На Ямайке отошедший от дел разведчик попытался реализовать себя в иной области, значительно увеличив, снова по его собственным словам, личный донжуанский список. Один роман действительно имел место и закончился скандалом. Жена влиятельного чиновника забеременела от Флеминга, затем спасла его от преследований ревнивца-мужа, наконец, с трудом развелась и вышла замуж за своего соблазнителя. Такое вот кино…
Шел 1952 год. Ожидая конца бракоразводного процесса своей пассии, Флеминг скуки ради принялся за сочинение шпионского боевика под названием «Казино «Рояль». Когда пришло время дать имя герою-суперагенту, в котором было много от самого Флеминга, но еще больше неудовлетворенной мечты о другой, непрожитой жизни, автору случайно попался на глаза научный труд «Птицы Вест-Индии» некоего Джеймса Бонда. А знаменитый номер с двумя нулями подсказал великий соотечественник Киплинг, один из рассказов которого посвящен поезду 007.
Успех романа, вышедшего в следующем году, превзошел все ожидания. Флеминг не стал в одночасье знаменитым, но сразу получил от издателя предложение написать еще что-нибудь в том же духе. За первым романом последовали второй, третий. Ежегодные поездки после Рождества на Ямайку, чтобы накатать там новый роман про агента 007, скоро превратились для Флеминга в очередную рутину, от которой он так старался убежать. Правда, с каждой книгой (всего их было выпущено 14, включая два посмертных тома) росла слава, а вместе с ней — гонорары.
К августу 1964 года, когда Флеминг умер от сердечного приступа, уже успели выйти два фильма об агенте 007 и на подходе был третий, занявший вторую строку в списке кассовых рекордсменов года. После чего уже не тысячи читателей, а миллионы кинозрителей начали сходить с ума по Шону Коннери, порой не подозревая, что у него был литературный прототип.
Хотя поначалу ничто не сулило кинобума. Перед премьерой «Доктора Но» (в японском прокате название умудрились перевести как «Никаких докторов!») продюсеры Альберт Брокколи и Гарри Зальцман, которым киностудия United Artists выделила скромный бюджет $1 млн, буквально молились, чтобы если уж провал, то хотя бы не оглушительный. И они были несказанно удивлены, когда фильм хотя и не произвел фурора, все же принес успех, львиная доля которого принадлежала исполнителю главной роли.
КОГДА СЛУХИ О ГОТОВЯЩЕЙСЯ ЭКРАНИЗАЦИИ РОМАНОВ ФЛЕМИНГА ПРОСОЧИЛИСЬ В ПЕЧАТЬ, DAILY EXPRESS ПРОВЕЛА КОНКУРС СРЕДИ ЧИТАТЕЛЕЙ, КОМУ ИГРАТЬ АГЕНТА 007. ОТВЕТ БЫЛ НА РЕДКОСТЬ ЕДИНОДУШНЫМ: ШОНУ КОННЕРИ.
Впрочем, этой удачей — выбором Шона Коннери на роль агента 007 — режиссер Теренс Янг и продюсеры были во многом обязаны будущим зрителям. Когда слухи о готовящейся экранизации романов Флеминга просочились в печать, лондонская газета Daily Express провела конкурс среди читателей, кому играть агента 007. Ответ был на редкость единодушным: Шону Коннери. Начинающий, но уже набиравший популярность шотландский актер и финалист конкурса Mister Universe произвел впечатление и на продюсеров. Студия потянула время для виду, поскольку уже велись переговоры с более звездными Кэри Грантом и Джеймсом Мейсоном (сам Флеминг видел в этой роли исключительно Дэвида Нивена), но в конце концов пошла на попятный. Когда Шону Коннери выписали чек на 6 тыс. фунтов стерлингов, будущий миллионер, сэр, а также sex-bond радовался как ребенок.
Коннери стал первым и, по мнению большинства, лучшим Джеймсом Бондом. Он снялся в первых пяти фильмах шпионской саги: «Докторе Но» (1962), «Из России с любовью» (1963), «Голдфингере» (1964), «Операции «Шаровая молния» (1965), «Ты живешь только дважды» (1967). Не помешали ни отвратительный английский (шотландским акцентом горец-националист Коннери даже гордился), ни рано поредевшие волосы, ни отсутствие у плебея-шотландца аристократического лоска. Это был тот Бонд, которого хотели видеть зрители, которого требовало время.
ПОСЛЕ ПЯТОЙ КАРТИНЫ ИЗБАЛОВАННЫЙ СЛАВОЙ КОННЕРИ РЕШИЛ ПЕРЕСМОТРЕТЬ УСЛОВИЯ ДОГОВОРА И ПОТРЕБОВАЛ ОТ ПРОДЮСЕРОВ, В ЧАСТНОСТИ, ОПРЕДЕЛЕННЫЙ ПРОЦЕНТ ОТ ПРОКАТА.
После пятой картины избалованный славой и не на шутку уставший от роли-маски Коннери решил пересмотреть условия договора и потребовал от продюсеров, в частности, определенный процент от проката. Те не согласились, и разругавшийся с ними Коннери отказался сниматься в уже намеченных фильмах-продолжениях. Так, едва набрав ход, обещавший грандиозный успех кинопроект в 1967 году застопорился: проблема, кем заменить Коннери, поставила бы в тупик и самого агента 007.
Еще одну подножку подставил патриарх американского кино Джон Хьюстон, в том же году снявший фильм-пародию на Бонда «Казино «Рояль». Режиссеру удалось собрать в картине целый букет звезд — Питера Селлерса, Урсулу Андресс, Орсона Уэллса, Вуди Аллена, Дебору Керр, Жан-Поля Бельмондо, Жаклин Биссет. А самого агента 007, причем позорного неудачника, сыграл тот самый Дэвид Нивен, на которого указывал еще покойный Флеминг.
Но Брокколи с Зальцманом не думали сдаваться. Спустя два года в фильме «В разведке ее величества» на роль агента 007 попробовали австралийца Джорджа Лазенби. Публика приняла его кисло, и этого Бонда сразу же вывели в тираж. После этого продюсерам ничего не оставалось, как пойти с повинной к Коннери, согласившись на все его условия. И в следующем фильме «Бриллианты навсегда» (1971) зрители снова увидели своего любимца — пусть и постаревшего, и с очевидной накладкой на лысеющем лбу, но все такого же неотразимого.
Потом пришел черед Роджера Мура. На протяжении десяти лет вышли шесть фильмов с его участием: «Живи и дай умереть другим» (1973), «Человек с золотым пистолетом» (1974), «Шпион, который меня любил» (1977), «Moonracker» (1979), «Только для твоих глаз» (1981) и «Осьминожка» (1983). Это были картины иного плана. Понимая, что имитировать Коннери смерти подобно, Мур создал образ другого Бонда — легкий, элегантный, полупародийный. Начав с откровенной насмешки над «святынями», Мур от картины к картине матерел и «прибонднялся» и в результате дал публике нового агента 007, которого она тоже полюбила как родного.
В беспроигрышную муровскую серию вклинился неожиданный фильм Ирвина Кершнера «Никогда не говори «никогда» (1983) — ремейк «Операции «Шаровая молния». Дело в том, что права на одноименный роман Флеминга каким-то образом попали не к Брокколи с Зальцманом, а к другому продюсеру. Тот, конечно, своего не упустил, и в результате зрители снова увидели старину Коннери, которому ассистировали такие звезды мирового кино, как Клаус Мария Брандауэр и Макс фон Зюдов, а среди девушек Бонда была замечена новенькая — Ким Бесингер. Показав своим обидчикам-продюсерам напоследок столь эффектный кукиш, Бонд номер один завязал с бондианой окончательно и бесповоротно. Да и 58-летний Роджер Мур, сыграв еще в картине «Вид на убийство» (1985), разумно заявил, что не хотел бы превратиться в агента 070.
Следующим эстафету подхватил Тимоти Далтон, обошедший Питера Броснана и «горца» Адриана Пола, связанных контрактами на телевидении. Далтон сыграл всего в двух фильмах — «Живые огни» (1987) и «Лицензия на убийство» (1989), попытавшись совместить образы двух агентов 007: книжного (жестокого и примитивного) и киношных (благородных и вышколенных). Результат оказался неутешительным. По мнению критиков, именно Далтон ближе всего подошел к литературному оригиналу. Однако сотням миллионов кинозрителей, никогда не читавшим романы Флеминга, на это было в высшей степени наплевать.
