– Так вот, мне нужно, чтобы ты нашел июньский выпуск «Детективного журнала Эллери Куина» за 1980 год, в котором появился рассказ «Время сева». Свой экземпляр я соответственно взять не могу из-за пожара, поэтому…
– У меня его нет, – кротко сказал Герб.
– Как нет? – заморгал Морт. Такого он не ожидал. – Почему нет?
– Потому что 1980-й – это за два года до того, как я стал вашим агентом. У меня хранится минимум по одному экземпляру всего, что я для вас продал, но «Время сева» из тех рассказов, которые вы продали сами.
– О, черт! – Морту вспомнилась коротенькая аннотация о «Времени сева» в сборнике. Большинство аннотаций включали строчку «Печатается с разрешения автора и литературных агентов Джеймса и Крикмора». О «Времени сева» и еще о двух-трех рассказах говорилось только: «Печатается с разрешения автора».
– Мне очень жаль, – произнес Герб.
– Черт, точно, я его сам пристраивал! Даже помню, как писал запрос, прежде чем присылать рассказ. Просто ты уже целую вечность мой агент… – Морт невесело засмеялся. – Я это не в обиду.
– Я и не обиделся, – сказал Герб. – Я могу позвонить в редакцию «Детективного журнала», там должны храниться старые номера.
– Ох, позвони, пожалуйста, – с облегчением выдохнул Морт. – Это будет отлично.
– Сейчас же позвоню. Только… – Герб замолчал.
– Только что?
– Дайте мне слово, что не станете в одиночку связываться с этим типом, едва рассказ окажется у вас в руках.
– Даю слово, – тут же согласился Морт, снова покривив душой. Да какая разница? Он же возьмет с собой на встречу с Шутером Грега и потому будет не один. Крикмор, в конце концов, его литературный агент, а не папаша. Как он, Морт, решает личные проблемы, пусть Герба не заботит.
– Хорошо, – сказал Герб. – Беру это на себя. Позвоните мне из Дерри. Морт, может, там все окажется не так плохо?
– Хотелось бы и мне в это верить.
– Но вы не верите?
– Боюсь, что нет.
– Ясно. – Герб вздохнул и робко прибавил: – Удобно будет попросить вас передать Эми мои наилучшие пожелания?
– Удобно, обязательно передам.
– Хорошо. Морт, вы поезжайте, не стойте на ветру. Я слышу, как он свистит в трубке. Вы, наверное, окоченели.
– К этому идет. Еще раз спасибо, Герб.
Морт повесил трубку и несколько секунд смотрел на телефон. Он забыл, что «бьюику» нужен бензин, – это мелочь, но теперь он забыл, что Герб Крикмор представлял его интересы только с 1982-го, а это уже не пустяк. Невыносимый прессинг, подумал Морт, невольно задаваясь вопросом, что еще он мог забыть.
Голос в голове – не в середине мозга, а другой, более низкий – вдруг вновь напомнил о себе: Как насчет кражи рассказа? Может, ты о ней забыл?
Морт хохотнул, быстро направляясь к машине. Он в жизни не бывал в Миссисипи и даже теперь, пребывая в творческом тупике, был далек от того, чтобы опуститься до плагиата. Сев за руль и заведя мотор, Морт мельком подумал, что человеческий мозг порой способен отмочить полную фигню.
18
Он не верил, что люди, даже те, кто старается быть абсолютно честным с собой, понимают, когда что-то заканчивается. Человек упорно цепляется за свою веру, даже когда огненные слова не только появились на стене, но еще и написаны такими крупными буквами, что можно разобрать со ста ярдов без подзорной трубы. Если это что-то нам дорого и якобы необходимо, мы с готовностью обманываемся, путая жизнь с телевизором и убеждая себя, что все болезненно неправильное рано или поздно исправится… после очередной рекламной паузы. По мнению Морта, без своей уникальной способности к самообману люди были бы еще безумнее, чем есть.
Но порой правда вырывается наружу, и если вы сознательно отгораживались от нее или надеялись ее обойти, результат бывает сокрушительным. Это словно стоять на голом дне, когда приливная волна с ревом несется не над дамбой, а сквозь нее, сметая и вас, и дамбу.
Морту Рейни суждено было изведать такое апокалипсическое откровение после ухода представителей полиции и пожарной службы, когда он, Эми и Тед Милнер медленно обходили дымящиеся обгоревшие развалины зеленого викторианского дома, сто тридцать шесть лет простоявшего под номером 92 на Канзас-стрит. Именно во время этой траурной инспекции Морт понял, что его брак с бывшей мисс Эми Дауд из Портленда, штат Мэн, остался позади. Это не был «период брачного стресса» или «попытка пожить отдельно». Это не был один из тех случаев, когда обе стороны, пожалев о своем решении, сходились заново. Браку пришел конец. Совместная жизнь отошла в область прошлого. А от дома, где супруги Рейни знавали хорошие времена, остались зловеще тлеющие балки, провалившиеся через дыру в подвал и похожие на зубы великана.
Встреча в «Марчмане», маленьком ресторанчике на Уичем-стрит, прошла вполне сносно. Эми обняла Морта, он обнял ее в ответ, но когда попытался поцеловать в губы, она отвернулась, и поцелуй Морта пришелся в щеку. Чмоки, как говорят на корпоративах. «Рад тебя видеть, дорогой/дорогая».
Тед Милнер, с идеально уложенными – без единого вихра Альфальфы – волосами, сидел за столиком в углу и смотрел на них, поигрывая трубкой, которую года три сжимал в зубах на всяких вечеринках. Морт не сомневался, что трубка была показухой, реквизитом, служившим единственной цели – придать своему обладателю солидности и возраста. А сколько лет Теду Милнеру? Морт точно не знал, но Эми тридцать шесть, и он подумал, что Тед, в своих прекрасно сидящих тертых джинсах и расстегнутой у ворота рубашке «Джей пресс», моложе ее года на четыре, а то и больше. Знает ли Эми, что лет через десять – или даже через пять – ее ждут проблемы? Морт решил, что будь сам более хорошим человеком, то намекнул бы на это бывшей супруге.
А так он просто спросил, нет ли новостей. Эми сказала, что нет. Вмешался Тед, говоривший с легким южным акцентом, гораздо более мягким, чем гнусавая картавость Джона Шутера, и сообщил Морту, что начальник пожарной бригады и лейтенант из полицейского управления Дерри встретятся с ним, как он выразился, «на месте пожара». У них есть несколько вопросов. Морт ответил – хорошо. Тед спросил, не хочет ли он кофе – время у них было. Морт согласился, снова сказав «хорошо». Тед спросил, как он поживает. Морт опять ответил «хорошо». Всякий раз его «хорошо» звучало чуть более банально. Эми наблюдала за их беседой с некоторой тревогой, причину которой Морт прекрасно понимал. В день, когда он застал их в постели, он пообещал Теду его убить. Может, даже сказал что-то о том, что убьет их обоих. Он плохо помнил ту минуту и подозревал, что у Эми и Теда тоже остались о ней скомканные воспоминания. Он не знал, что чувствуют остальные «углы» треугольника, но для себя считал эту нечеткость не только понятной, но и милосердной.
Они выпили кофе. Эми спросила о Джоне Шутере. Морт сказал, что ситуация практически под контролем, не упомянув о котах, записках и журналах. Вскоре они вышли из «Марчмана» и направились по Канзас-стрит туда, где еще недавно был их дом, а не «место пожара».
