«Объясню. Непременно. Но через десяток зим. Или …пару десятков».
— И… перестань улыбаться! — прошипел мне Акс, схватив за подбородок. — От счастья, как дура! Ты должна удивиться, продемонстрировать ошеломление, а потом скорбеть, вместе со всем пределом!
— Я буду скорбеть лучше всех, брат, обещаю, — я покорно кивнула ещё раз, но губы сами расползались в улыбке.
До неприличия счастливой и… хищной.
Мне хотелось раскинуть руки и — парить. Хотелось подпрыгнуть на месте, взлететь и коснуться кончиками пальцев небес. Хотелось кричать на всю Империю… что моя грозовая охота — окончена! Я — победила, поймав корша!
ЭТА ТВАРЬ НАКОНЕЦ СДОХЛА.
Больше не будет войны. Больше не будет закрытого, загнанного на грань выживания Севера, больше не будет трупов, походных палаток, прорывов и лагерей. Не будет разрушенного поместья Блау, и родовых колец с гербом Блау, которые я не снимая носила на шее.
Не будет Управления, не будет Акселя в петле, не будет Вестника из Левенсбрау, когда наши будут прочесывать подземелья… не будет!
Ничего не будет.
Мы — не меняем историю. Мы — создаем ее заново. Каждое наше решение, каждый поступок — меняет нити судьбы. И узлы складываются в плетения, меняя жизни.
Аксель сверлил меня взглядом, горн надрывался, и я чинно подошла к лошади, дождалась, пока крепкие руки брата забросят меня наверх, и вдохнула вечерний воздух.
Пахло песком, дымом, и… грозой. Благословенный запах… свободы.
— Эгей! — я дернула поводья и слишком резко дала коню шенкеля.
— Вайю!!!
— Хэй, догоняй!!! Кто быстрее, тот — первый!
Ветер свистел в ушах, я улыбалась сыто и хищно.
— Хэй, хэй, хэй!!!
Я хочу скорбеть первой, Аксель! Я хочу скорбеть — первой!!!
* * *
Южная резиденция Тиров, глубокая ночь
— Блау!!! Как ты можешь есть в такой момент?!
— Не ори мне в ухо, — я демонстративно чавкнула — как же вкусно, и вытерла пальцы о салфетку. — Это — неприлично для леди…
— Блау!!!
— Фейу!
— Блау!
— Фейу!
— Вы перестанете орать или нет, — до сих пор немного сонная от эликсиров Фей — Фей меланхолично нацедила себе из горячего, прикрытого толстым полотенцем, чайничка целую пиалу успокоительного отвара. Пятую или шестую по счету за эту ночь.
В доме не спал никто.
— Это решительно невозможно! Ты будешь есть, даже если Грань упадет на землю! — Марша упала за стол напротив, и я удивилась — кухня не место для будущей «леди Тир», невесты Кантора Тира.
— Ты заболела? — поинтересовалась я участливо и сунула в рот ещё одну лепешку.
— Я заболела?! Я? Это ты заболела! Весь предел сходит с ума! Вся Империя! Круговая портальная сеть заблокирована! Никто не сможет покинуть предел! Арки починят только через декаду!!!
— В лучшем случае, — меланхолично вставила Фей — Фей.
— Вестники?! Ты читала, какие приходят Вестники?! — возмутилась Фейу. — Ты слышала, что творится в Храмах?!! Обсуждать запретили, но слухи расходятся быстрее пожара!!!
— Света в мешке не утаишь, — меланхолично кивнула Фей, делая глоток чая.
Я молча подняла левую руку вверх.
— Прости… но ты могла спросить у любого в доме!
— Зачем, — я пожала плечами. — Если все придут и сами все расскажут…
— Ты невыносима! Во всех Храмах разбирательства, сделали записи — все обвиняют Наместника… Второго Феникса, а он даже не может защитить свою репутацию, потому что…
— … потому что он мертв, — констатировала я холодно.
— И тебе все равно!
— Мне? Да я так расстроена, что у меня почти пропал аппетит, — я сунула в рот ещё один ломтик нежной запеченной рыбы.
— Кажется, ты не понимаешь, какие времена сейчас испытывает Империя! Мы остались без защиты перед лицом тварей! А если они нагрянут снова!!!
— Наместник — не справился, — констатировала я жестко, отодвинув от себя тарелку. — Пол Хали — бада свидетелей. Одну тварь и ту удержать не смог…
— Гнев Да-арханов… — поддакнула Фей-Фей.
— Молчи, Ву!
— А почему я должна молчать, если об этом говорят все? На каждом углу!
— Блау! Ты же заклинатель! Тебе должно быть не все равно! — наступала Марша.
— Мне не все равно. И, — я снова подняла вверх левую руку, — играть одной рукой на флейте решительно невозможно. Так что декад на восемь из рядов заклинателей я выбыла. И ты забываешь, что у меня есть Аксель….
— У нас, — сквозь зубы поправила Марша. — Заклинатели — достояние предела и их обязанность….
— Все, все, все, — я замахала на нее салфеткой.
— По — моему, все очевидно, — Фей — Фей аккуратно устроилась на кухонную лавку рядом. — Сир Аксель не одиножды доказывал свой дар, удерживая прорывы и на Севере и здесь. Наместник… — Фей сделала длинную паузу, — прошлый раз присутствовали другие заклинатели… А самостоятельно… — Фей вздохнула. — … результат очевиден.
— Ву!
— Может тебе тоже стоит выпить? — Фей указала Марше на свою чашку с успокаивающим отваром.
— Мне кажется, что в этом доме переживаю я одна!
— И леди Тир, — промычала я тихо, откусив очередной кусочек. — Иначе зачем вешать на «цыпленка» столько артефактов?
— Налить? — повторила предложение Фей — Фей.
— Пей траву сама, я налью покрепче. Ты со мной, Блау?
Светляки освещали кухню ровным желтым светом, создавая уют. Лавки были почти такими же широкими и удобными, как и у нас в поместье.
«… а пить я вас научу…»
Кусок застрял у меня в горле, и я запила, закашлявшись.
— Не сегодня, Фейу. Я — пас. Ясной ночи.
— Ясной!
— Ясной, Вайю.
Дверь в спальню закрылась за моей спиной с негромким щелчком, и я обессилено прислонилась к дереву и сползла вниз.
За всё в жизни приходится платить. Нике, Каро… ни одна смерть не должна быть напрасной. И… я подумаю об этом — завтра.
— Ты должна радоваться, Блау! Радоваться! — я ударилась затылком о дерево. Раз — два — три.
— Радуйся, псаки тебя побери! Радуйся!!! — ещё один удар, и ещё. — Ты, — удар, — должна — удар, — радоваться! — удар. — Феникс сдох… радуйся же…
Но сейчас внутри не было ничего, кроме горечи. Я с силой растерла повлажневшие глаза пальцами.
Каро… такова плата.
