За свои боевые подвиги, совершённые как в военное, так и в мирное время, Александр Иванович был награждён тремя орденами Красного Знамени, орденами Трудового Красного Знамени, Отечественной войны I и II степени, тремя орденами Красной Звезды, орденами «За службу Родине в Вооруженных Силах» III степени и «Знак Почета». Он был удостоен звания «Почетный сотрудник госбезопасности».
Генерал-лейтенант Матвеев скончался 13 мая 2007 года и похоронен в Москве на Троекуровском кладбище.
ОН СТОЯЛ ЗА «ШТУРВАЛОМ» «АВРОРЫ»
Борис Михайлович Пидемский
Известно, что в основе исторического знания лежит документ.
И вот перед нами — пожелтевший (старый документ непременно должен быть таким!) «Наградной лист на оперуполномоченного ОО НКВД 20 стр. дивизии НКВД политрука ПИДЕМСКОГО Бориса Михайловича». «Изложение личного боевого подвига» звучит так:
«Несмотря на то, что т. Пидемский молодой чекист, оперативную работу освоил хорошо и практически по обеспечению государственной безопасности в частях Кр. Армии работает так же хорошо. Инициативный и дисциплинированный товарищ.
Будучи уполномоченным 8-го стр. полка 20-й стр. дивизии, находясь на передовой линии (левый берег р. Невы), сорганизовал 50 человек красноармейцев и в целях отбития контратаки противника сам лично повёл в атаку красноармейцев.
Благодаря этому атака противника была отбита с большими потерями для фашистов, а тов. Пидемский занял выгодный рубеж, на котором закрепился. С занятого рубежа т. Пидемский путём продуманного прицельного ружейно-пулемётного огня нанёс большой урон живой силе противника».
Подписал начальник 4-го отделения Особого отдела НКВД Ленинградского фронта старший политрук Кос-тюшко, а датировано оно 15 декабря 1941 года.
Думаете, этот документ даёт представление о совершённом подвиге? Реально говоря — никакого! Ведь в «Представлении» нет главного — очевидного для того, кто его писал и для того, кто будет принимать решение, но не для последующего исследователя — всё то, о чём рассказано выше, происходило на Невском «пятачке», за одно только нахождение на котором можно было бы давать, как минимум, медаль «За отвагу», самую почитаемую бойцами.
«Пятачок» — «Невский плацдарм», как его официально именовали, — это «плацдарм на левом берегу реки Невы (в районе Московской Дубровки), который войска Ленинградского фронта удерживали на протяжении почти всей блокады Ленинграда. В ходе Синявинской операции 1941 г. в ночь на 20 сентября соединения Ленинградского фронта форсировали Неву в районе Невской Дубровки (правый берег Невы; ныне посёлок городского типа Дубровка) и захватили плацдарм в 4 км по фронту и до 800 м в глубину. Первыми форсировали реку части 115-й стрелковой дивизии и 4-й бригады морской пехоты. Противнику в результате неоднократных атак удалось сократить плацдарм до 2 км по фронту. Ожесточённая борьба за этот плацдарм продолжалась непрерывно почти 7,5 месяцев. Защитники Невского плацдарма отражали в день по 12–16 атак противника, на них обрушивалось до 50 тысяч снарядов, мин и авиабомб в сутки…»
.
Хотя 29 апреля 1942 года гитлеровцам и удалось захватить «пятачок», но через пять месяцев, 26 сентября, советские воины овладели им вновь — при прорыве блокады отсюда наступала 45-я гвардейская дивизия…
Вот в таких жутких условиях политрук Пидемский сумел «сорганизовать 50 человек красноармейцев» и отбить атаку противника. А ведь иного варианта, как выстоять, там не было — на новый рубеж не отойдёшь: за спиной несла свои чёрные воды Нева. Но страх порой парализует человека, а паника рождает «стадное чувство», когда перепуганная толпа мчится неведомо куда.
Вот и тогда Борис увидел бегущих бойцов, истошно кричавших «немцы!» — причём за ними уже никто не бежал, «фрицы» не очень-то старались подставлять головы под пули. Как заведено в армии, политрук остановил красноармейцев «незлым тихим словом», а когда кто-то по инерции вякнул про «немцев», сразил ответным вопросом: «А вы что, с французами, что ли, пришли воевать? Мать их так…» И все обалдели, и кому-то даже стало смешно от этой убийственной логики, а кто-то в оправдание стал говорить, что, мол, СВТ, самозарядные винтовки Токарева, не стреляют. Пидемский знал тому причину, а потому, видя, что противник не атакует, приказал вконец растерявшимся бойцам садиться на землю, разбирать и чистить винтовочные затворы. Постепенно красноармейцы пришли в себя, и оперработник, сказав несколько ободряющих слов, повёл их в атаку. А ведь артиллерийские и миномётные обстрелы (50 тысяч снарядов в сутки на «пятачок» 2 км на 800 м!) не прекращались, пожалуй, ни на минуту.
Однако всего этого в «наградном листе» нет — тем, кто его заполнял, и так было понятно, зато мы себе подобного и представить не можем!
Политрук Пидемский был представлен к ордену Красной Звезды, однако, как часто случается, из «вышестоящего штаба» было виднее, а потому наградой стала медаль «За отвагу». Один опытный фронтовик, прошедший всю войну, говорил, что за те подвиги, за которые в 41 — м давали «За отвагу», в 44-м представляли к Герою. И вообще, в 41 — м награждали редко. Ну, это к сведению…
Впрочем, мы не сказали, кто это такой — политрук Борис Пидемский.
Он родился 7 января 1918 года в Вологодской области, в селе Петропавловском (затем — село Чарозеро, теперь — поселение Чарозерское). Родители его были из крестьян, но смогли получить начальное медицинское образование. Михаил Матвеевич в 1900 году возвратился со срочной службы со специальностью «батарейного фельдшера», а Елизавета Андреевна в 1905 году окончился «курсы повивальных бабок» и тридцать с лишним лет трудилась акушеркой. В семье было пятеро детей, четверо — от первого брака отца. Вскоре после рождения Бориса его родителей перевели в Белозерский район, в Мегру.
«Борис Пидемский родился на Вологодчине, жил там в селе Мегра, а когда ходил в школу, то младшими его товарищами, дружбу с которыми он пронёс через всю жизнь, были Сергей Орлов
[237], написавший позднее пронзительные строки “Его зарыли в шар земной, а был он лишь солдат…”, и Сергей Викулов
[238], с 1968 по 1989 год редактировавший журнал “Наш современник”»
.
Жизненный путь представлялся ему вполне понятным: следуя семейной традиции, он в 1934 году поступил в Чере-ловецкий медицинский техникум, надеясь, отработав три года фельдшером, пойти в Военно-медицинскую академию. При этом, следуя широко известному лозунгу «Молодежь — на самолет!» и зову сердца, разумеется, Борис окончил в 1936 году лётно-планёрную школу, но всё-таки решил оставаться на земле.
Техникум он закончил в 1937 году, а под самый выпуск приехали три военврача 1 ранга из Главного управления пограничных и внутренних войск НКВД. Пидемскому, как комсомольскому активисту, секретарю бюро, предложили (на что уже была рекомендация райкома комсомола) «добровольно поступить на пожизненную службу в войска НКВД в кадры начальствующего состава». Понятно, что служба по медицинскому профилю и что приглашали не его одного. От таких предложений в те годы отказываться было не принято, так что уже 1 июля Борис был зачислен в кадры войск НКВД. Пройдя ускоренную подготовку, он сдал экзамены по военным дисциплинам за военно-медицинское погранучилище, что оказалось не так уж и сложно — военная учёба в техникуме была поставлена серьёзно. Однако по выпуске Пидемский получил назначение не в погранвойска, а в 51-й Октябрьский железнодорожный полк войск НКВД, дислоцировавшийся в Новгороде. Ему было присвоено звание «военфельдшер» — то есть лейтенант.
