Птичка надвигалась на меня при этом начала меня облик, мне хотелось вжать голову в плечи и зажмуриться, никакого желания столкнуться с ее второй личностью в гневе у меня не было. Отвлек от паники ножной браслет. Он начал пульсировать и к этому всему ещё добавилась давящая боль в голове. Зажав виски руками, казалось, что сейчас я взорвусь. Хотя через пару секунд всё прошло, и я вскинула голову, чтобы ответить птичке.
— Ты как это сделала? — в голосе Шамарии было возмущение и восторг. — Это же артефакт. Нет, постой! Этого не может быть!
Птичка ходила из стороны в сторону явно, что-то прикидывая у себя в голове. И произнося только одну фразу:
— Не может быть!
Наблюдать за метаниями девы мне порядком надоело. Ник и Хро, казалось, так и не шелохнулись, а только наблюдали за мной и птичкой.
— Всё! Хватит! — прервала я Шамарию. — Объясни нам всё по порядку, — птичка смешно наморщила свой носик, и когда успела принять свой человеческий облик? И совсем не грациозно села в то кресло, за которым я пыталась спрятаться от неё.
— У тебя на голове тиара, — начала птичка. — Сама ты её взять не могла, так как тиара под особой защитой Антарии. Кроме неё взять эту вещь никто не может. Там наложено особое заклятие, — птичка горестно вздохнула и продолжила. — Было наложено. А сейчас я её вижу своими глазами у тебя на голове, значит, начало сбываться предсказание.
— Какое предсказание? — Ник как-то быстро подошел к птичке и сев на подлокотник кресла, заглянул ей в глаза.
— Предсказание, что появится «Источник» и разбудит забытую расу, там много ещё было, — Шамария взяла Ника за руку, и он на это никак не отреагировал. — Я была не очень прилежной ученицей, если честно, — опустив глаза, пропела птичка. — Мне лучше давались единоборства и защита, но не история.
Помолчав несколько секунд, птичка продолжила.
— Помню ещё, — прищурившись, сказала она. — Что драконы обретут истинную, толи силу, толи ещё что-то, — вздохнув, птичка высвободила руку и поднялась. — Плохой из меня рассказчик, но всё-таки я вам помогу.
Кивнув своим мыслям, птичка подошла к зеркалу и, произнеся шепотом пару слов, начертила в воздухе какую-то руну. Я во все глаза следила за разворачивающейся картиной. Серебристая гладь становилась прозрачной, и в ней четко был виден склон с красивыми сиренево желтыми цветами. Если я не ошибаюсь это цветы Анютины глазки. При этом зеркало начало расширяться и образовывать проход.
— Это всё чем я могу помочь, — мне показалось, что дева с удовольствием пошла бы с нами, но нет. Сделав приглашающий жест рукой, отошла чуть в сторону, пропуская нас. — Идите! — как-то зло сказала птичка, отвернувшись. — Пока я не передумала, — уже едва слышно прошептала она обреченно.
Первым в проход ринулся пушистик, и счастью его не было предела. Он скакал по поляне как мячик, смешно размахивал лапками, приглашая нас с Ником скорее идти за ним. Ника долго ждать не пришлось, пройдя через зеркало, он остановился, напрягшиеся плечи и прямая спина говорили о том, что он нервничает. Причину его нервозности выясним позже, когда отойдём от замка птиц подальше. А сейчас и мне пора, но стоит поблагодарить хоть и вредную, зато понимающую птичку.
— Спасибо тебе! Мы, правда, очень благодарны! — Шамария всё также стояла с вытянутой рукой, не произнеся ни слова.
Уже перед проходом я обернулась, чтобы увидеть застывшие слёзы в глазах птички.
— Берегите себя! — практически прочитала я по губам Шамарии и, кивнув уже не оборачиваясь, пошла по поляне.
Ник смотрел в сторону, откуда я пришла, и по выражению его лица понять что-то было не возможно. Только руки теперь были сцеплены в замок за спиной. Тряхнув головой, он последовал за мной и Хро к небольшому дереву, рядом с которым раскинулись кусты Рододендрона (кустарник с большими сиреневыми или розовыми цветами, очень теплолюбив).
— Отсюда нам проще добраться до моря, — в моей, и не только в моей, голове произнес пушистик, Ник ему кивнул. — Если будем идти, не останавливаясь, уже завтра к вечеру до него доберёмся, — Хро не стоял на месте, а всё время прыгал, как будто бы у него змеи завелись, не меньше.
— Для начала, как я понимаю, — Ник сел на траву и вытянул ноги, облокотившись на куст. — Нам нужно уйти отсюда подальше, — прикрыл он глаза рукой от солнца, чтобы видеть пушистика, не щурясь.
Оставшись стоять, подставила лицо такому приятному, я бы даже сказала вкусному ветерку, который обдувал меня, донося запах цветов и ещё чего-то пряно лимонного. Здорово было ощутить его прикосновения к открытым участкам тела, хотелось снять кроссовки и почувствовать прохладу сочной зелени под ногами. Трава казалась настолько мягкой, что я присела на корточки, чтобы убедится так сказать собственноручно. Проводя рукой по нежным травинкам, которые мягко щекотали мою ладонь, вглядывалась вдаль, смотрела на заходящие за горизонт три красивых диска солнца, и садились они как-то странно одно за другим. Всё чудеснее и чудеснее, даже не заметила сразу, когда попали в этот мир. Очень большие и ярко желтые с красноватым ободком по краю. Казалось, протяни руку, и ты дотронешься до них.
— Да, — прервал мои мысли Хро. — Нужно спуститься по склону с северо-запада обойдя деревню, — показал малыш направление своей левой лапкой.
— И найти, что поесть, — мой желудок жалобно заурчал, напоминая, что ела сегодня я совсем немног
— Давайте спустимся чуть левее, — предложил Ник. — Смотрите там роща, я думаю, мы можем найти там, что-нибудь съедобное.
Согласно кивнув, дружно пошли по склону. Ментальное общение было настолько удобно в нашей ситуации, что незаметно для себя я расслабилась. Хро сделал нас невидимыми для окружающих. Поняла я это когда почти над самой головой пронеслась огненная птица, не заметив нас.
Любовалась красивым пейзажем, пока мы спускались со склона. Поначалу казалось, что Анютины глазки повсюду, а если приглядеться, можно увидеть и колокольчики, и цветы похожие на земные огоньки.
Спускались минут сорок, ноги начали гудеть, очень хотелось есть и пить. По спине скатывались капельки пота, хотелось в душ, но нужно терпеть, добраться до источника. Солнца садились постепенно, сначала одно и стало значительно прохладнее, я даже порадовалась этому факту. Думать, что будет, когда сядут другие два мне совершенно не хотелось.
— Вот смотрите, — вклинился в мои мысли очень бодрый голос Ника. — Этот фрукт можно есть.
Словно фокусник, Ник осторожно сорвал желтый персик с шипами с невысокого дерева. Потянул за верхний, самый большой шип, все остальные шипы осыпались, оставив в его руках гладкий плод. Протянув его мне, сорвал следующий, вопросительно посмотрев на Хро. Пушистик запрыгал, забрав фрукт у Ника, показывая свой восторг. Вот так мы втроём поели безумно вкусные, сочные фрукты.
Хро невозмутимо пережевывая уже четвёртый фрукт, посмотрел на небо.
— Пора идти, — с полным ртом пропищал пушистик. — Нужно обязательно сегодня выбраться за пределы королевства птиц.
