«Предпринимая такой шаг, Селивановский шёл на исключительный риск. Документ направлялся без согласования с Военным советом фронта, через голову Управления особых отделов и без согласования с наркомом внутренних дел Берией. Всё это Селивановский понимал, о чём свидетельствовало его заявление: “Неважно, что станет с нами. Главное, спасти Сталинград, спасти страну”»
.
Понятно было, сколько врагов он мог приобрести одним махом: весь Военный совет фронта и лично командующего, своего непосредственного начальника Абакумова и всесильного наркома Берию. Хорошо хоть он сделал копии с телеграммы, ибо если бы его начальники не знали про это послание и его содержание и «пускали пузыри» на приёме у Сталина, то Николаю точно было бы не сносить головы…
А так — ничего, всё не только обошлось, но и разрешилось в лучшую сторону.
Правда, сразу же после разговора со Сталиным Берия вызвал в Москву Селивановского, покричал на него, но… как сказала ещё императрица Екатерина II, «победителей не судят». Не то чтобы начальник особого отдела фронта победил командующего — никакой схватки между ними, разумеется, не было, но Верховный прислушался к его точке зрения, и этого на тот момент оказалось достаточно…
Хотя не стоит думать, что в то время Селивановский занимался только «проблемой командующего»: особый отдел Сталинградского фронта напряжённо работал по всем направлениям.
«В августе — сентябре 1942 г., когда немецкие войска вышли к Волге, особое значение приобрела железнодорожная линия Урбах — Баскунчак — Паромная, по которой шло снабжение Сталинградского фронта. С учётом этого немецкая разведка произвела заброску нескольких агентов-диверсантов, которые должны были путём совершения взрывов парализовать работу железной дороги, однако органами военной контрразведки эти попытки были сорваны.
23 августа 1942 г. силами военной контрразведки на левом берегу Волги были задержаны два агента немецкой разведки, которые имели при себе 9,8 кг тола, шесть коробок с запалами и взрывателями, сигнальный фонарь и топографические карты.
В свою очередь, в течение августа особые отделы фронта отправили в тыл противника преимущественно с заданием внедрения в разведывательные органы 30 агентов. Кроме того, при отходе советских частей на новые рубежи были оставлены в неприятельском тылу 46 резидентов, агентов и связников, перед которыми поставлены задачи проникновения в аппарат вражеских разведорганов и сбора контрразведывательных данных. За этот же период из тыла противника возвратились три источника особых отделов, которые доставили ценные сведения в интересах военного командования. <…>»
Хотя то, о чём мы сейчас сказали, происходило несколько позже описываемых событий, но можно понять, что эта работа делалась и ранее.
Тем временем в Сталинград прилетел начальник Управления особых отделов НКВД СССР Абакумов, сопровождаемый большой группой руководящих работников. Селивановский впоследствии вспоминал:
«Проверку, надо сказать, он устроил очень тщательную: провёл множество бесед с командирами и политработниками воинских частей и соединений, руководителями и сотрудниками особых отделов. Всюду допытывался, действительно ли к Гордову в войсках отрицательное отношение. Моя информация подтвердилась. Не будь этого, мне бы несдобровать»
.
Стало ясно, что генерала Гордова надо снимать — но кто любит признавать свои ошибки? И то ли по этой причине, чтобы ошибку принародно не признавать, то ли из-за крайней растерянности (обстановка жуткая — и всё по причине допущенных ранее ошибок!), но тут Ставка совершает сложную и, как кажется, не очень своевременную «многоходовку».
«Чтобы обеспечить твёрдое управление войсками, ведущими оборонительное сражение на сталинградском направлении, Ставка решила разделить Сталинградский фронт на два самостоятельных фронта — Сталинградский и Юго-Восточный…
Управление Юго-Восточного фронта создавалось на базе управления расформированной 1-й танковой армии, а также частично за счёт личного состава и учреждений бывшего Южного фронта. Командующим войсками нового фронта был назначен генерал А.И. Ерёменко… Штабы обоих фронтов разместились в Сталинграде. Командование Юго-Восточного фронта получило указание приступить к самостоятельному управлению войсками уже с 7 августа. По распоряжению Ставки оба фронта должны были базироваться на железную дорогу Сталинград — Суровикино.
Фронты получили активные боевые задачи…»
«В начале августа 1942 г. последовало решение Ставки о разделении Сталинградского фронта на два: Сталинградский и Юго-Восточный. При этом возникли определённые трудности в разделении особого отдела фронта. В качестве компромиссного было принято решение сформировать Особый отдел НКВД Юго-Восточного фронта на базе особого отдела расформировываемой 1-й танковой армии. Такое решение способствовало сохранению в целостности уже сработавшегося коллектива, знакомого с обстановкой в полосе действий вновь создаваемого фронта. Между тем 9 августа 1942 г. Ставкой было принято решение создать единое командование двумя фронтами, защищавшими Сталинград. Вслед за этим последовало указание Н.Н. Се-ливановскому возглавить работу особых отделов обоих фронтов»
.
Итак, фронтов как бы два, командующий — один, генерал-полковник Ерёменко (между прочим, тоже из «первоконников», но в данный момент это не важно), а генерал-лейтенант Гордов в скором времени отправится на Западный фронт, командовать 33-й армией. Кстати, ещё 23 июля в район Сталинграда — разумеется, по поручению Ставки — прибыл для общего руководства начальник Генерального штаба генерал-полковник Василевский.
Стоит ли говорить, что обстановка всё усложнялась? 23 августа Верховный присылает «руководству обороной Сталинграда» — генералам Василевскому, Ерёменко и представителю ГКО Маленкову
[264] — если и не паническую, то какую-то растерянную телеграмму:
«Противник прорвал ваш фронт небольшими силами. У вас имеется достаточно сил, чтобы уничтожить прорвавшегося противника.
Соберите авиацию обоих фронтов и навалитесь на прорвавшегося противника. Мобилизуйте бронепоезда и пустите их по круговой железной дороге Сталинграда. Пользуйтесь дымом в изобилии, чтобы запутать врага. Деритесь с прорвавшимся противником не только днём, но и ночью. Используйте вовсю артиллерийские и эрэсовские силы. <…>
Самое главное — не поддаваться панике, не бояться нахального врага и сохранить уверенность в нашем успехе»
.
Давать такие указания из Москвы, словно бы на месте не могли разобраться — не тот уровень. Если бы написали, мол, присылаем пару свежих армий — тогда понятно, это уровень Ставки. А так — «используйте авиацию, задействуйте РСы…» Неужели военачальники на месте не могли сообразить? Да ещё и в присутствии самогб начальника Генштаба! Особисты ведь разбирались.
