— Оставит, — вдруг произнес Шанард.
— Откуда такая уверенность?
— Потому что он влюблен в тебя.
Его заявление невидимой удушающей хваткой перекрыло мне воздух. Мои губы скривились в нервной улыбке, и голос предательски дрогнул:
— С чего ты взял?
— Я не слепой. Ксандр ненавидел Аври, взглядом убивал. С тобой все иначе.
— Шанард… — Я хотела было встать, но он усадил меня обратно на свои колени. Мои глаза распахнулись от захлестнувшего меня ужаса.
— Между вами что-то было, Аврора? — твердо спросил он, и перед моими глазами вся жизнь пронеслась. — Ответь мне честно, он приставал к тебе?
— Н-нет, — пискнула я, не осмелившись сказать правду. — Ничего не было.
Шанард выдохнул и улыбнулся:
— Хорошо. А то эта мысль травила меня от самого Уцабора.
Не в силах больше выдерживать его взгляда, я обняла Шанарда и прошептала:
— Я твоя, Шанард. Тебе нечего бояться.
Вот только было ли мое заверение чистой правдой? В этом я сильно сомневалась.
Глава 22
Утром следующего дня мы подошли к побережью необитаемой части Латхана. Торговых путей здесь не было, и Ксандр счел уместным пополнить запасы пресной воды. Неизвестно, появится ли такая возможность в Огненном море, до которого осталось два дня пути. На старых картах бывалых моряков Огненное море обозначалось пустым пятном. А на моей спине его насыщение островами пока не проявилось. Я не стала сходить на землю. К тому же, пока матросы занимались добычей воды, мы сверяли карту. Как всегда, долго, назло Шанарду.
— Ухмылку сотри, — фыркнул он Ксандру, когда я смогла надеть рубашку и жакет.
Тот захлопнул журнал капитана, сел в свое кресло и положил ноги на стол, демонстрируя свое пренебрежение к оппоненту.
— Проявилось что-то еще? — спросила я, поправляя одежду.
— Пока нет, — улыбнулся Ксандр.
— Тогда я пойду. У меня дела.
Шанард потянулся ко мне за поцелуем, и я как можно осторожней подставила ему щеку. Едва его губы коснулись моей кожи, как я поспешила вон из каюты капитана. Нежности в присутствии Ксандра вызывали у меня мучительные угрызения совести, причем вину я чувствовала перед обоими мужчинами. Надо отметить, что удовлетворения от этого я совсем не испытывала. И не понимала, как Аври могла манипулировать мужьями и любовниками, ничего не стыдясь, не боясь и не чувствуя себя последней мерзавкой.
Помня о просьбе Кайда, я отправилась на кухню. Никогда раньше не спускалась в трюм, но решила воспользоваться тем, что основная часть команды сошла на берег, а остальные занимались делами на борту.
В недрах «Бреасы» было душно. Гамаки были собраны, лишь четверо вахтовых спали у дальней стены. Обходя мешки и бочки, я по запаху отыскала кухню, где одноногий Джо чистил картошку. В котле над углями кипел бульон, неподалеку в большой клетке кудахтали куры, чуть поодаль молочная коза жевала сено.
— Мадам! — заволновался Джосвас, поднимаясь с перевернутого ведра. В его старческих глазах заискрилась неподдельная радость. — Как вы?
— Сидите-сидите, — остановила я его, усаживаясь на низкий табурет напротив и беря нож. — Можно я помогу вам?
— Ну что вы! Сейчас Чэнси вернется и поможет.
— Мне несложно. — Я взяла картофелину и принялась счищать кожуру.
— Но вы ведь старпом… — совсем растерялся Джосвас. — Давайте я найду для вас что-нибудь сладкое. У меня где-то были сушеные ягоды.
— Ничего не нужно, — улыбнулась я.
В компании Джосваса мне вдруг стало тепло и уютно. Он по-отцовски суетился и фонил безграничной любовью. И в какой-то момент мне захотелось поговорить с ним.
— Скажите, Джо, вы верите в амадин и в наш успех? — Я отложила очищенную картофелину в глубокую чашку и взяла следующую.
Он слабо улыбнулся, выдержал недолгую паузу, словно обдумывал, как правильно выразиться, и заговорил:
— В те времена, когда я услышал эту легенду, королевские галеоны еще вставали у берегов Дуахтона. Солдаты стекались в «Буй» после заката. Некоторые совсем мальчишки, и не скажешь, что срок отслужили. Другие покрепче, но тоже с некоей детской наивностью на лицах. Ордена и деньги они, естественно, оставляли в каютах, под охраной. Но мундиры, как подобает из чувства патриотизма, надевали. Натертые сапоги, сабли с блестящей рукоятью, мушкеты, глядя на которые аж во рту чувствуешь запах пороха, вкупе с гладко выбритыми лицами, зачесанными волосами, гордой осанкой и культурой общения, так или иначе, привлекали внимание и вынуждали других мореходов усмирять привычный им гомон, даже ругательства слышались реже. Тогда-то я и подслушал эту историю. По легенде, амадин был создан племенами урунов — коренными жителями Пельяна. Они обладали секретами древней магии, на которую покусилась цивилизация. Защита амадина привела к войне. Камень и сокровища уруны спасли, вдоль побережья вывезя в Нертон, но по пути утратили карту. Ею завладели уцаборцы. Если уруны выжили, то их потомки наверняка обжились на Нертонских островах. Тогда о каком успехе может идти речь? Племя, не знающее пощады в защите магии, ни одному смертному не позволит войти в свои владения.
— А если уруны погибли? — спросила я, внутренне сжимаясь от страха.
— Тогда амадин может покоиться на дне океана в окружении несметных сокровищ.
Я дочистила вторую картофелину и взялась за третью.
— Но во что верите вы? — повторила я свой вопрос.
— В то, что Уолфин Кенаукут не увидит своих сокровищ, — неожиданно и странно ответил старик.
Сглотнув, я подняла лицо и взглянула на Джо.
— Мы погибнем?
— Еще ни одна женщина не отправлялась в плавание в Огненное море. Если нам суждено выжить, то благодаря вам. Не всем, значит, тем, кого вы спасете своей любовью.
Мне пришлось освободить табурет для вернувшегося юнги и отдать ему нож. Ненадолго отойдя в сторону, я вернулась к Джо и все-таки спросила:
— Если вы не верите в наш успех, то зачем поплыли с нами?
— А мне на берегу нечего делать. Кому нужен одноногий старик?
— Вы могли бы поселиться в Холмах. Шанард бы вам помогал.
Джо ненадолго замер, с тоской посмотрел на меня и произнес:
— Мадам, вы не спросили, от кого я услышал легенду об амадине. Тем, кто поделился ею, был лейтенант Вибас.
Темные глазки Чэнси мелькнули под его огромной не по размеру шляпой. Но любопытство мальчишки было безобидным.
