— Ну, я как бы отвечаю взаимностью, но лучше бы ты меня в ресторан пригласила или в гости, а то от наших встреч в морге мой гастрит перерастает в язву. Скоро придется бухать бросить при таком раскладе, а при моей работе это чревато психическим расстройством, — развел он руками.
Ботаник закрыл дверь кабинета и подошел к Клементьеву, пожав руку в приветствии.
Леша не повернулся, да даже не шелохнулся. А я не могла сделать и пару шагов вперед, боясь увидеть выражение его лица.
Костя прищурился, посмотрев на меня, потом — на Лешу. Наверное, даже патологоанатом, который работает с теми, у кого уже нет эмоций, почувствовал напряжение между нами.
— Кофе хотите? — прервал он молчание.
— О, мне, если можно, — поддержал его Ботаник. — Как ваши дела, Константин Иванович?
Между ними завязался почти светский разговор, хоть и выглядело это до ужаса наиграно.
— Ладно, — сказал Леша, поднимаясь. — Я пойду. Спасибо, Костя.
Он прошел мимо меня, почти задев плечом, но даже не посмотрев в мою сторону. Дверь хлопнула так, что я вздрогнула. А Клементьев повернулся ко мне и спросил:
— Допрыгалась?
— Ой, — отмахнулась я, устроившись на стуле, с которого только что встал Леша. — Не умничай.
— Беги, идиотка, — рявкнул Костя.
Я думала секунду, а потом выскочила из кабинета и, радуясь, что не на каблуках, почти бегом припустилась по коридору. Открыв железную дверь, которая вела на улицу, осмотрелась и сразу увидела Лешину машину. Странно, что не заметила, когда мы сюда приехали.
Успев преодолеть несколько разделяющих нас метров, я уперлась руками в капот машины, когда Леша уже тронулся с места.
— Ты ненормальная, что ли? — спросил он, открыв окно.
Я отряхнула руки и заметила:
— Не помешало бы машину помыть.
— Спасибо за совет. Еще что-то?
— Давай поговорим.
— Ивонна, мне надо на работу. Да и вроде поговорили уже обо всем. Так что освободи дорогу, пока меня не уволили. А то превращусь из мента в охранника супермаркета.
Ну уж нет, умолять я не буду. Отступив в сторону на несколько шагов, я проводила его машину взглядом и вернулась в кабинет Кости. Да пусть дуется, сколько ему влезет!
Только за сегодняшний день слишком много событий. Едва успела вернуться домой, а тут… Полное дерьмо, иначе не охарактеризуешь.
— Костя, коньяк есть? — спросила я, грохнув дверью еще хлеще Леши.
— Нет, — ответил Клементьев. — Только вискарь.
— Давай вискарь, — согласилась я.
Ботаник бы тоже, наверное, надрался с удовольствием, но понимал, что кому-то придется сесть за руль. Да и его рубит, насколько я помню, даже от ста грамм пива. Так что он просто стоял, прихлебывая кофе, и даже не встревал в наш разговор.
Костя плеснул мне в кружку жидкость, остро пахнувшую самогоном, и я почти залпом осушила, стараясь не дышать.
— Вы из-за актрисы? — спросил Клементьев, когда я подвинула кружку к нему, постучав по верху, а он налил еще, причем весьма щедро.
— Да, — подтвердил Ботаник. — Ее отравили? Это была версия следствия.
— По сути, да. Умерла девушка от анафилактического шока. Все признаки налицо: отек гортани и полости рта, местные покраснения кожных покровов при общей бледности и синюшность пальцев и губ. Наверное, у девушки была аллергия на что-то, что и послужило причиной реакции, которая привела к смерти.
— Подожди, — прервала я Клементьева. — То есть отравой мог послужить обычный продукт питания?
— С легкостью. Но пока это только предварительное заключение. Яды тоже могут вызывать подобные признаки. Лаборатория пока готовит анализы, а я просто поделился своими наблюдениями. Вот только обычно аллергики с такой реакцией гиперчувствительности тщательно следят за своим рационом питания, так что случайность я бы исключил.
— А что с содержимым желудка? — догадался спросить Ботаник.
— Непереваренные сырые овощи: огурец, болгарский перец, помидор. Остальное на проверке. Но если аллерген был в небольшом количестве и быстро всосался в стенки…
— Заткнитесь, — попросила я, — а то меня сейчас вырвет.
— Ивонна, а тест на беременность делать не пробовала? — спросил Костя.
Ботаник подавился кофе, закашлявшись. А я показала Клементьеву средний палец, снова сказав:
— Не умничай.
— Ну что же сделать, если я такой умный? А ты, если еще раз подобное выкинешь, получишь такой перелом этого самого пальца, что в жизни не срастется. Лучше с Лешей помирись, а то от покойников не таким холодом веет, как от него сегодня.
— Константин Иванович, — вновь подал голос Ботаник, как всегда, по делу, — а что по работе криминалистов? Анализ улик, дактилоскопия… И все в этом роде.
— Мое дело — трупы, с остальным вы знаете куда. Я могу помочь только с судмедэкспертизой.
— Костик, милый… — начала я.
— Даже не проси, — прервал он меня. — Все будет в материалах следствиях.
Ладно, найдем знакомых там. Клементьеву и так от нас достается. Но все-таки в помощи он никогда не отказывал. Правда, надеюсь, что в морге мы будем появляться редко, а желательно — никогда.
— Ивонна Сигизмундовна, — спросил Ботаник, когда мы сели в машину, — за котом?
Опять я забыла про бедного кошака.
— Поехали к Таньке.
Благо, сестрица жила неподалеку, а то бы я успела сожрать себя изнутри в машине рядом с привычно молчаливым Ботаником. Все-таки алкоголь на проблемы — убойная смесь.
Пушистый комок с громким «мяу» бросился мне под ноги, едва я открыла дверь. Стало невыносимо его жаль, да и себя тоже. Я опустилась на пол в полутемном коридоре и прижала Тимошу к груди. Наверное, довольно сильно, потому что теперь его «мяу» было немного офигевшим.
— Ивонна Сигизмундовна, — позвал меня не менее офигевший Ботаник. — Может, вам это… Кота завести, на антидепрессантах посидеть, выспаться, протрезветь?
— Что-то за последний год в этом городе все больно поумнели, — ответила, поднимаясь. — Правда, Тимоша?
Господи, я уже разговариваю с котом. Как Танька прямо. Ничего, это нормально, когда одиночество острее всего чувствуется сразу после расставания. Хотя никто ни с кем не расставался-то, по сути.
Но докатиться до разговоров с котов… Полный абзац!
— Подержи его, — сунула я кошака в руки Ботаника и пройдя вглубь квартиры.
Собрала мусор и скоропортящиеся продукты из холодильника, чтобы не появился запах. Кто знает, как повернется дело. Леша был прав — надо думать трезво. Так-то Таньку не должны надолго задержать, но если следователь добьется… Об этом даже не хотелось думать.
