— Я люблю грозу, ты же знаешь, — я положила трубку.
Хотела выбросить этот трезвонище в реку. Опять вспомнила по детей. И положила обратно в сумочку.
Холодные огромные капли дождя с шумом полись на мощёную набережную. Моё платье намокло и прилипло к телу. Дождь смыл причёску, как и макияж. Все бегут, а я счастлива. Стою и радуюсь, что свободна. Свободна от лживого брака. Свободна от мужа изменника. Свободна от предательницы сестры. Я должна плакать, как все женщины в моей ситуации. Только не плачу. Мои слёзы высохли, как только я оставила сестру и мужа позади. Это ещё не конец. Это только начало. Жизнь существует и после развода. Я готова к этому. Я переживу. Мне ведь только тридцать пять. Вся жизнь ещё впереди.
— Я нашёл тебя.
Голос Кирилла донёсся сквозь шум идущего дождя. Он стоял, сжимая огромный букет красных роз. Такой же промокший, как и я. Кирилл улыбался, протягивая мне цветы.
— Мы раньше здесь часто гуляли.
— Я помню, — сказала я, беря из его рук розы.
— Марина, мне, кажется, наша встреча не случайна. Я не могу тебя забыть. Всё время думаю о тебе. Позволь мне просто быть рядом с тобою. Я о большем не прошу. Пожалуйста.
Он так смотрел на меня, как никто никогда не смотрел. Даже Дима. Мой муж. Человек, с которым я прожила десять лет и три дня, не смотрел на меня с такой любовью.
— Поцелуй меня, — подходя ближе, попросила я.
Кирилл обнял меня. Я потянулась к нему, закрывая глаза. Его губы коснулись моих. Целуя Кирилла, я разжала руки, чтобы обнять его. Цветы рассыпались нам под ноги. Сильный порыв ветра, подхватил их, разнося по набережной. Красивый букет, но мне не жаль. Как и тринадцать лет назад я снова была счастлива. Я была свободна и была его. Я всегда была его. Наша встреча действительно не случайна. Мы заслужили ещё один шанс на счастье рядом друг с другом.
День, когда мой брак был разрушен, стал днём новой жизни. Жизни, где не было места лжи и предательствам.
Я развелась с Димой. Отдала ему и Алевтине квартиру. Им она так была нужна. Особенно Диме. Даже сильнее, чем наши дети. За права воспитывать их он так рьяно не боролся, как за квадратные метры. Но мне всё равно. Я счастлива с Кириллом. И он стал лучшим отцом мои детям, чем был их родной отец.
Мой мальчик
Меня зовут Виктория. Мне двадцать семь лет. Я не замужем и живу с котом Васькой в двухкомнатной квартире, оставшейся от бабушки. Уже пять лет я работаю в самой элитной школе города. Сразу после распределения и в лучшую школу. Контракт со мною подписали на пять лет, хотя со всеми молодыми специалистами подписывают только на два года.
Мне повезло, скажите вы. Нет. Не повезло. Моя мама учитель русского языка в гимназии, в очень близких отношениях с директором Петром Артуровичем. Он же в свою очередь, выпивает пиво по выходным с заведующим областного отдела образования. Так что после пед.института меня ждала самая лучшая школа. Лучшая потому, что в неё выстраиваются очереди. Все родители хотят устроить своё чадо в школу призёра областных и республиканских конкурсов по всем дисциплинам и не только. Уже несколько лет подряд наша школа занимает первые места в номинации «школа года» и «учитель года». Наши выпускники в 98% поступают в ведущие университеты и академии Республики. Как не крути мы самые лучшие. И я среди этой элиты работаю учителем истории.
Работа мне нравилась. Очень нравилась, но в последний год наша директриса Зинаида Сергеевна стала слишком часто придираться ко мне. То журнал не так заполнен. То мой класс по показателям прошлого года на пять процентов скатился. То Ларкина (ученица моя) пропускает часто или на школьной дискотеке выпившая была. Я смиренно терплю все эти нападки и придирки. А что ещё остаётся? Работа очень престижная. Даже отработав в Элитной школе два года и, получив хорошую характеристику, тебя в других школах с руками оторвут. Без дела, как говорится, не останешься. А я уже пять лет держусь. И если честно, зарплата в ней намного выше. Премии тоже радуют.
В этом году у меня первый выпуск. Первый! Осталось всего три месяца и мои ученики полетят во взрослую жизнь. Иногда смотрю на них и вспоминаю, каким они были маленькими, когда я пришла к ним. Их классная ушла в декретный и мне отдали шестиклашек. Думала, не справлюсь. Но год за годом и мы так сроднились, что уже и не представляю свою жизнь без них. Мой первый выпускной класс 11 «Б». 13 девочек и 14 мальчиков. Милые мои дети. Хотя, какие они уже дети! Мальчишки на голову выше меня и девочки некоторые тоже. Вон Анжелика Ларкина метр восемьдесят. Смеюсь над ней.
- Вам, Анжелика, не на исторический факультет поступать, а модельный бизнес идти надо с такими данными.
Я ко всем своим ученикам обращаюсь на «вы». Ещё в универе решила, что каждый человек и даже маленький ребёнок личность и поэтому достоин уважительного отношения. Только с самыми близкими друзьями и родными я позволяю себе «ты».
Три месяца. Осталось три месяца, и мои ученики будут сидеть уже не за школьными партами. Думала я, расхаживая между рядами парт. Дала в начале урока небольшую проверочную работу. Так, смотрю, Антипкин не готовился. Списывает у Ларкиной. Ладно. Сделаю вид, что не заметила. Ляшкевич бросается записками. Я забрала телефоны, так они по старинке.
- Антон, дайте мне эту записку, - говорю я.
Антон кривит лицо.
- Виктория Павловна, а какую?
Вот, негодник! Я подхожу к парте и, подняв тетрадь, забираю обрывок тетрадного листка. Антон краснеет на глазах. Если честно, я не хотела её читать, но поникший Антоша, вызвал интерес к данному творению. А посмотрев ещё и на Ляшкевича, спрятавшегося за учебником биологии на уроке истории, меня ещё больше раззадорило. Раскрываю записку, читаю.
«Виктория Павловна секси. Я б ещё на год остался, чтоб на её ноги под партой зырить».
Будь я из учителей старой закалки и морали, то тащила бы Ляшкевича Ваню к директору, но я только усмехнулась. Комплемент всё-таки. Пусть и от юного, но мужчины. А чтобы неповадно было ещё такие записки писать, сказала:
- Ваня, я могу вас ещё на год оставить.
Он вскочил с места.
- Виктория Павловна, не надо! Извините, пожалуйста.
По классу пошло шушуканье, что там было в записке. Всем же интересно.
- Извиняю, Ваня. Садись. Так, что за гам? – уже разыгрывая недовольство, спрашиваю я. – А ну-ка пишем! Или мне собирать проверочную?
Никто не захотел раньше времени сдавать свою работу. Быстренько уткнулись носами в листки. Снова тишина и только мои каблуки, цокая по полу, нарушают её.
К концу урока к нам зашла директриса, а вместе с ней юноша.
- Так сидите! – сказала она, вставшему классу.
- Зинаида Сергеевна, - я махнула головой в знак приветствия.
Сегодня мы не виделись.
- Виктория Павловна, - она так же приветствует меня. – Вот привела вам нового ученика. Алексей Ольшанский.
