Досье негодяя
Говорят, если бы из России сбежал сам председатель КГБ, он не смог бы рассказать столько, сколько рассказали документы Василия Митрохина. Полковник Митрохин (по некоторым другим данным — майор) всю жизнь работал в архивах спецслужб, а в 80-х годах возглавил архив Первого главного управления КГБ (разведка). В течение десяти лет этот негодяй целыми днями скрупулезно копировал все бумаги, к которым у него был доступ. В конце рабочего дня Митрохин рассовывал листочки по карманам и носкам и выносил их через проходную. Потом отправлялся на дачу, перепечатывал все добытое на машинке, а затем прятал под половицами или закапывал в саду, обернув бумаги в молочные пакеты.
Созданный таким образом «архив» охватывал зарубежные операции КГБ в период между 1930 и 1984 годами. Потом Митрохин вышел на пенсию, и единственной его целью стало попасть вместе со своими сокровищами на Запад.
В 1992 году Митрохин приехал в Ригу и отправился в американское посольство. Но сотрудники ЦРУ выслушали его без всякого энтузиазма. Напечатанные на машинке копии документов, которые он показал, американцев не заинтересовали. В общем, Америке Митрохин оказался не нужен.
Однако он не сдался, решив попытать счастья у британцев. В посольстве Великобритании ему повезло больше. Сотрудница посольства и по совместительству агент МИ-6 проявила участие к судьбе пожилого человека. После серии интервью и консультаций Митрохин стал агентом по кличке Керб. В декабре 1992 года полковника и его семью переправили в Великобританию. Британские агенты также сумели выкопать архив Митрохина, оставшийся у него на даче, переправить его в британское посольство, а затем отправить следом за хозяином. Примечательно, что в погрузке шести огромных чемоданов участвовал и Ричард Томлинсон, в конце 90-х годов ХХ века разместивший списки британских агентов в Интернете.
В Великобритании Митрохину выдали новые документы и поселили в безопасном месте. Сначала с ним работали британские спецслужбы, потом американские, потом сотрудники других разведок. Постепенно стало ясно, что такой обширный и подробный материал (25 тысяч листов) об агентурной сети КГБ, его операциях за границей, методах получения информации и вербовки агентов еще никогда не попадал в руки западных специалистов.
Выяснилось также, что Митрохин 10 лет копировал документы и рисковал не ради денег, а исключительно из идейных соображений. Митрохин также настаивал на том, чтобы часть документов была опубликована. И вот в 1999 году, после нескольких лет тщательной проверки предоставленных Митрохиным документов, из печати вышла книга специалиста по британским и советским спецслужбам профессора Кристофера Эндрю.
У профессора уже был опыт общения с советскими перебежчиками — его перу принадлежит биография главы лондонской резидентуры КГБ, двойного агента Олега Гордиевского. Читая архив Митрохина, к которому его вопреки всем инструкциям все-таки допустили сотрудники МИ-6, кембриджский историк обратил внимание на агента по кличке Хола. КГБ явно дорожил Холой; она характеризовалась как «преданный, убежденный и дисциплинированный агент, стремящийся принести максимальную пользу».
Довольно быстро было установлено, что под именем Хола скрывается Мелита Норвуд, урожденная Сирнис. Первыми ее навестили отнюдь не сотрудники спецслужб, а журналисты. В лондонском пригороде Бекслихит к ним вышла слегка эксцентричная пожилая дама, которая нисколько не раскаивалась в содеянном. «Мне не нужны были деньги. Меня интересовало другое. Я хотела, чтобы Россия и Запад были в равных условиях».
Все соседи знали, что Мелита и ее муж Хилари всегда были коммунистами. Мелита работала клерком в крупной исследовательской компании, в 1972 году вышла на пенсию. И каждое утро покупала больше тридцати экземпляров коммунистической газеты Morning Star и раздавала знакомым. Однако никому никогда в голову не приходило, что эта прабабушка, слегка помешанная на левых идеях, может быть самой выдающейся шпионкой КГБ за всю историю Великобритании.
Мелита Сирнис родилась в 1912 году в Англии. Ее отец был латышом, мать — англичанкой. В 1932 году она поступила на работу в лондонский офис Британской ассоциации изучения цветных металлов. Примерно тогда же вступила в компартию. В середине 30-х один из основателей британской компартии рекомендовал мисс Сирнис сотруднику НКВД. К 1937 году она уже была полноценным агентом. Тем временем Мелита вышла замуж за учителя математики (и, конечно, коммуниста) Хилари Норвуда; молодая семья поселилась в собственном доме в Бекслихите.
Только во время войны в НКВД поняли, каким ценным агентом является сотрудница Ассоциации по изучению цветных металлов. Тогда в Великобритании был запущен сверхсекретный проект создания атомной бомбы под кодовым названием Tube Alloys. В его рамках ассоциация проводила исследование свойств цветных металлов, в частности урана. Причем большая часть документов, касающихся этой стороны работы над проектом, проходила через руки начальника миссис Норвуд. Миссис Норвуд весьма хладнокровно извлекала секретные бумаги из сейфа, фотографировала и передавала кураторам. Так что благодаря ей советская разведка знала то, чего не знали даже члены тогдашнего британского кабинета.
В Москве к Холе относились весьма трепетно. После войны за нее яростно боролись КГБ и военная разведка. КГБ победил. В 1958 году за заслуги перед Советским Союзом Мелита Норвуд была награждена орденом Красного Знамени. От денежной премии она отказалась, но после ухода на пенсию КГБ назначил заслуженному агенту ежемесячное содержание — 20 фунтов стерлингов.
Хола умела хранить секреты. Даже ее муж ничего не знал о подвигах Мелиты. Да и с журналистами она была предельно лаконична. Ее заявление для прессы содержит всего несколько предложений: «Я уже стара, поэтому не могу полагаться на свою память; я была всего лишь клерком, а не специалистом; я хотела предотвратить поражение той системы, которая дала простым людям хлеб, образование и медицинскую помощь. Я считала, что документы, к которым я имела доступ, могут быть полезны для России и она сможет быть наравне с Великобританией, США и Германией. Вообще я не одобряю шпионаж против собственной страны; я делала то, что делала, из лучших побуждений, хотя многим трудно это понять».
«Я надеюсь, — заключает Норвуд, — что пресса отнесется с уважением к моей частной жизни и жизни моих соседей; я соглашусь с любым решением, которое правительство примет по этому делу».
Не менее колоритный персонаж из архива Митрохина — бывший детектив из Скотланд-Ярда Джон Саймондс. В конце 60-х годов он оказался замешан в скандале, связанном с коррупцией в полиции, и, не дожидаясь суда, сбежал в Марокко. Там его и завербовал КГБ. Саймондс получил кличку Скот. Сначала он снабжал Москву сведениями о коррумпированных британских офицерах. Затем время от времени выполнял деликатные поручения: доставить письмо с угрозами и тому подобное.
Вершиной его карьеры агента стало амплуа соблазнителя сотрудниц западных посольств. В постели сотрудниц необходимо было вербовать или выведывать у них дипломатические секреты. Курс профподготовки будущий Ромео прошел в Болгарии, где его обучали всем премудростям профессии две весьма приятные русские девушки — разумеется, сотрудницы спецслужб. КГБ даже взял на себя расходы по установке Скоту 12 золотых коронок, поскольку плачевное состояние его зубов могло помешать выполнению важной миссии.
