Даша ответила бы на это, что нет ничего хорошего в том, чтобы убивать людей.
— Все будет правильно, — поправился Лагутин.
Он вернулся в комнату и лег. Дашина подушка призрачно белела рядом с его головой. Он закрыл глаза и мгновенно погрузился в сон, а утром, когда забрезжил рассвет, проснулся в полной уверенности, что история с вымытой посудой ему приснилась. Раковина в кухне была пуста, но Лагутин стал думать, что он все же сам убрал тарелки, и постарался убедить себя в этом.
Его пугала мысль о том, что после смерти Даша могла находиться где-то еще, а не здесь — там, где ей было бы слишком страшно и одиноко. Он не хотел бы такой участи ни ей, ни себе, ни кому-либо еще, включая врагов. Нормальные люди не заслужили такой печальной, такой бессмысленной и безысходной участи. Враги должны были исчезнуть с лица земли.
Вот и вся религия.
В аэропорту у Лагутина не возникло ни малейших проблем. Ему померили температуру, пропустили его сквозь детекторы, посмотрели ему в глаза на пограничном пункте и выдали на руки посадочный талон. Даже не верилось, что через несколько часов он будет в городе своей мечты. Лагутин устроился у панорамного окна и стал бездумно рассматривать самолеты на бетонном поле. У него хватало денег, чтобы купить квартиру в Барселоне, но он не знал, сделает ли это. Во-первых, было совершенно неизвестно, выживет ли он в схватке с Мартиросянами. Во-вторых, после гибели Даши мечта утратила прежнюю привлекательность.
Карина Мартиросян убила его мечту. Она и ее соплеменники. Вся армянская банда должна была ответить за это.
Началась посадка. Лагутин встал в очередь. Он ни на кого не смотрел. Никто ему не был нужен. Даже он сам себе.
Глава двадцать четвертая
Мартиросяны прилетели в Испанию на три дня раньше.
Чтобы добраться из аэропорта в центр Барселоны, пришлось нанимать три черно-желтых такси. Леонида посадили между Кариной и хмурым Арутюном, а впереди устроился Артур, заросший затылок которого заслонял обзор испанских ландшафтов.
— Барселона — столица Каталонии, — сообщил Леонид Карине. — По этой дороге когда-то Дон Кихот ездил.
— Какая Каталония? — набычился Арутюн. — Мы в Испании.
— Дон Кихот — это кто? — спросила Карина.
— Был один, — туманно ответил Леонид.
Его никто расспрашивать не стал. Армянам был не интересен ни Рыцарь печального образа, ни опрятные каталонские коттеджи, виноградники и мандариновые рощи, проносящиеся за окнами. Если что и привлекло внимание бандитов, так это поржавевшие монументы быков вдоль дороги. Арутюна восхитило натуралистическое изображение бычьих яиц. Артур высказал желание сфотографироваться на одном таком быке, чтобы выставиться в «Одноклассниках». Это, разумеется, было невозможно. Ни Жорес, ни Саркис, ехавшие в соседних машинах со своими охранниками, не позволили бы сделать остановку по столь незначительному поводу.
Сразу в гавань вновь прибывшие не отправились, потому что нужно было сделать закупки еды, одежды и всего необходимого. Жорес, вымотанный войной и дорогой, выразил желание остановиться в отеле и отоспаться до завтрашнего утра. Саркис с радостью его поддержал и шепотом осведомился у Леонида, сколько могут стоить здешние проститутки. Двух парней оставили в гостинице при паханах, троих погнали по магазинам, Карине и Леониду великодушно позволили прогуляться.
— Здесь полно банков, — как бы между прочим намекнул он, когда они медленно шли в сторону знаменитой улицы Рамбла. — Хочешь зайти в какой-нибудь?
Хромающая Карина недоуменно уставилась на него:
— Я бы кофе выпила. На хрена мне банк?
— Ну… счет проверить, — пояснил Леонид. — Сомневаюсь я, что с банкомата можно снять хотя бы миллион. Даже сто тысяч вряд ли. У них наверняка какой-то лимит установлен.
— А, вот ты о чем… Только зачем снимать деньги? Я слышала, на Западе все только картами пользуются. Наличка не в ходу и вызывает подозрение.
Леонид не мог не согласиться с Кариной, хотя его такое положение дел несколько удручало. Хотелось бы ему увидеть двадцать миллионов евро собственными глазами. Наверное, это целая гора деньжищ! Если мелкими купюрами, то и в грузовик не влезет.
Пока они пили кофе, а потом кормили крошками круассанов барселонских голубей, он придумал способ добраться до вожделенного приза, не вызывая подозрений. Если он просто завладеет телефоном Карины, представив дело как потерю или кражу, она попросту сменит пароль или заблокирует карту. Лучше приучить ее пользоваться ноутбуком. В компьютере всегда сохраняются следы посещений любых страниц, по истории поисков можно определить, где и когда побывала Карина. Стоит ей войти на сайт банка и совершить любую операцию с деньгами, например, пополнить счет мобильника, и Леонид, считай, получит отмычку к ее виртуальному сейфу. Он не был хакером, но в свое время собирался стать программистом, так что необходимых навыков у него хватало.
— Карина, я кое-что вспомнил, — озабоченно произнес он, когда они вышли на Рамбалу, представляющую собой широкий бульвар под платанами, где приоритет отдавался пешеходам, а автомобилисты были вынуждены довольствоваться узкими проездами со светофорами через каждые сорок-пятьдесят метров.
— Что ты вспомнил? — рассеянно спросила она, изо всех сил стараясь не прихрамывать на виду у толп раскованных, ярко одетых туристов.
— На «Бените» не ловит Интернет, — сказал Леонид. — Стоит немного отойти от берега, как пшик — и ты уже без Сети. Думаю, все дело в военных базах и авианосцах, которых полно в Средиземноморье. Глушат сигналы.
— Ничего, — отмахнулась Карина. — Как-нибудь проживем без Интернета.
— Нет, нельзя.
— Почему?
Леонид ответил не сразу. Он смотрел на цветочный магазин, решая, не преподнести ли Карине букет в честь приезда.
— Выходить в плавание без Интернета и мобильной связи нельзя, — пробормотал он. — Как же мы будем ориентироваться и узнавать погоду? Или, допустим, нужно будет заправиться. Так ты вошла на свою банковскую страницу, несколько клавиш нажала — и готово. А без доступа к Интернету проблема.
— Что ты предлагаешь? — поинтересовалась Карина, проводив взглядом стайку фанатов футбольного клуба «Барселона», горластых и молодых.
— Я куплю нам компьютер, — сказал Леонид. — Один на двоих, чтобы пользоваться по очереди. А пока…
Он обменялся с продавщицей цветов несколькими фразами, порылся в карманах и вернулся к Карине с букетиком желтых роз.
— Желтые цветы к разлуке, — сказала она. — Или к измене.
— Нам это не грозит, — успокоил ее Леонид.
Они пошли дальше, задерживаясь то возле картин уличных художников, то перед витринами дорогих бутиков. Великолепными памятниками архитектуры не интересовались ни он, ни она. Как, впрочем, большинство посетителей Барселоны, которых каждый невирусный год насчитывается около девяти миллионов. Учитывая тот факт, что коренных жителей здесь в семь раз меньше, остается только удивляться, что в городе еще сохранились какие-то традиции и собственный колорит.
