На самом деле у него не полная катастрофа в учебе. Я просто уже заранее бью тревогу. Это только третья и четвертая четверти, до этого были одни пятерки.
Юлечка, если бы у него не было тенниса, у него было бы что-то другое. Четырнадцать лет — возраст перемен. Например, он влюбился бы в девочку, и притом, представьте себе, в девочку, которая не понравилась бы вам как маме, и он бы съехал на двойки и гулял бы с ней в парке, и что? Это нормально, что в этом возрасте они переосмысливают ценности и у них провисают оценки. Мы должны им помогать, а не мешать. Не в смысле «наплюй на все — получай свои пары» — я не это имею в виду. Надо помочь им заново отстроиться, взять в расчет все факторы. Это очень сложно. Вот не знаю, насколько вы помните себя в четырнадцать лет, но если вспомните, на память придут какие-то похожие события: может, это будет не про теннис, а про мальчика, музыку или фигурное катание и т. д. Это всегда так, всегда.
Нет, я всегда спорила с учителями, выражала им протест.
Ну и получали по голове за споры с учителями. Видите? Это обязательно. Если в тринадцать-шестнадцать лет не происходит этой перемены, скорее тогда нам нужно волноваться, потому что где-то что-то не так, значит, они боятся нам рассказать. Вот представьте себе: ты вдруг понимаешь, что все можешь делать сам — все не как в семь лет, — что твоя жизнь зависит от того, как ты ее закрутишь.
Я понимаю, что сейчас мое противостояние этим тренировкам даже в благих целях усилит сопротивление.
Ситуацию оно усугубит безусловно, я это гарантирую. Попробуйте понять его интерес, попробуйте съездить на соревнования, посмотреть, как он выступает, получите большое удовольствие, я уверен.
Зачем ходить в школу?
К нам дозвонилась Людмила из Тулы. Здравствуйте!
Дима, здравствуйте! У меня такая ситуация: сыну четырнадцать лет, и у нас большая проблема с обучением в школе. Проблема эта длится практически с первого класса. За это время так много всего накопилось, мы с мужем настолько запутались, что не знаем, как себя вести, наверное, уже второй год.
Расскажите, что не так.
Сын у меня очень неординарного склада ума, скажем так. Воспитатели в детском саду и учителя всегда отмечали, что у него прекрасная память и внимание. Он может так сформулировать мысль, как никто другой, даже не работая на уроке, способен в любой момент ответить. Ответить правильно и, возможно, даже поставить в тупик самого учителя тем, как он формулирует мысль. При этому него очень четкая позиция по всем вопросам. Свое мнение он высказывает напрямую, да с таким апломбом, с вызовом: «Мне школьное образование не нужно, поэтому я не собираюсь учиться». Проблема началась в седьмом классе, но сейчас, в восьмом, она встала очень остро: он почему-то думает, что школьное образование и образование в целом не главное в жизни.
Что без образования человек вполне может быть успешен.
А вывод-то какой он делает из этого? Я боюсь, что научу вас плохому, потому что мне тоже кажется, что образование не самое главное в жизни. Но это важная вещь тем не менее.
Я с ним согласна. В разговорах с ним я вообще не спорю. Я ему объясняю: да, это верно, этим никого не удивишь, но образование имеет большую ценность как инструмент, с помощью которого ты сможешь добиться успеха в жизни.
Я, кстати, с вами в этом согласен. А скажите мне, пожалуйста, что он говорит? «Не буду учиться?» Или что? «Не буду в школу ходить?» Что не так?
У него, во-первых, большая лень.
Людмила, скажите мне конкретно, что происходит, что вас тревожит, прям точечно-точечно. У него двойки, или он прогуливает, или что?
Он не прогуливает. У него двойки. У него сейчас по факту выходит восемь двоек за четверть.
Немало.
Да, немало. Он (и это во-вторых) принципиально не выполняет домашнее задание, принципиально не работает на уроке — не пишет конспекты, не ведет тетради. Говорит, что, например, черчение ему в жизни не понадобится, поэтому он вообще не собирается им заниматься. Но даже по тем предметам, которые ему понадобятся, то есть по алгебре, геометрии (по этим предметам его очень хвалят), он тоже не делает домашнее задание.
Я понял. На самом-то деле надо с ним садиться и вместе решать, помогая ему из этой ситуации выйти. Тем более что вы согласны с ним. Вариантов много.
В этих вариантах мы запутались. Мы были у детского психолога.
А психолог вам совершенно не поможет.
Мы думали, что он поможет нам договориться, наладить взаимоотношения друг с другом, чтобы мы могли работать вместе.
Для того чтобы договориться, надо разговаривать с вашим сыном. Мне кажется, в этом случае (к психологу всегда хорошо сходить) это ваш семейный вопрос, конфликтом тут и не пахнет. Нужно садиться и раскладывать все возможные варианты. Мы можем их с вами прикинуть.
Есть первый вариант, который, очевидно, ему не подходит, но я его озвучу — заставлять себя говорить: «Я хочу быть аттестованным, я хочу получить диплом как угодно. Я буду, скрепя зубами, выполнять то, что необходимо». Не подходит? Хорошо.
Есть вариант второй: переход на домашнее обучение. Что оно нам дает? Дает возможность выбрать предметы, потому что если мы говорим о необходимости получить диплом, то совершенно не по всем предметам нужно сдавать экзамены. Поэтому проблему с частью предметов можно легко решить. И тогда, возможно, ему будет достаточно трех раз в неделю, а дальше он будет строить свою жизнь в тех областях, которые его интересуют.
Есть третий вариант, очень «страшный» для родителей, — это если вы вместе садитесь и говорите: «А мы вообще не уверены, что он должен быть аттестован. Подумаешь, он не будет аттестован!» По закону об образовании в школу он ходить должен, но есть разные формы обучения, как вы понимаете. Это был третий вариант, есть и другие.
Аттестат-то ему нужен, на его взгляд, или нет?
Он считает, что не нужен.
Если не нужен, разговаривайте об этом. Разговаривать об этом в системе координат, в которой мы с вами находимся, довольно страшно, но необходимо. Объясните ему, что произойдет, если у него не будет аттестата. Не все варианты ужасные, но неприятные стороны есть безусловно. Абсолютно точно об этом надо разговаривать. Не бояться и разговаривать.
Спасибо, Дима.
