— Да все по-прежнему. Просто одна из коллег Лебедевой предположила, что она беременна, вот и…
Я услышала, как Клементьев защелкал мышкой, видимо, начав искать что-то в компьютере, а потом сказал:
— Знаешь, матка-то была у нее немного увеличена, но я не придал этому особого значения. Тут бы более точную информацию мог дать акушер-гинеколог, если показать ему отчет о вскрытии.
— Спасибо, Кость.
— Обращайся, если что.
Ботаник с Лешей появились через минут пять, когда я уже начала искать в интернете консультирующих гинекологов. Бывший заглянул через плечо в мой смартфон и удивленно спросил:
— А зачем тебе?..
— На гонорею хочу провериться, — слишком резко ответила я, а Ботаник смущенно кашлянул.
— И что тебе поведала подруга Лебедевой, что ты опять на меня орешь? — Леша вопросительно на меня смотрел, даже не пытаясь скрыть, что тоже начинает злиться.
— Значит так, — перевела тему, — нам надо найти хорошего врача и показать отчет о вскрытии.
Ботаник снова смущенно кашлянул и сказал:
— Я думаю, моя мама сможет помочь.
— А мама у нас кто? — удивился Леша.
— Доктор медицинских наук.
Я опять вспомнила несколько ругательств на знакомых мне языках. Вот почему не тетя, не соседка? Почему именно мама? Сомневаюсь, что у этой дамы возникнет желание помогать после нашего утреннего обмена любезностями.
Выдохнув, решилась:
— Значит, едем к маме. Она дома?
Ботаник кивнул, только как-то удрученно. Видимо, тоже вспомнил, что мама устроила мне сегодня.
— Я за вами. Адрес говори.
— Леша, — повернулась к нему, — у тебя никаких дел разве нет? Там личная жизнь, уборка в квартире, поездка к родственникам?
— Да в конце-то концов, — повысил он голос, — могу я узнать, чем опять провинился, а сам даже не знаю об этом?
Ботаник, как всегда при наших ссорах, деликатно отошел на несколько метров и начал изучать асфальт. Я вплотную подошла к бывшему и почти прошипела:
— Журналистка сказала, что у Лебедевой появился парень. Умный, веселый, красивый и, скорее всего, юрист. И она вроде как действительно была влюблена по уши. Никаких мыслей по этому поводу?
Леша хмурился, слушая меня, а потом его осенило насчет мыслей, которые бродили в моей голове. На его лице смешались злость с удрученностью, и он по слогам сказал:
— Я с ней не спал, не встречался и даже не общался. А твое недоверие меня больно ранит.
— Ой, какие мы ранимые!
Поверила ли я ему? Вроде же, если следовать логике, Леше не было никакого резона впутывать меня в это дело, когда у самого рыльце в пушку. Но, наверное, все прошлые обиды сейчас взяли верх над логикой. Хотя я хотела верить, да вот только много честных людей видела, у которых внутри была такая грязь, что вовек не отмоешься.
Ботаник ерзал на пассажирском сидении рядом со мной, постоянно оборачиваясь назад, на Лешину машину.
— Мама точно не будет против нашего визита? — отвлекла я его.
— Я думаю, не будет. Она хорошая, серьезно, — начал оправдывать родительницу. — Просто беспокоится. Вот здесь сверните во двор, — указал рукой направо.
Мы остановились возле второго подъезда и подождали, пока рядом припаркуется Леша. А домик-то как раз в профессорском стиле, а по Ботанику так и не скажешь, хотя с такой матерью можно было быть мажором.
— А ты, парень, не так прост, — присвистнул Леша, которого, видимо, посетили те же мысли, что и меня.
Ботаник смутился, уронил ключи, поднял, уронил второй раз. Я не выдержала и забрала их, сама нажала на кнопку домофона ключом, сказав:
— Успокойся, а то мама подумает, что мы держим тебя рядом под дулом пистолета. Хотя Леша ее обаяет, если уж совсем туго дело пойдет.
Бывший покачал головой, нажав кнопку вызова лифта, и ответил:
— Кажется, только на тебя мое обаяние не действует.
— Извините, пожалуйста, — вклинился Ботаник уже в лифте с неприсущей ему настойчивостью, — но вам придется оставить взаимный обмен любезностями, а то мама не поймет.
— Полчаса как-нибудь постараюсь продержаться.
— Представляю, как тебе непросто придется, — ответил Леша, и на этом нам пришлось замолчать, потому что мы остановились возле деревянной двери. Ботаник со вздохом вставил многострадальные ключи в замочную скважину, явно уже жалея, что предложил свою маму в качестве консультанта. А я подумала — интересно, она сразу нас сожрет или даст хоть слово вставить?
Едва дверь захлопнулась, как в прихожую вплыла дама. Да, именно дама! Она была похожа на строгую учительницу. Юбка ниже колена, белая блузка застегнута под горло, заколотые в пучок волосы, королевская осанка и лицо такое, что хочется приложить руку к голове и отдать честь.
— Ваня? — удивленно, но спокойно спросила она, кивнув нам и поздоровавшись.
Ботаник ответил, на удивление, почти не нервничая:
— Мама, это Ивонна Сигизмундовна и Алексей Владимирович. Нам нужна твоя помощь.
— Ах, вот как!
У меня возникло ощущение, что утром я разговаривала совершенно с другой женщиной, а эта, стоявшая сейчас передо мной, не способна даже голос повысить.
— Здравствуйте, — выдали мы с Лешей одновременно.
Она смерила нас взглядом с ног до головы, и мне даже захотелось заглянуть в зеркало, чтобы проверить, так ли я идеально выгляжу, как и она.
— Проходите, — благосклонно позволила. — Меня зовут Гражина Эдуардовна.
«Епт!» — едва не ляпнула я, но вовремя прикусила язык. А еще на свое имя жаловалась.
— Рад знакомству, — обворожительно улыбнулся Леша и даже приложился к морщинистой ручке, на что я опять едва не выругалась непечатным словом. Какой галантный, мать его!
— Я пока поставлю чайник, — Ботаник решил ретироваться на кухню, чтобы не находиться меж двух огней. Подавив желание дернуться за ним, я все-таки прошла следом за Гражиной Эдуардовной в просторный зал. Она села в кресло, положив ладони на колени и держа осанку с видом королевы, а мы с Лешей устроились на диване напротив.
— Я вас слушаю, — пропела матушка Ботаника.
Бывший вновь выдал обворожительную улыбочку, которая ну никак, видимо, не действует на докторов наук, и протянул отчет о вскрытии. Ни на йоту не сгорбив спину, Гражина Эдуардовна углубилась в чтение. Ноль эмоций на лице, а ведь чтиво не для слабонервных. Когда Ботаник принес поднос с чашками и поставил на журнальный столик, она отложила папку и посмотрела на нас:
— Грамотный отчет. Подробный. Что вы хотите от меня?
— Мы хотим узнать, могла ли убитая быть беременной незадолго до смерти? — я удивилась, что первым спросил Ботаник.
