Полчаса я потратила на то, чтобы зайти в студенческую столовую и, обжигаясь, выпить две чашки кофе. Сразу почувствовала себя бодрее и направилась в зал уже в гораздо лучшем настроении.
– …леди Юлия, что происходит? – недовольно спросил магистр Рониур, когда я уже в третий раз не смогла отразить направленное на меня слабенькое атакующее заклинание.
Я поднялась с холодного пола, пригладила растрепавшиеся волосы – растрепаешься тут, когда тебя битый час швыряют на пол – и мужественно сказала:
– Сейчас я соберусь.
Заклинание щита, которому пытался обучить меня магистр Рониур, было очень простым, но даже оно мне никак не давалось. Я снова выставила руки вперёд, сосредоточилась, готовясь к очередному нападению.
И вдруг в глазах потемнело, а сама я, как сноп, рухнула на пол уже без всякой помощи магистра и его атакующих заклинаний.
– Что с тобой, Юлия? Что, бесы побери, случилось? – слышала я будто сквозь пелену.
Потом почувствовала, как меня подхватывают сильные теплые руки, поднимают, прижимают к груди… Мир покачнулся, и я окончательно провалилась в темноту.
Пришла в себя в лазарете. То, что это лазарет, я поняла по белым стенам и склонившемуся надо мной лицу помощницы лекаря. Она протянула мне чашку с каким-то отваром:
– Пей.
Я сделала несколько глотков, обнаружив при этом, что отвар вовсе не гадкий – чем-то похож на чай с мелиссой.
– Магистр Рониур, – сказала Арманда, – с вашей подопечной всё в порядке. Вы можете идти.
Магистр Рониур? Неужели… он здесь?
Я осторожно скосила глаза. Здесь. Прислонился спиной к стене рядом с дверью, скрестив руки. Ох уж этот обманчиво расслабленный вид… Взгляд серых глаз встретился с моим, сердце подпрыгнуло, я сглотнула и быстро отвернулась.
– Что значит «всё в порядке»? Что с ней?
– Распространённый студенческий недуг, – усмехнулась Арманда. – Лечится восьмичасовым сном.
– Я не могу восьмичасовым, – пролепетала я. – Мне ещё в подвал.
– В подвал? – тихо переспросил магистр Рониур, отклеиваясь от стены.
Я кивнула:
– Ага. Наказана.
Он пробормотал себе под нос что-то, явно не предназначавшееся для ушей студентов, и особенно студенток, резко развернулся и вышел из лазарета. А Арманда, проводив его удивлённым взглядом, сказала:
– Да что это с ним? Никогда не видела его таким сердитым.
Я о причинах недовольства магистра Рониура догадывалась. Увели из-под носа талантливую студентку, чтобы она хлам разгребала. Ну или что-то в этом роде. Однако, мы с Армандой, кажется, недооценивали силу гнева магистра. Не прошло и пятнадцати минут, как на пороге моей палаты оказался ректор.
«Здравствуй, дедушка Мороз!» – чуть не сказала я вслух, но вовремя прикусила язык. А пока придумывала более подходящее случаю приветствие, он заговорил сам:
– И на сколько же вас в подвал определили, леди Юлия?
Было ужасно стыдно. И дня не проучилась на новом факультете, а уже накосячила.
– На две недели, – обречённо сказала я.
– На две недели? – ректор приподнял мохнатую бровь. – Вы кого-то убили?
Я вздохнула.
– Нет, только подожгла.
Вздохнула ещё раз и добавила:
– Магистра Алию.
Ректор нахмурился.
– Сейчас отправляйтесь к себе, – после недолгих раздумий сказал он, – и отсыпайтесь. Наказание я отменить не могу, а вот внести в него некоторые коррективы в моей власти. В подвал будете ходить не чаще двух раз в неделю, но все дни отработаете как положено.
Ну что ж, уже легче. Хотя таким образом моё наказание растянется на месяцы.
После того как Арманда несколько раз убедилась, что пациент вполне может ходить самостоятельно и не грохнется в обморок по дороге, я покинула лазарет и вернулась в свой домик. Едва зашла в комнату, как следом впорхнула Эрмилина.
– Ну ты даёшь! – блестя глазами заявила она. – Смотрю, ваши отношения с магистром Рониуром вышли на новый уровень?
– На какой ещё уровень? – буркнула я.
Говорить о Рониуре мне совершенно не хотелось. Мне было жутко стыдно и за сорванное занятие, и за то, что показала себя такой тряпкой. Вдруг он теперь вообще откажется меня тренировать?
– Он нёс тебя на руках через всю Академию, сейчас только и разговоров что об этом.
– Отлично, – равнодушно сказала я.
Разговоры меня не волновали, а вот кое-что другое откровенно расстраивало. Самый обаятельный мужчина этого мира носил меня на руках, а я этого ну совершенно не помню.
– Арманда сказала, что мне нужно спать, – тихо проговорила я.
И Эрмилина тут же, всплеснув руками, выскользнула из моей комнаты. На самом деле после волшебного отвара спать я уже не очень хотела. Просто я отчетливо и ясно поняла: говорить о магистре Рониуре не хочу ни с кем, даже с Эрмилиной.
– Ты и вправду будешь спать? – донеслось заинтересованное из угла, где сидел медведь. – Или отослала её только для того, чтобы рассказать мне последние новости?
– Спать, – сказала я строгим шёпотом. – И вообще, я же тебя предупреждала: не болтать, когда Эрмилина в доме.
– Как знаешь, – ответил он, – но мне кажется, тебе пора приучить её к мысли о том, что ты разговариваешь во сне.
Я ничего на это не ответила.
Глава 21
После вмешательства ректора в моё наказание жизнь стала куда легче. Днём я сидела на занятиях и с каждым разом понимала всё больше и больше, по вечерам, когда Эрмилина засыпала, мой плюшевый репетитор изо всех сил вкладывал в мою голову знания об этом мире вообще и об артефактах в частности. Не могу сказать, что уже отлично разбиралась в теории поля, но теперь я, по крайней мере, представляла, что это такое.
Подвал оказался не таким уж жутким наказанием. Особенно теперь, когда не нужно было ходить туда каждый день. Единственное, что меня огорчало, и огорчало куда сильнее, чем хотелось бы – магистр Рониур больше не звал меня на индивидуальные занятия. Видимо, решил, что студентка, которая чуть что падает в обморок как кисейная барышня, для бойцовского дела не подходит. Ну и не надо! Мне вся эта военщина тем более ни к чему. Моя задача – добраться наконец до порталов и придумать какой-нибудь способ, чтобы проложить один малюсенький, узенький портальчик к себе домой. Уж я-то через него как-нибудь пролезу.
– …Ну что ж, леди Юлия, твои успехи за эту неделю впечатляют, – сказал декан после того, как хороший час гонял меня по теории. – С сегодняшнего дня можешь считать себя полноценной студенткой и приступать к практическим занятиям.
Ага. А раньше я, значит, была неполноценной.
