- Так говорят непотребные бабы! – воскликнул княжич.
- А баб непотребных много знаешь? – спросила Янина.
Княжич потупил взгляд. Жена князя Боголюбова с трудом сдержала себя, чтобы не ударить наглого пасынка по лицу. Учить её вздумал! Мальчишка! Да, что он знает о жизни?
- Вот как полюбишь, так и поймёшь меня. Поймёшь, как жить без любви, – прошептала Янина Гориславовна, обходя пасынка.
Полумрак в нише скрыл её от глаз княжича. Сегодня ей вдвойне не хотелось ругаться и выяснять отношения с сыном мужа. Она потеряла отца и обрела любимого. Более необычного дня в её жизни не было. Даже не знаешь, как реагировать на утрату и встречу. Плакать или радоваться? Счастье не полное и горе не беспросветное.
Янина села в углу ниши. К ней приползла Маша, выбравшись из объятий храпевшей няньки. Маленькими пухленькими ручонками падчерица, принялась гладить Янину.
- Мамочка, ты не уйдёшь от меня? – её тоненький голосок, заставил мачеху пустить слезу.
Янина обняла девочку, прижав к себе.
- Нет, – прошептала на маленькое ушко пани, - тебя, моя доченька, не брошу.
А сама подумала. Сможет ли она забрать чужую дочь собою? И куда? В Сечь? Расстаться с Машей будут тяжело. Да, и не сможет уже. Слишком сильно прикипело её сердце к маленькой девочке. Богдана отпустить, тоже нет сил. Гордая пани стояла на распутье. По какой дороге ей идти? По той, что ведёт к любви? Или той, что ведёт по законам человеческим? Сердце или долг? Что ей выбрать? Теперь этот сложный выбор лежал на совести пани Янины. Отца больше нет, и никто не вразумит её. Не остановит. Выбирать неверной жене не хотелось. Не сегодня. Не сейчас. Она оставила всё как есть. Оставила на потом это сложное решение в своей жизни.
Прижимая Машеньку, Янина уснула. Впервые за долгие годы ей снился не Богдан, а отец. Родитель строго смотрел на непокорную и своенравную дочку. Кастелян Туровца, словно, ожидал от неё этого решения именно сейчас, а не потом. Потом будет слишком поздно.
ГЛАВА 12
Богдан не дошёл до выхода из подземелья. Свет от чьего-то факела рассеял тьму в длинном узком коридоре. Казак спрятался за углом. Достав нож, принялся поджидать незваного гостя. То, что это один человек, он не сомневался. Не слышно голосов и топота от ног.
Чужак только завернул, как Богдан набросился на него. Приставил нож к горлу. Незнакомец от неожиданности разжал пальцы, факел упал на мощёный пол подземелья. Чуть приглушённый свет всё же смог осветить чужака. Богдан сразу узнал своего друга, не видя лица. Только у Остапа шапка ярко-красного цвета и густо обшита дорогими соболями. Трофей с недавнего грабежа купцов на Дону.
Хоть друга и признал, но убрать нож не спешил. Богдан ещё сильнее вжал острое лезвие в кожу.
- Что же ты следишь за мною, друг мой? – прошептал на ухо ему Богдан.
Остап поднял кверху руки, показывая, что безоружен.
- Я думал, ты бросил меня и за казачками Ермака подался, – он осторожно сглотнул слюну, всё-таки нож у самого горла. – Я следом за тобою, а ты сюда заглянул.
- И что? – спросил не всё не верящий другу Богдан.
Его рука прижала лезвие сильнее. Да так, что Остапу и дышать тяжело стало. Зажгло болью на коже. Для Богдана безопасность любимой была на первом месте. Молодой казак никому не верил. Он достаточно видел несправедливости и предательства на своём ещё коротком веку, чтобы знать цену слепой веры. Сегодня друг, а завтра недруг. Вот, правда жестокой жизни.
- Да погодь, Богдан, – чувствуя, что рука друга не дрогнет если что. – Мы на крови братались, помнишь? Что же ты брата названного убьёшь?
- Убью, если надо будет, – решительно заявил Богдан.
- Я за тобою в пекло пойду. Ты мне, как брат родной, – говорил, задыхаясь, Остап. – Тайна твоя – моя тайна.
- Кто тебе сказал, что я таю что-то? – занервничал Богдан.
- Так ясно же! – попытался усмехнуться названный брат. – Коня спрятал у реки. Сам полез в подземелье. Да и когда город осаждали, ты про этот тайный ход никому не сказал. Утаил от атамана и меня. Значит, причина была. Мы с тобою огонь и воду прошли, а ты до сих пор не доверяешь мне. Я для тебя, что на блюде. Всё о себе рассказал. А ты только ночью болтаешь. Обрывки невнятные. Имя одно бабское шепчешь. Зовёшь её всё: «Янина. Янина». Хотел бы я тебя предать, давно бы предал.
Обидно стало Остапу. Он друга несколько раз от смерти в бою спасал. Спину прикрывал, и доверия не заслужил. Клятвы на крови для верующего донского казака не пустой звук. За брата он готов и на плаху пойти. Это же брат. Пусть не родной, но самый близкий.
Богдан убрал нож с горла друга. Тот сразу прижал ладонь к шеи. Вроде не порезал. А казалось, что вот-вот железо врежется под кожу. Или врезалось уже. Так горело под лезвием остро наточенного ножа.
- А что часто говорю по ночам? – спросил Богдан, убирая нож в сапог.
- Как к Полоцку пришли, так каждую ночь бабу эту зовёшь. Кто она? – любопытствовал Остап.
Для друга Богдан был загадкой. Многие красивые девки сума по нему сходили в Сечи. Не только дочки атаманов и казаков, но и жёны готовы были к такому видному мужику уйти. Богдан гулял с красавицами, а жениться не обещал. В набегах басурманок в наложницы, как все казаки не брал. Потешится и товарищам отдаст. А тут, оказывается, у Богдана хозяйка сердца есть. Некая Янина.
- Дочь шляхтича, к которому у меня должок был. Здесь она в подземелье, – ответил казак.
Друг улыбнулся и похлопал Богдана по плечу.
- Нашёл Янину свою. Ай, да молодец! Теперь в охапку и в Сечь! – хвалил и советовал товарищ.
- Не всеет так просто, Остап. Она замужем за царёвым изменником – князем Боголюбовым. Царь его род весь казнил. Этот только бежал. И куда? К врагам. В Корону с Литвой. Да и дети князя с ней, и нянька ещё. В Сечь такой толпой через разъезды не проскочишь. Один я не сдюжу против десятка. Коней ещё надо. Одежду. Зима на дворе, – говорил Богдан.
- Эх, ты! А я зачем? – поднимая факел, спросил Остап.
- Остап, если поймают - казнят, как предателей. Подумай, – предостерёг товарищ.
Товарищ только широко улыбнулся. Да так, что свет отблёскивал от белоснежных зубов казака. Для Богдана ничего не жалко. Жизни тоже.
- Если уходить, то сегодня. Небо уже затянуло. Луны не будет.
Осветив коридор, Остап толкнул вперёд поникшего друга. Нет ничего невозможного. Где не пройдёт один, двоим раз плюнуть.
- Да и домой я захотел, – расправив плечи, признался Остап.
- А нам не в Сечь. В лагерь гетмана Радзивилла заглянуть придётся, – наметил следующую остановку Богдан.
- К гетману, так к гетману! – поддержал верный друг.
Друзья вышли из подземелья. Ночь, и вправду, была тёмная. Очертания луны не пробивались сквозь плотные серые тучи. В такую ночь только и бежать, куда глаза глядят. Дороги то не видно.
