***
Я стояла и хватала воздух ртом, а он категорически не поступал в лёгкие. Руки дрожали, они безвольными плетями висели вдоль тела. Я даже слова сказать не могла. Голова закружилась и я стала медленно оседать.
Проваливаясь в темноту, только и успела подумать, что я за рохля такая.
– Тами, – звал меня чуть слышно Пьер. – Малыш, просыпайся.
Открыла глаза и утонула в голубых озерах. Сосед смотрел на меня с улыбкой, го я сразу же заметила наливающийся синяк под глазом.
– Тебе больно? – подняв руку аккуратно, кончиками палец провела по лицу мужчины. Он прикрыл глаза и наслаждался моими касаниями, даже положил свою руку на мою и потёр я щекой о мою ладонь.
– Немного, – ответил он после недолгой паузы. – А ты как себя чувствуешь?
– Нормально. Живая, – ответила я, и тут меня осенило. – А где?..
– Я жандармов вызвал и его забрали. Там разберутся, – кивнул он в сторону выхода.
И действительно, сейчас я услышала возню и голоса, в кухне явно кто-то был.
– Я живу со своей невестой, – услышала я, когда подошла к двери. – Сколько вам повторять? Проверьте, все мои вещи в шкафу. Тамилия Клеман моя будущая жена.
Один жандарм сидел на стуле и заполнял бумаги. Второй стоял напротив и загораживал мне спиной сидящего на стуле Ярослава.
– Ещё раз спрашиваю, как вы попали в эту квартиру? – монотонно спросил месье.
– Товарищ полицейский, я говорю, что, живу в этой квартире со своей невестой. Что плохого в этом? – вспылил он.
– Вам было разрешено заселиться в квартиру, пока мадемуазель лежала в госпитале? – спросил жандарм.
– В больнице? – опешил Ярослав.
– В участок. Да, мадемуазель два дня провела в госпитале. Так как вы оказались в её квартире?
Дальше слушать не стала, повернулась и пошла умыться. Пьер всё это время пристально следил за мной.
У меня на душе был сейчас такой раздрай. Я не знала куда себя деть. Как представила что Пьер не успел бы.
– Не думай об этом, – блондин подошёл ко мне и приобнял. – Тами, все хорошо.
– Как он сюда попал? Знаешь? – спросила я, заглядывая ему в глаза.
– Ты точно хочешь знать? – привлёк он меня к себе и прижался губами к моим волосам.
– Угу, – прошептала я, наслаждаясь объятиями Пьера.
– У него нашли твой паспорт, ключи от квартиры, запасные. Того консьержа в чью смену произошло ЧП, тоже увезли в участок. Этот, – кивнул он в сторону кухни, – стукнул по голове месье и украл связку ключей. Дальше зашёл в квартиру и судя по всему нашёл и взял паспорт.
От слов Пьера, мурашки пробежали по всему телу. Мелкая дрожь сотрясала меня. Молодой человек гладил меня по спине, пытаясь успокоить.
– У меня полотенце было влажное, думала показалось, – всхлипнула я и заревела.
– Не плачь, все уже хорошо! – не выпускал он меня из объятий.
– И в холодильнике еда, пропа-а-ала-а-а, – не успокаивалась я.
– Мы купим продукты, – поднял он меня за подбородок и стал вглядываться в глаза. – Слышишь?
– Бутерброды! – отскочила я от Пьера и сорвалась в сторону кухни.
– Выключены и достаточно давно, – улыбнулся он мне.
– Спасибо, что бы я без тебя делала? – я в порыве благодарности прижалась к груди Пьера и слушала размеренно бьющееся сердце.
– Месье, – крикнул из кухни и Пьер выпустил меня из объятий и пошёл провожать жандармов.
– Все ушли, – молодой человек заглянул в комнату, предварительно постучавшись.
– Спасибо тебе! – срывающимся голосом, сказала я.
– За что? – удивленно смотрел он на меня.
– За поддержку и вообще, – смутилась я и вытерла слёзы.
– Тогда я обнаглею и попрошу ответную услугу, – я изумленно смотрела на соседа, а он улыбался как чешский кот, – я приглашаю тебя в ресторан.
Максим
Голова гудела, глаза не хотели открываться. Но я старался, хотел увидеть сидящую рядом Тамилию. Я чувствовал её, слышал её слова. Она постоянно гладила меня по руке, а я, то провалился в темноту, то выбирался из неё. Но глаз открыть не мог. Слабость разливалась по всему телу, хотелось пошевелить хотя бы пальцем, но после таких усилий я опять провалился в темноту.
Каждый раз слышал прекрасный голос Тами, и мне хотелось нежиться в нем.
Через какое-то время, я почувствовал, что она ушла. Оставила меня. Но чье-то присутствие все равно ощущал.
– Сынок, как же так? – мама? Как она здесь оказалась? И где здесь?
С большим усилием попытался открыть глаза. Удалось мне это раза с двадцатого, не меньше.
– Где?.. – просипел я, не узнавая свой голос. Глаз так и не открыл, свет сильно резал, причиняя боль.
– Максимилиан, – писклявый голос Жюли не доставил никакого удовольствия, только уши захотелось закрыть и провалиться обратно в темноту.
– Мама? Что ты тут делаешь? – хрипя, спросил я.
– Не называй меня мамой! Сколько раз говорить? – я даже почувствовал как она состроила гримасу. – Называй меня Брижит!
– Где Тамилия? – вновь пытаясь открыть глаза, спросил у родительницы.
– Откуда мне знать, где носит твою сиделку? Когда я пришла, здесь никого не было.
Что она врет, я почувствовал на интуитивном уровне. Мне даже смотреть на неё не нужно. Знаю уже столько лет.
– Максик, как тебя угораздило? – ледяная рука Жюли легла на мою. Захотелось сразу же сбросить её, но сил ещё не было. – Максимилиан? Макс? – начала трясти меня за плечо девушка.
А я провалился в темноту, даже не стараясь выплыть из неё.
Следующее пробуждение было менее болезненно. Я уже мог смотреть на мир из-под опущенных ресниц. Мама с Жюли сидели на диванчике напротив и о чём-то тихонько спорили. Слов я разобрать не смог, просто наблюдал за ними.
Когда дверь приоткрылась и в неё вошла медсестра, я подавил в себе вздох разочарования.
– Ну что же вы? А невеста ваша где? – подойдя ко мне и, как будто бы не замечая сидящих женщин, спросила она.
Медсестра проверила показания стоящей аппаратуры и, развернувшись к присутствующим, попросила их выйти.
С большой неохотой сначала выплыла Жюли, а через некоторое время, после препирательств с медсестрой и мама покинула палату.
– Зачем девушку прогнали? – потирая место для укола, спросила она.
– Какую? – всё же пришлось выдавить из себя, хоть и язык отказывался ворочаться.
– Как какую? Невесту вашу. Она и кровь вам сдавала и сидела тут, не отходя от вас две ночи, а вы?! – произведя процедуру, она так на меня глянула, что захотелось встать и пойти искать Тамилию.
