— Они просят сдать оружие, — перевела нам правительница Плиеса.
Кто бы сомневался!
Закатив глаза, я вытащила кортик Шанарда из-за пояса и бросила на песок. Ксандр тоже избавился от всей своей артиллерии, не иначе. Вывалил мушкет, саблю, два кортика, кастет, складной нож, опасную бритву, пороховую петарду. Телохранитель Иусхабии аж присвистнул, кладя рядом свое единственное копье.
— Велят идти за ними, — пояснила Иусхабия, и нас окружили.
Хорошо, что в спины не тыкали, когда уводили с пляжа, иначе Шанард вплавь отправился бы за нами.
Идя через густые заросли, спотыкаясь и отмахиваясь от назойливых москитов, я проклинала все на свете. Если бы не Ксандр, падала бы на каждом шагу. Он поддерживал меня под руку, но делал это с таким видом, словно спасал меня от акулы. Типичный самодовольный Ксандр!
Деревня уцаборцев — это самый настоящий готовый киносъемочный павильон под открытым небом: завораживающие лианы, свисающие с переплетающихся крон к плоским крышам ротанговых бунгало; несравненные колы, ровными рядами вбитые в землю и удерживающие жуткие черепа (в том числе человеческие); запах пота и кислятины; почти полностью обнаженные дикарки с кучей пузатых ребятишек вокруг; зажаривающееся над кострами мясо; худые мужчины, направившие на нас свои копья (именно копья, ничего дурного) и сидящий в позе лотоса вождь.
Правил уцаборцами небезызвестный в этих землях Ивон — хитрый одноглазый старик с плешью и жидким седым хвостом на затылке. Его обветренное лицо испещрили коричневые пятна, глубокие морщины, в которых скапливалась грязь, и шрамы. Никто толком не знал, откуда они у Ивона, а он лукавил, рассказывая о себе. Кто-то слышал истории о пиратском прошлом старика, кто-то о его двадцатилетней каторге, а некоторые были убеждены, что Ивон боролся с чудовищем в Огненном море и, вероятно, победил: у него не хватало двух пальцев на правой руке, и он прихрамывал на одну ногу. Родных у старика не было, никто не мог сказать, где правда, а где вымысел. Но каким-то неясным образом ему удалось стать вождем дикого племени каннибалов.
Он хорошо знал капитанов, скупщиков, информаторов, переговорщиков, оценщиков, рыболовов Дуахтона и легко вычислял королевских солдат, как бы те ни прятали свои ордена. Порой их выдавало даже не поведение, не внешний вид и не манеры. Взгляд. Ивону было достаточно заглянуть в глаза, в которых читалась уж слишком благородная отвага. Впрочем, солдаты на Уцабора совались редко. Пожалуй, это все, что я запомнила об Ивоне.
Щуря свой единственный глаз, он с коварной полуулыбкой поглядывал на нас. Обвел каждого зорким взором одноглазого исследователя и жестом руки распорядился опустить копья.
Легче мне от этого не стало. От духоты, жажды и ужаса я часто дышала, лоб покрылся испариной, под мышками стало отвратительно влажно. Зато Ксандр был Мистером Невозмутимость.
— У вас тут, — он медленно повертел головой, — страшно красиво.
Ивон фыркнул.
— Приветствую вождя непобедимого племени! — с почтением воскликнула Иусхабия, чуть склонив голову. — Я правительница Плиеса. Для меня большая честь встретиться с вами.
Вождь никак не отреагировал на ее слова. Продолжал сидеть перед высоким тотемом, обставленный чашами с водой, порошками, кровью.
Мне стало не по себе. Пошатнувшись, я ухватилась за руку Ксандра и фактически прижалась к нему.
— Зачем пожаловала ко мне сама Иусхабия со своим воином и эти два белых слабака? — прохрипел Ивон, поднося к губам чашу с кровью и глотая ее звучными глотками.
Я отвернулась и лбом уткнулась в плечо Ксандра. Он, к счастью, не вспылил из-за оскорблений Ивона. Ясно же, что старик проверял нас на сдержанность.
— У нас к вам взаимовыгодное предложение, — ответила Иусхабия. — Мы сделаем ваше племя богатым, если вы… — и тут всегда бесстрашная властительница умолкла.
— Если мы — что? — уточнил Ивон, отставляя чашу и тыльной стороной ладони вытирая губы.
— Дадите нам карту амадина, — договорила она заметно дрогнувшим голосом.
Мы устремили свои взгляды на осклабившегося вождя. Минуту он молчал, а потом сделал жест рукой и велел:
— Убейте их!
Глава 19
Молниеносным, почти неуловимым глазу движением Ксандр вынул из своего рукава небольшой тычковый нож и свободной рукой отодвинул меня за свою спину. И на смену вмиг обуявшему меня страху пришло чувство гарантированной безопасности. Широко расставив и чуть подогнув ноги, Ксандр корпусом подался вперед и стал переводить острие клинка с одного приближающегося дикаря на другого.
Иусхабия что-то затараторила на непонятном мне языке, и когда копья оказались совсем близко, а Ксандр был готов броситься в бой, Ивон приказал своим воинам отступить.
Все стихло. Я нехотя отклеилась от мужской спины и только после этого поняла, что вцепилась в нее мертвой хваткой.
— Она говорит, вы не пираты, — сказал Ивон.
— Так и есть, — выплюнул Ксандр, все еще угрожая всем ножом.
— Но вы прибыли на пиратском корабле.
— Потому что это был единственный рейс в Огненное море.
— Зачем вам амадин?
— Мы в опасности! — Я робко вышла из-за Ксандра. — Волей судьбы оказались на чужих местах и не можем вернуться домой.
Ивон задумчиво поджал губы и взглянул на Иусхабию своим единственным глазом:
— Поручишься за них?
— Руки на отсечение! — заявила она, вздернув подбородок.
Отчаянная женщина. Я бы так не смогла.
— Останешься на Уцабора, пока они не привезут нертонские сокровища, — поставил условие вождь, поднимаясь на ноги. — Половина наша!
— Четверть! — поспорил Ксандр. — Три доли уже заняты Уолфином Кенаукутом, командой «Бреасы» и плиесцами!
— Треть, — передумал Ивон. — Или вас сейчас же освежуют.
Ксандр и Иусхабия переглянулись. Она одобрительно кивнула, и он ответил:
— По рукам!
Ивон подозвал к себе прячущуюся за хижиной девушку и на языке племени отдал какие-то распоряжения.
— Кто-то из вас двоих оставит тут свою кровь.
— Да. — Я вышла вперед. — Мы предупреждены. Я готова подписать договор своей кровью.
Дикарка подняла с земли пустую чашу и сорвала со своей шеи острый клык на веревочке. Она подошла ко мне, и я растерялась.
— А бумага? Пергамент? Папирус?
Ивон ухмыльнулся.
— Твоя кровь станет гарантией вашего возвращения. Даже если сокровища вскружат тебе голову, ты вернешься, иначе наш шаман проклянет твою кровь и нашлет на тебя мучительный смертельный недуг. Вот и весь договор.
