И — Назами Эдано. Пусть этот год в армии будет одним из лучших в твоей жизни. Надеюсь, в следующем июле смогу сказать, что знакома с лучшим кинологом в своей части.
Если ты читаешь эту главу в поезде — “Файтинг, бро! Только вперед!”
Пригород Хали-бада, дом Лидсов
— Закери! Мальчик мой! Закери!
Малыш, крепко спавший ещё пять мгновений назад, кричал во сне. Легкое покрывало, которое она вышивала для сына своими руками, сбилось, упав на пол. Светляк под потолком дрожал, колыхаясь вместе с порывами ветра.
Идет — Буря.
Мистрис Лидс укачала сына, поцеловав в лоб, и нахмурилась — дома в пригороде были простыми, защита тоже, сколько раз она говорила мистеру Лидсу, что было бы безопаснее жить в городе под защитой кольцевых стен, но им приходилось откладывать каждый империал. Обучение в Академии будет стоить дорого.
Желтый фонарь на улице качнулся и потух. Мистрис плотно задернула шторы и лично наложила на спальню ребенка ещё пару комплектов защитных плетений. Муж будет ругаться, что она слишком опекает, но… у нее только один — сын.
Сигнальные артефакты взвыли разом. Сначала где-то далеко — рокот прокатывался по пустыне, угасая, и заходился в тревоге снова. Затем — она неосознанно осенила себя знаменьем Мары, повернувшись к выходу — взвыли артефакты Хали-бада.
Прорыв! Идут шекки! И они достигли линии сигнальных вышек!
— Немес, ашес! — этого им ещё не хватало! А ведь она говорила — нужно переезжать в город! Говорила!
В коридоре она столкнулась с всклокоченным со сна мужем, который спешно натягивал ханьфу, не попадая в рукава.
— Проверю защиту и артефакты, брошу Вестник центурию…
Она кивнула.
В личной спальне было сумрачно и тихо. Одинокий огонек перед домашним алтарем Немеса чадил едва-едва.
Задернуть шторы, проверить контур, усилить плетения.
Руки дрожали — сигнальные артефакты не смолкали уже пять мгновений, надсадно выли, смешиваясь с порывами ветра — и поэтому свечи она зажгла не сразу. Одну — Немесу, чтобы охранил дом, вторую — за мужа, третью — за сына, четвертую — за род, чтобы дали благословение потомкам своим, пятую — на удачу. Шестую…
Шестую свечу мистрис Лидс мяла в руках, вспоминая белокожую северянку. Госпожу, давшую слово, обещавшую лучшую жизнь и переезд на Север. Она молилась Немесу, чтобы ниспослал их семье шанс на лучшую жизнь, немного удачи, чтобы изменить судьбу, и Немес — внял молитвам.
Судьба сама перешагнула порог их дома, когда дальний родич мужа привел в гости белую госпожу.
Богатый и большой клан, где Закери сможет занять достойное место. Учиться, служить, и, возможно, оценив их по заслугам, их удостоят вассальной клятвы — возможности быть под защитой. Ради сына она готова терпеть — и холод, и снег, и переезд в другой предел.
Когда женщина дает слово женщине, она это слово держит. А юная госпожа дома Блау дала слово — помочь.
Городские щиты должны выдержать, это не пригород, как у них, там много магов, и всех подняли по тревоге, но… она не помнила за все свои зимы, чтобы Буря пришла вместе с Прорывом.
— Храни Немес юную госпожу, — зажгла мистрис Лидс шестую свечу. Подумала, и добавила ещё две свечи. А потом вообще зажгла перед алтарем Немеса все храмовые свечи, какие нашлись в доме. — Храни Немес северную дочь твою, огради от зла, укрой кольцами своими, и защити, щитом будь и надеждой, светом и тьмой, концом и началом… — шептала она тихо.
Свечи горели, потрескивая, тени плясали по стенам. Мистрис Лидс сложила ладони перед собой и начала истово молится.
Чтобы Немес спас и оградил, сохранил и защитил их последнюю надежду на лучшую жизнь. Госпожу дома Блау.
* * *
Где-то в песках пустыни…
Суслик был стар. Так стар, что летучие пески, которые придут, будут последними в его жизни. Но он выполнил предназначение — научил детей выживать, строить норы, находить добычу и вовремя прятаться, если свежий след змеи где-то рядом.
Но за три сезона больших песков, он ещё не видел такого. Пахло странно. Так, что шерстка на загривке вставала дыбом, а усы — топорщились.
«Чи-вик-чи-вик!» — встревоженный гул от норы — все семейство собиралось закопаться поглубже.
«Чи-вик!»
Старый суслик колебался — запах летучих песков уже принес ветер, и гул шел снизу, и нужно уходить, но… внизу пахло странно. И он быстро побежал вниз с бархана.
Источник был под песком — глубоко-глубоко. Суслик покрутился по краю воронки, едва касаясь лапками песка. Круг, второй, третий.
Редкое “бум-бум-бум”, слышалось глухо, с перерывами. “Не живо — не мертво” — определил старый суслик. И — что-то тяжелое, иначе прыгнуло бы с края на край, как он учил детей, и …
Он не столько услышал, сколько почувствовал приближение смерти. Она беззвучно и быстро скользила с заветренной стороны. Черная молния — самое быстрое создание в песках.
Тревога!
И — зашипел — «Чиффффффффф! Чиффффффф! Чиффффф!!!» — что-то живое в песках он почувствовал не один.
Черные точки быстро спускались по склону одна за другой, быстро перебирая мохнатыми лапками.
«Враги!»
Он учил детей избегать встреч — укусы мохнатых и черных ядовиты, одна встреча — и ничего не спасет.
«Шур-шур-шур» — шуршали по песку лапки, их было много — больше, чем детей в его колонии… сейчас они нырнут в песок, зароются и найдут то, что ещё живо.
И живое станет — мертвым.
«Чифффффффф!» — заверещал он, пытаясь отпугнуть. «Чиффффффф! Чиффффффф! Чиффффффф!»
Черные мохнатые лапки начали активно разрывать песок.
Суслик кинулся вперед и отбросил одного паука, активно работая лапами, и закружился на месте — живое-живым, второй паук, третий…
«Чиффффффф! Чиффффффф! Чиффффффф!»
Суслик не успевал — слишком быстра черная смерть, слишком стремительна, их много, а он — один…
Пуф! Пуф! Пуф!
Огромный — в несколько больших сусликов толщиной хвост замолотил по песку. Раз-два-три — и все мохнатые раздавлены.
Суслик замер на задних лапках, подрагивая от кончика хвоста до пушка на мохнатых ушках… Песчаный убийца!!!
Фыр-р-р… — от горячего дыхания зашевелились усы. Суслик смотрел в большой желтый глаз с узкой полоской посередине, которая то расширялась, то сужалась.
Бум! Бум! Бум! — снова замолотил по песку хвост.
“Чи-виииииииииккккккккккк!!!!” — заверещал суслик, и со всех лап бросился на бархан, откуда пришла черная смерть, которая сейчас казалась совсем не страшной.
“Чи-вииииикккккк!!!Чи-виииииккккккк!!!“Чи-виииикккк!!!
