Во-первых, по закону дети, которым исполняется семь лет до первого января, могут идти в школу в предыдущий год. В вашем случае ей не исполняется семь лет до первого января. Вас, вероятнее всего, не возьмут. Это я про закон вам рассказываю. Во-вторых, если ей комфортно, если она не говорит: «Пустите меня в школу, у меня туда идут все подружки, там меня ждет чудесное будущее!», то я бы не торопился.
Онлайн-школа
С нами Ольга из Санкт-Петербурга. Здравствуйте!
Здравствуйте, Дима! Моей дочери четырнадцать лет. Мы хотим перейти в онлайн-школу. Вот хотела бы услышать ваше мнение — хорошо это или нет?
Смотря в чем ваша цель. Почему вы вдруг решили рассматривать такой вопрос?
Объясню. У ребенка не получается усваивать информацию в классе. Уже сейчас возникла достаточно сложная ситуация: она не успевает записывать за преподавателем, поэтому записывает уроки на диктофон, потом дома пытается их слушать. В общем, получается так, что шесть часов в день пропадают зря.
А скажите мне, пожалуйста, в онлайн-системе она успевает? Вы попробовали? Ей комфортно?
Там можно послушать еще раз, остановить. То есть вопрос в темпе подачи материала. Если я сама с ней занимаюсь и объясняю те темы, которые они проходят в школе, она их усваивает. У нее другая скорость.
Слушайте, Оль, я думаю, что не надо решать этот вопрос так сразу. На носу зимние каникулы. Посвятите два дня этих каникул (но так, между делом) такой проверке: возьмите какой-нибудь материал — и пусть она попробует его пройти, пусть поймет, как он усваивается в ее темпе. А потом уже принимайте решение. Зачем заранее все решать? Попробуйте, это, правда, важно.
Просто в этой четверти нам грозит неаттестация по нескольким предметам. Ситуация катастрофическая.
Она в каком классе учится — в девятом или в восьмом?
В девятом.
В девятом — это похуже, чем в восьмом. А чего это она в четырнадцать лет в девятом классе? Как-то рановато вы ее в школу отправили.
Да, я все думаю, что очень неправильно поступила.
Она декабрьский ребенок — пошла в школу раньше.
Ладно, бог с ним — правильно, неправильно. Этот месяц ничего не решает. Неаттестация. Аттестацию ей в любом случае надо получать либо в школе, либо виртуально, какая разница. У вас есть возможность попробовать и так, и так.
А может быть, это связано с какими-то проблемами в развитии мозга, еще с чем-то? Почему такое происходит?
Не знаю. Это точно не я определяю. Хорошо бы сходить к неврологу. Мой ответ таков: не торопитесь, не будьте столь категоричны. Просто попробуйте.
Она может совершить ужасную ошибку!
Алексей из Москвы, здравствуйте!
Добрый день!
Моей дочери тринадцать лет. Сейчас она учится в седьмом классе, в школе с физмат уклоном. Школа сильная и тяжелая, но ей, слава богу, хватает мозгов нормально учиться. Параллельно дочь занимается спортом и ходит на него с удовольствием. Но почему-то… то ли возраст такой, то ли влияние подруг, которые не справляются в этой школе и собираются уходить в другие, более простые, у моей дочери тоже настал какой-то кризис: «Либо убирайте меня из спорта, либо переводите меня в простую школу, не хочу тем и тем заниматься». Хотя еще раз повторюсь: она не просто без проблем, а вообще абсолютно нормально учится и спортом занимается по три-четыре раза в неделю. В физматшколу она ходит по одной простой причине: это сильная школа, и после нее люди без проблем поступают практически во все вузы.
А потом они, поступив в вузы, становятся счастливыми?
Я даю дочери полный карт-бланш. Мы с ней сейчас ходим по разным вузам, смотрим…
Подождите, Алексей, я вас прерву. Вы ей даете карт-бланш или считаете, что ей нужно продолжать заниматься спортом и оставаться в физматшколе?
Спорт нужен в первую очередь для здоровья. Физматшкола нужна, если она.
Для здоровья нужен не спорт, а физкультура. Для здоровья надо заниматься какой-то физической нагрузкой.
Ей самой нравится, то есть она с удовольствием даже больная встает и идет на тренировки.
Это аргумент! Нравится самой — для меня аргумент. Так, переходим дальше. Физматшкола.
Абсолютно нормально учится, сама туда поступила. Это одна из немногих школ, в которые можно попасть, только сдав внутренний экзамен. Вот она его сдала и поступила, уже третий год там учится. Учеба в этой школе начинается только с пятого класса.
Алексей, ну смотрите: ваша замечательная дочка тринадцати лет говорит вам практически следующее: «Мой дорогой папа, я очень тебя люблю, очень тебе доверяю, но услышь меня, пожалуйста: мне сейчас тяжело». А в ответ (не обижайтесь на меня, Алексей) вы говорите: «Да ты что, я знаю, что на самом деле тебе легко. Не волнуйся, ты у меня молодец…» Она такая: «Пап, мне трудно, я не могу. Не хочу сейчас заниматься и тем и другим». А вы: «Да ладно тебе, давай полазаем по сайтам, поищем университет, все будет отлично!» Она снова говорит: «Пап, ну остановись, услышь меня».
Это, конечно, была драматургия. Не знаю, так это у вас устроено или не так. Но я абсолютно точно знаю два факта: ваша дочка (может, под воздействием подружек, а может, и нет) говорит вам: «Папа, я хочу ослабить одно из двух», и вы в этот момент как человек безусловно любящий говорите ей: «Дорогая, забей, делай то, что я скажу». Это не очень правильно, тем более что вы мне кажитесь человеком очень заботливым, которому небезразлично, что с ней происходит. Так, может быть, вы могли бы остановиться, выбрать подходящее время и поговорить? Начните со слов: «Давай попробуем понять, в чем тут дело». И она вполне может вам ответить (и имеет на это право): «Пап, я ничего не должна тебе объяснять, я просто не могу больше, не хочу больше, потому что.»
У меня маленькое дополнение. Дело в том, что видя математический склад ума моей дочери, я предполагаю следующее: сейчас она просится в простую школу, но учась уже третий год в математической, она и не подозревает, что, перейдя в простую, получит в два раза больше таких гуманитарных предметов, как литература, история, география и прочее, по которым она не очень хорошо успевает. Ну не то чтобы не успевает, но она не сильна в этих предметах. Она гораздо более сильна в математике, физике и в других точных науках.
Откуда вы знаете?
Я вижу, как она решает задачи. Я кандидат наук и понимаю, о чем говорю. Я вижу, какой у нее склад ума.
Вы видите, как она решает задачи… Давайте так. Я уверен, что она очень умная девочка. И вы в этом уверены. Она сама поступила, говорите вы, там был внутренний экзамен. Теперь надо решить: если мы с вами относимся к ней как к человеку умному, то, безусловно, в тринадцать лет она уж точно способна сопоставлять факты — с математическим-то складом ума — и принимать какие-то решения. Значит, Алексей, у вас есть удивительный шанс оказаться в ее глазах замечательным папой, которым вы де-факто и являетесь, а именно: помочь ей сделать выбор, если ей ваша помощь нужна, и — внимание — принять ее решение и промолчать, если ваша помощь не нужна. Ведь наша роль в чем заключается-то? В том, чтобы сделать ее сильнее. Когда она говорит: «Пап, я хочу уйти в простую школу», то что мы с вами очень часто видим? Я не знаю, может, насчет вас я ошибаюсь, но у меня такое бывало со старшими детьми — мы видим, что она совершает сумасшедшую ошибку, что она точно будет жалеть. У меня включается родительский инстинкт: я должен ее спасти, я должен ей помочь, я должен ее направить на верный путь. Но ведь мы с вами не можем быть совершенно уверены в том, что путь, нами выбранный, верный, что наша помощь ей нужна, что этот путь направит ее именно в том направлении, в котором ей нужно. Если она действительно такая умная (а я уверен, что это так), то пусть она сама и решает, а вы в этот момент будьте рядом и поддержите ее.
