себя в прошлый раз, надеюсь, поможет и в этот. Защитный амулет и свисток с резким звуком, чтобы отпугивать призраков, тоже были на месте. Правда, лер Десмонд «обрадовал», что на черного мага-отступника амулет, как и простые заклинания, вряд ли подействует.
— Кажется, заблудился, нужно у кого-нибудь спросить, — задумался некромант и открыл дверь в заросший кустарником склеп с черепом над входом.
Мы вошли внутрь, я зажгла фонарик… и замерла.
На одном из надгробий сидела любопытная троица: два очень древних умертвия, с которых одежда свисала клочьями, а третий тип — призрачный. При тусклом дневном свете, падающем из единственного узкого оконца, умертвия перекидывались в картишки, а призрак перелетал от одного к другому и подсказывал, активно жестикулируя. При виде нас троица застыла, а затем один из «хозяев» усмехнулся:
— Ой, кто это к нам пожаловал? Неужели заблудившиеся путники? Чудесно! А то нас здесь замуровали и прокляли, за ворота кладбища выйти не можем!
Скелет в обветшалом костюме щелкнул челюстями и спрыгнул на землю, вразвалочку направляясь к нам.
— Кто там? Не вижу ничего, — произнес скрипучим голосом второй и прищурился, насколько это было возможно.
— Да мужик какой-то чернявый, а с ним мальчонка. Свежие, вкусные! — обрадовался первый.
Призрак пытался что-то сказать подельникам, но не получалось. Из-за древности он потерял способность общаться, да и выглядел неважно — блеклым пятном.
Первый бандит выставил вперед руки, и на нас повеяло струйкой холодного воздуха. Если бы я пришла одна — зацепило бы. Этим черным отступникам никто не указ, а уж после смерти — подавно. Но, к счастью, лер Десмонд что-то там прошептал, поток холодного воздуха взвился под потолок склепа и обрушился на противника. Умертвие подбросило, а затем с силой откинуло на стену. Раздался хруст, и скелет упал на землю, рассыпавшись. Лишь костюмчик не пострадал.
— Что ж не предупредили, что вы некроманты? Мы бы вас встретили как дорогих гостей! — охнул отвалившийся череп и покатился к туловищу.
А второе подслеповатое умертвие уже открыло тяжелую крышку гроба и нырнуло внутрь. Призрак же заметался по помещению, всколыхнув потоки воздуха.
— Так вы не спрашивали, — пожал плечами Десмонд.
Он подошел к гробу и постучал тростью по каменной крышке.
— Никого нет дома! — раздалось в ответ.
— Не подскажете, где я могу найти склеп многоуважаемого мастера Золомона?
— А-а… мм… До конца аллеи нужно дойти, вы рано свернули, — отозвался скрипучий голос. — У него солидный склеп, гранит с золотыми знаками и драгоценными камнями. Знаки, правда, почти стерлись, а камни молодняк растащил. Упыри! Никакого уважения к старшим.
— Благодарю. — Десмонд направился к выходу, а привидение обессиленно упало на крышку гроба, растекшись лужицей.
— А чего заходили-то? — окликнуло нас умертвие, которое пряталось внутри гроба.
