– Да я… Майк был моим другом! И вообще… – я вдруг вспомнила, – когда пропала первая девушка, меня и в этом мире-то не было! Я жила спокойно без всех этих чудес, пока не попала под машину!
Воспоминания о том дне, которые в последнее время померкли, вдруг стали такими отчётливыми и яркими, что на глазах едва не навернулись слёзы. Но рыдать перед этим змеем я не собиралась, так что до боли прикусила губу, чтобы вернуть себя в чувство.
– Вас – не было. – согласился дознаватель. Голос его стал тихим и вкрадчивым, и от этого по спине пробежал холодок. Теперь он выглядел ещё более жутко, чем когда бросался обвинениями. – А вот ваш любовник был.
Я едва не подскочила на стуле.
– Какой ещё любовник? Нет у меня никакого любовника! Что вы себе позволяете!
– Сядьте! – рявнкул на меня он. Ноги подкосились, и я упала на стул. – Магистр Рониур. У меня сразу вызвало это подозрение. Слишком уж быстро он умыкнул вас у нас из-под носа. Чтобы вы не рассказали что-то лишнее?
– Магистр Рониур – мой преподаватель, и он не… – я хотела сказать, «не мой любовник», но потом подумала, что вовсе не это сейчас важно. – Он бы никогда не навредил студентам!
– Какой пыл, какая страсть! – губы змея изогнулись в неприятной усмешке. – Он вас запугал? Или просто запудрил мозги глупой девчонке, которая теперь готова ради него на всё?
Боже, Гариетта была права: этот королевский дознаватель вовсе не собирается искать студентов. он собирается быстро найти хоть кого-нибудь, на кого можно «повесить» это дело.
Я почувствовала, как меня затапливает отчаяние.
– Вы ошибаетесь, – сказала я твёрдо, – и ищете не там. А Майк и девочки в это время…
Мои слова, кажется, изрядно его разозлили. Он наклонился ко мне, перегнувшись через стол и, глядя прямо в глаза, зло прошипел:
– Только сопливые девчонки мне ещё не указывали, что и как мне делать?
– Сопливые девчонки? – я выдержала его взгляд. – А я-то думала, я страшный государственный преступник!
Он отодвинулся и откинулся на спинку ректорского кресла.
– Рад, что вы решили сознаться. Слушаю!
– Вы издеваетесь? Не в чем мне сознаваться. Я ничего плохого не сделала.
Он так сверлил меня взглядом, что стало понятно: прямо сейчас он придумывает для меня какие-нибудь жуткие пытки.
Дознаватель вдруг перегнулся через стол, и моего запястья коснулось что-то холодное. Раздался металлический щелчок, и я с изумлением обнаружила тонкий браслет у себя на запястье. Он неприятно холодил кожу, но главное – на меня вдруг накатила странная слабость.
– Что это? – испуганно спросила я.
– Браслет, блокирующий магию.
Дознаватель широко улыбнулся. Его улыбка была похожа на оскал.
– Зачем?
– Так мне будет спокойнее. Вы всё-таки подозреваемая. А ещё… – он выглядел чертовски довольным, и холодок пробежал у меня по спине, – гаяры очень не любят, когда маги получают над ними власть. И, как правило, как только магическая связь прерывается – нападают на своих бывших хозяев и уничтожают их.
– Но я его не привязывала! – воскликнула я.
Он хмыкнул.
– Если это правда – считайте, что вам повезло. А если нет – и снова эта мерзкая улыбочка – советую сказать об этом прямо сейчас. Так вы, по крайней мере, останетесь живы.
– Я. Его. Не привязывала. – Чётко и медленно проговорила я.
Дознаватель пожал плечами: мол, твоё личное дело, если ты предпочитаешь умереть, чем сказать правду – я тут не виноват. А вслух сказал:
– Можете идти – пока. Но советую вам всё-таки сознаться. В королевских казематах вас в любом случае заставят заговорить, и это будут не такие милые симпатичные люди, как я.
Я поднялась со стула и поторопилась к выходу, чувствуя облегчение от того, что этот тягостный разговор наконец закончился.
– Учтите, – понеслось мне вдогонку, – мои люди будут следить за каждым вашим шагом.
Я понимала, что говорить этого не стоит, но слова сами сорвались с моего языка:
– Отлично, пусть следят получше, чтобы не получилось, как в прошлый раз.
Сказав это, я пулей вылетела за дверь. Ну почему было не удержать язык за зубами? Дознаватель и так-то относился ко мне без особой симпатии, а теперь я и вовсе стала для него врагом номер один. Но самое ужасное – что он подозревает магистра Рониура. Чёртов тупой чурбан!
Я вернулась в свою комнату, открыла дверь и застыла на пороге. Страх холодком пробежался по спине. А что если я всё-таки магически привязала Рыжика – нечаянно? Разумеется, я вовсе не хотела его контролировать – но вдруг?
Дыхание перехватило, и какие-то несколько секунд я, кажется, и правда ждала, что полыхнёт огнём. Но ничего не случилось.
Рыжик, удобно развалившись на медведе, безмятежно дрых. Эрмилина с занятий ещё не вернулась, что неудивительно: я отсутствовала не больше часа. Хотя это время показалось мне вечностью.
Пришла пора поговорить с медведем – может он внесёт хоть какую-то ясность.
Я собралась с мыслями и как можно толковее и обстоятельнее рассказала медведю всё, что случилось, и даже зачитала записку Майка. Медведь молчал, и я его поторопила:
– Ну? Что ты об этом думаешь?
Он продолжал молчать, а потом спросил:
– А ты не хочешь отсюда куда-нибудь переехать? В какое-нибудь тихое место на окраине королевства? Снять домик у моря и пожить там годик-другой? Ну, разумеется, и меня с собой заберёшь.
– Это ещё зачем? – не поняла я. – Не заговаривай мне зубы. Сейчас не время для шуточек. Что могло случиться с ребятами?
– Это же очевидно, – буркнул медведь. – Их похитили, чтобы принести в жертву для одного очень поганого ритуала.
Холод скользнул по позвоночнику, и я зябко поёжилась.
– То есть, они мертвы?
– Живы пока что, – сказал медведь. – Говоришь, пропали трое?
Я кивнула. А потом на всякий случай сказала вслух:
– Да.
– Для ритуала нужны пятеро. И пока там некомплект, настоятельно рекомендую тебе уехать отсюда. Лучше за пределы королевства. Там, конечно, будет возня с визами, потом десять дней карантина… Но это всё сущие пустяки…
– Что же за ритуал такой? – нетерпеливо спросила я.
Манера медведя говорить о чём угодно, только не о том, что важно, теперь начинала напрягать. С другой стороны, тот факт, что он настоятельно советовал мне бегство, пугал. И я вовсе не была уверена, что хочу знать, что это за ритуал.
– Тёмная магия, – сказал медведь серьёзно. – Мощная сила, превосходящая любые светлые заклинания, зелья и артефакты. Но вся тёмная магия строится на крови. Нужны жертвы. Для каких-то заклинаний достаточно птичек да зверушек, для каких-то нужны человеческие жертвы. Но только один ритуал требует крови магов.
