Действительно, в моей душе разрасталась черная дыра, поглощающая меня изнутри, высасывая воздух из лёгких. Но я сильная! Я обязательно справлюсь с этой болью!
— Никакое моё дело он не получит. Никто ему ничего не отдаст и дочь тоже, а тем более моего внука! — продолжил меня успокаивать папа.
— Спасибо, папочка, — я ещё сильнее вцепилась в него руками. Один камень спал с плеч и принёс некое облегчение.
— Ты говорила, что у тебя ко мне какое-то срочное дело. Или только это? — перевел на другую тему разговор.
— Нет, папа, есть ещё кое-что, — я набрала побольше воздуха в лёгкие и выпалила, — разреши мне уехать в Россию?
Отец смотрел на меня, но молчал, было видно, что он борется с собой. Но через некоторое время, всё-таки приняв для себя решение, сказал:
— Хорошо, нужно будет предупредить Степаниду Ильиничну.
— Нет, я поеду поездом, не из Парижа, умоляю тебя, лучше полечу из Италии, — я сложила руки лодочкой и прижала их к груди в умоляющем жесте.
— Я что-то ещё должен знать? О чём ты мне ещё сейчас не рассказала? — спросил он.
— За мной следят, двое. И если один из них - это Никанор Генрихович, то второй…
— Подожди, Юбер? — сказал отец.
— Да, — тихо прошептала я.
— Понял дочь, я совсем разберусь. Когда ты намерена уехать? — спросил он.
— Сегодня. А вещи мне не нужны. Без багажа будет легче, — ответила я. Отец согласно кивнул, но его глаза смотрели с тревогой. Мне тоже было не по себе, но отступать от принятого решения я была не намерена.
Глава 35
— Я сейчас только съезжу к Дине и Алену. Я обещала друзьям побыть с ними, — перебирая пальцы, сказала я.
— Я понял, вечером тебя нужно будет забрать у них. Ты дочь не переживай, — обнял он меня, — я совсем разберусь. И у меня тоже есть кое-какие связи, я не дам в обиду нашу семью, — заверил меня отец. — Но если ты не останешься на ужин, мама очень расстроиться и переживать будет.
— Хорошо я останусь. И проведу немного времени с вами, ведь неизвестно когда смогу вернуться в Париж, — с грустью произнесла я.
На ужине присутствовала вся семья. Катя с мужем всё время пытались расспросить меня как дела, а я лишь натянуто улыбалась, отвечая односложно. Только когда Тимка, начал рассказывать о своей подруге, все переключились на него. И я была благодарна ребенку за его непосредственность.
Мама сидела, и тайком вытирали слёзы. Скорее всего, отец уже рассказал ей о том, что я поеду к бабушке. Но мне действительно нужно подумать, переоценить всё. А рядом с Максимом это будет невозможно.
На душе кошки скребут и так больно думать, о том, что я не попрощалась с любимым, но так даже лучше. Как говорится: нужно сразу отрезать, а не по частям. Дина набирала несколько раз за то время, что я была у родителей. Уточняя, приеду ли я.
Через пару часов, я уже ехала к друзьям на такси. Встреча с друзьями была для меня как бальзам на душу. Они приняли с распростертыми объятиями и опять пытались усадить за стол, как я не отнекивалась, мне пришлось попробовать стряпню Дины. Хотя ком стоял в горло и кусок не лез, слёзы так и норовили всё время выплеснуться наружу.
— Ты какая-то странная, — подметила подруга.
— Всё хорошо, — попыталась успокоить её.
Но не тут-то было, Ален поддержал свою жену:
— Тамилия, если у тебя что-то случилось, то можешь довериться, заверил меня друг. После его слов, горячая влага нескончаемым потоком полились по щекам. Я только успевала доставать бумажные платочки из коробки, которую протянула мне Дина.
Они, молча, сидели и ждали, пока я успокоюсь и начну рассказывать, что происходит.
Действительно, друзья ведь не знаю, что произошло в их отсутствие. Так много событий пролетело, пока они были в России.
Слова полились из меня нескончаемым потоком, я рассказала про всё: про слежку Никанора Генриховича, про то, как Юбер подсел ко мне в кафе, а для начала подстроил аварию. В чём я уже не сомневалась. Всхлипывая, сказала, что всё-таки провела ночь с Максимом, и теперь смогу уехать, потому, что отец заверил меня - всё будет хорошо.
Сидела и раскачивалась в кресле, обнимая себя за плечи, слёзы уже не перестали течь по щекам, на душе образовалась дыра, которая разрасталась от каждой моей мысли.
А вот Дина была совершенно не согласна с моим побегом.
— Тами! Ты убегаешь от проблем, всё наладится. Зачем уезжать?
Я в ответ только грустно посмотрела на подругу. По взгляду Алена поняла, что он тоже разделяет мнение своей жены, но вмешиваться не собирается.
— Знаешь Дин, когда ты попросила меня о поддержке и срулила, я, молча, поддержала тебя, — не хотела так говорить и ссориться с ней, но мне стало очень обидно.
— Прости, — подскочила она ко мне, взяла мои руки в свои и посмотрела в глаза. — Я знаю, что поступила неправильно, и не хочу, чтобы ты сделала такой же опрометчивый шаг.
— Я разберусь, но решения своего не поменяю, — заверила друзей. — Я обязательно буду с вами держать связь. И у меня просьба, не оставляйте «ЖТТК» и закончите проект на отлично.
— И кто тебе сказал такую глупость, что мы собрались уходить? А про проект могла бы и не просить, — возразил Ален. — Теперь мы с Дианой вместе и ты всегда знай, что можешь на нас рассчитывать.
Мы просидели до позднего вечера и проболтали ни о чём. Папа позвонил на телефон друга и попросил передать ему, чтобы я выходила. Вытерла слёзы и, улыбнувшись, обняла друзей на прощанье. Пожелав безграничного счастья. Дина тоже украдкой начала смахивать слезы, когда я выходила из квартиры. Она порывисто обняла меня и поцеловала в щёку. И уткнувшись в грудь мужа, заплакала.
— Дин, ты чего? Я же вернусь, — сказала я подруге, хотя у самой слёзы текли рекой.
— Всё, иди, — пробубнила она.
Когда подошла к машине, отец сидел за рулём. Кивнув мне на пассажирское место.
— Если ты передумала, мы можем вернуться домой, — сказал отец, выезжая на трассу, ведущую в Пуатье.
— Нет, папа, — покачала я головой, — я не передумала.
— Я разузнал про Юбера, — через пару минут напряженного молчания, сказал отец. — Поговорил с ним, — ухмыльнулся он. Какой была беседа, мне не очень хотелось знать.
— Зачем я ему была нужна? — пытаясь справиться с эмоциями отвращения к однокласснику, спросила я.
— Ты наследница всех наших с мамой капиталов, а Юбер, очень сильно влип. Он проиграл всё, что было у его семьи, и хотел за твой счет, рассчитаться с долгами.
— Но зачем? Столько девушек вокруг, можно же жениться на той, что сама будет не против, — на мою фразу отец покачал головой.
— Дело в том, что Юбер должен Никанору Генриховичу, — усмехнулся папа. — Вот и решил сделать финт ушами, раз старик интересуется тобой.
