А свет мешал ей спать, и она не привыкла с кем-то делить личную территорию.
— Фей… Фей… Фейу… — язык Тира заплетался, — аххх… — простонал он, когда слуга неловко задел больную руку.
Идиот. А ещё Наследник. А ещё — Тир. Марша сама с трудом удерживалась, чтобы не огреть его со всей силы — недо-жених, недо! Ещё не стал, а уже напился.
Она прикусила губу, и, дождавшись кивка слуги, посланного на разведку — с верхней площадки лестницы, кивнула, командуя — тащим.
Тир только казался легким. Пьяный Тир оказался неожиданно тяжелым. Настолько, что они втроем с трудом волочили его по ступенькам.
Слуги — будут молчать, она позаботилась об этом. Никто не узнает, что её будущий… жених, ведет себя, как последний…
— Фей… Фей… у…
— Тихо, — цыкнула она. До спальни осталось всего ничего. Там она бросит глушилку, проверит все и завтра с наслаждением распишет ему, как он расслабился. Это же надо — заблокировать кабинет, все думали — он работал, а он… он… пил!
Идиот.
Осталось всего два дня на этом душном юге, и можно домой. Нашел время.
Кончики пальцев вспыхнули родовой силой, но Марша прикрыв глаза, привычно взяла источник под контроль.
Все ждут от огненных Фейу только одного — и она часто использовала репутацию семьи себе во благо.
— Быстрее! — поторопила она, когда где-то на втором ярусе скрипнула дверь — или показалось?.. Слуги втащили Тира в спальню, устроили на кровати поверх покрывала, и — дождавшись разрешающего жеста — с облегчением удалились.
— Идиот, — пробормотала она отчетливо и вслух, осторожно устроившись на краешке. Тир раскинулся почти на половину кровати. — Больной идиот, — рука на перевязи была зафиксирована под определенным углом, и она прикусила губу, думая — ослаблять ли повязку и плетения на ночь или нет? И решила оставить, как есть. Занемеет к утру — этот идиот будет виноват сам.
Идиот, которого выбрали ей в женихи. Идиот, который напился из-за… Блау. Блау, которая …
Пальцы опять вспыхнули язычками пламени.
… которая обошла её, она вынуждена это признать. Блау, которая не только умудрилась первой отхватить жениха, успела заключить помолвку, но и даже сбежать — сбежать! — все как в романах, и теперь скрывалась от гнева Главы.
Марша находила это тупым и романтичным одновременно. Тупым, потому что будь она Второй Наследницей клана, она бы и не посмотрела в сторону сира Дана. Нет, бесспорно красив и правильно холоден, как и положено мужчине. Обладает чутьем, чувством юмора, прекрасно разбирается в этикете, и род Дан далеко не последний на Юге, но… будь она на месте Блау — выбрала бы кого-то получше.
Хотя ей самой досталось вот — это.
Марша протянула руку, слегка коснувшись волос — убрать с лица, и — отпрянула.
Тир заворочался и вздохнув, затихнул.
Через пару мгновений, убедившись, что он спит — крепко, она попробовала ещё раз — коснулась лица, как кисточкой для живописи — легчайше, прочертила пальцем линию бровей — одной и второй — вразлет. Осторожно.
Прорисовала скулы, представив, что это холст, ещё раз коснулась волос смелее — мягкие-мягкие, нежнее чем у нее.
— Аххх…
Марша отпрянула рывком, резко выпрямившись.
Хорош. Это признают все.
Она оценивала эстетическую красоту придирчивым взглядом художника и почти не находила изъянов. Даже артефакт в ухе, и тот гармонировал с двойным комплектом колец на длинных белоснежных пальцах.
Позер.
«Сложный позер», — признала она со вздохом.
Если бы ей пришлось рисовать его, она бы испортила не один холст, чтобы передать этот изгиб губ — уловить характер…
Она наклонилась ниже, чтобы изучить поближе — нижняя губа чуть полнее верхней, часто улыбается только одной стороной рта и…
— Аххх… — Тир опять вздохнул, её губ коснулось теплое дыхание с привкусом вина, но отпрянуть она не успела — крепко прижатая здоровой рукой.
Мара!
Тир пошевелился, перевернулся, и уткнулся носом прямо в её подол, крепко удерживая рукой. Глубоко втянул воздух, заворочался и — очнулся.
— С пробуждением, — выдала она язвительно, чувствуя, как полыхают щеки. Чужая жаркая рука лежала под халатом, и обжигала ногу не хуже горячего камня. — Ты напился. Перенесли наверх. Никто не видел, — отрапортовала она коротко.
Тир сдвинул брови, моргнул пару раз, мотнул головой и застонал.
— Эликсиров не приготовила. Сам сходишь утром.
Идиот. Пить из-за Блау.
Сама она не сделала бы такие выводы. Нет, то, что Тиру нравилась Блау — было видно всем. Но новые сани ему тоже нравятся. Он же из-за них не пьет?
Что было более оскорбительно — то, что твой потенциальных жених напивается из-за Блау, или что вообще кто-то напивается из-за Блау, а из-за нее нет — Марша ещё не разобралась.
— Убери руку. И… надеюсь это последний раз, пока вопрос о помолвке открыт, когда кто-то может видеть, как ты напиваешься из-за… из-за… — все-таки не сдержавшись, прошипела она резко.
— Не… изззз… за… — буркнул в ответ Тир и отодвинулся, прижав ладонь ко лбу.
— Из-за, — подтвердила она мстительно. — Ты сам сказал в кабинете. Это слышали даже… слуги! Хвала Маре у них клятва.
И потом, она прекрасно помнила, первую реакцию Тира на полученную после Арены записку — он устроил почти истерику, допрашивая дуэний и леди Тир.
«Она бы не сбежала. Утром она никуда не собиралась. Вечером мы собирались в храм Немеса. Куда вы смотрели, леди Тир. Куда смотрели дуэньи? Куда смотрела охрана? Куда смотрели Лидс и Ву? Куда смотрела она — Фейу!»
Ну, уж точно не на Блау. Она, как и все — смотрела на Арену, и Тир прекрасно об этом знал. И потом, Блау сама говорила вслух, что «выкинет что-то, что затмит выстрел в ложу Наместника». Вот и выкинула. Это же — Блау.
— Не…из…за… — снова простонал Тир.
— Из-за. Ах, Блау сбежала. Ах, Блау помолвлена! Ах, это повод, чтобы… напиться!
Кончики пальцев вспыхнули огнем, она потушила силу и гневно одернула полы домашнего халата.
Раздражает.
Она! Она — Фейу, в роли призовой кобылы, которую не хотят. Все знают, что договор о помолвке предварительный, что Глава рода Тиров оставил решение за Наследником — и она прекрасно знала, что Кантор не в восторге от её кандидатуры, но… это унизительно. Знать, что весь предел — знает. Знать, что весь предел делает ставки — соблаговолят ли Тиры принять предложенную невесту или найдут кого-то лучше.
Знать. И ждать. Когда от тебя откажутся и в какой форме. Или передумают. И сделают одолжение, снизойдя скрепить помолвку.
