И снова в полет долг нас зовет. Но мог бы и дождаться.
Пойти, что ли, к Инессе и Ботанику в гости, а то как-то грустно? Нет уж, я взрослая и самодостаточная женщина. Ха! Наверное, именно так себя по вечерам убеждают старые девы.
Но не успела я утопить в алкоголе свою рефлексию, как раздался звонок в дверь. Нет, определенно домофон потерял свою актуальность. Ходят вечно все кому ни попадя. Не буду открывать. Кому надо, предупреждают о своем визите и звонят заранее.
И только я успела об этом подумать, как ожил и телефон. Вот так всегда! Только собралась устроиться на диване, забыть о Лешином уходе по-английски и подумать, как обязательно кто-то ворвется.
Бросив взгляд на экран, я тут же подорвалась. Провидение, не иначе!
— Только не говори, что это ты трезвонишь мне в дверь? — спросила недоверчиво.
— А ты теперь избирательно открываешь?
Вопрос на вопрос. Папа в своем репертуаре.
Поднявшись, я поплелась к двери и только открыла ее, как на меня свалилось почти бесчувственное тело. И какого черта он таким пьяным приперся?
— Папа? — я даже удивилась.
— Я трезв.
Голос у него был-то действительно таким, что любой оратор позавидует. Но вот глаза и походка выдавали. Ну да, ораторское искусство так просто не пропить.
И понимала я сейчас еще одно: разговора сегодня не получится.
— Тебя мэр подбросил? — не удержалась я от сарказма, когда папа дошел до дивана и улегся, закинув руки за голову.
— Его водитель, — прошептал отец, перед тем как отключиться.
Нет, ну я понимаю, что зверь на ловца, но не в таком же состоянии! Устроившись в кресле напротив дивана, где мирно посапывал папа, я раздумывала, разбудить его и выведать все тайны или подождать до завтра.
Но тут снова раздался невыносимый звонок. В дверь, конечно!
— Да сегодня все просто издеваются, — не выдержала я, но пошла открывать. — И чего тебе? — спросила, увидев на пороге Ботаника.
— А ты звонила?..
— Ольге Сергеевне из офиса Верещагина? — предупредила вопрос. — Как раз собиралась.
Глава 17
— Пойдем, Ванечка, отсюда, — сказала, толкая Ботаника к выходу.
Он покорно пошел, видимо, снова охренев от моего обращения. Пусть папа отдохнет до утра или до ночи — тут уж как получится. А мы пока… Мы…
Не думая, я постучала в соседнюю дверь. Надеюсь, Эд даст нам вкусняшек и включит мультики, а не отправит к черту. Но открыть никто не пожелал, что даже странно, учитывая, что большего социофоба, чем сосед, я не встречала. Неужели доставка пиццы не работает и ему ножками пришлось идти в ближайшую пиццерию?
Пока я прикидывала, куда податься, позвонила Танька. В трубку она почти застонала:
— Ванька, с тебя СПА, у меня все тело ломит.
Ну да, тряпкой махать — не на сцене играть. Хотя иногда Танька и после своих премьер и репетиций выглядит так, будто день вагоны разгружала.
— СПА, массаж, бассейн, пилинг, кедровая бочка и все, что захочешь, — заверила сестрицу. — Новости есть?
— Да, я знаю, где серверная. Но там в коридоре камеры.
— Черт! Надо будет напрячь Эда, чтобы разобрался с этой проблемой.
— Ванька, я тебя, конечно, чертовски люблю… Но сегодня услышала, как тебя в офисе назвали ненормальной адвокатшей, которая любит портить жизнь сильным города сего. Даже делали ставки, кто у тебя следующий на очереди — прокурор или сразу мэр.
— Это радует, — улыбнулась я. — Значит, до Верещагина точно дойдет. Нам так и надо — пусть сосредоточит все внимание на мне. Таня, мы сейчас…
— Ванька, прости, — перебила она меня. — Ко мне пришли.
И, не дожидаясь, сестрица бросила трубку. Я только в недоумении посмотрела на смартфон, а потом на Ботаника. У Таньки ответственная миссия, а она относится к ней совершенно безответственно. Именно эту мысль я и озвучила своему протеже. Он только покачал головой и выдал:
— Ну и отдыхать иногда надо.
Я закатила глаза.
— Ну вот, а я думала, ты перестал быть занудой. Поехали к Таньке, промоем ей мозги, заодно кое-что обдумаем.
Ботаник поджал губы, но спорить со мной не стал. Не знаю, кто там приперся к сестрице, но явно не любовник, иначе бы она уже в красках расписывала мне его прелести. Держать язык за зубами она совершенно не умеет.
На чудесной и привлекающей внимание машине Инессы мы доехали до Танькиного дома. Кажется, по дороге некоторые телефонозависимые граждане даже успели сфотографировать это чудо автопрома.
— Ивонна, — припарковавшись напротив подъезда, сказал Ботаник, — может, ты еще раз ей позвонишь? Кто знает, от чего мы отвлечем человека.
— Идем, мой деликатный друг.
В домофон даже звонить не пришлось. Выходившая из подъезда бабуля, Танькина соседка, подслеповато прищурилась, а потом сказала:
— Ой, Ванька.
— Здравствуйте, Алевтина Матвеевна, — улыбнулась я, придерживая дверь.
— А ты к Татьяне? Дык мужик у нее.
— Вот оно что… — удивленно протянула я. — Ну ничего, переживет.
— Ивонна, ты куда так несешься? — спросил Ботаник, догоняя меня, потому что лифт я благополучно проигнорировала.
— Я чувствую тайну и несусь на ее запах.
— Да какая тайна? — не унимался мой протеже. — Ну подцепила она какого-то парня. Секс полезен для здоровья.
Уже у Танькиной двери я остановилась и, повернувшись, уперла руки в бока.
— Ты что-то знаешь?
— Э-э-э… Откуда бы?
— Ваня, Ваня, — покачала я головой. — Для адвоката ты совершенно не умеешь врать. А мне вот очень интересно, что это за мужик такой, которого наша звезда скрывает от меня. Обычно обо всех ее любовных похождениях я узнаю первой.
Не успел мне Ботаник ничего ответить, как я нажала на звонок и даже накрыла ладонью глазок. Вскоре загремел замок, и удивленная сестрица, завязывая халат, покраснела. А глаза-то как забегали.
— Привет, — улыбнулась я. — Не угостишь нас кофе?
— Ну… Это…
Н-да, с импровизацией, что ли, все так плохо? Только заученные сценарии идут как по маслу?
— Мы пойдем, — вмешался Ботаник, — извини, что помешали.
— Нет, мы проехали полгорода, так что по чашке кофе заслужили.
Таня мялась, а я заглянула ей за плечо и усмехнулась.
— Мужская кожаная сумка от Майкла Корса. Ты явно не бюджетника подцепила. Я такую дарила отцу на Рождество, пятьсот евро стоила.
Сестрица еще больше смутилась. Я посмотрела на почесывающего бровь Ботаника, и тут на меня снизошло озарение. Ну, по крайней мере я только одно объяснение могла найти такому странному поведению этих двоих.
