— Ты чего тут воешь, животное!? — прокричал он. — Вожжи под хвост попали?!
Я аж задохнулся от ярости, затопившей мое сознание, и сорвался в галоп навстречу врагу. В его руках появился огромный меч, который он положил лезвием на плечо, ожидая меня на вершине. Я попытался надеть противника на копье с наскока, но тот отбил острие в сторону, после чего мы сшиблись грудью. Воздух вылетел у меня из лёгких от могучего удара, но и титану пришлось несладко. Отброшенный, он кое-как устоял на ногах, но оказался почти в пяти шагах ниже по склону. Я бросил копье, почти видя, как оно пронзает его сердце… Но враг сделал неуловимое движение кистью, одновременно как-то то изворачиваясь, и, чуть отклонив полёт оружия, ушел с его траектории.
— Бррррррээээ! — не сдержал я вопль разочарования, сделал могучий прыжок вперёд, встал на дыбы, и, вцепившись руками в его запястья, замолотил по торсу передними копытами.
Я впервые столкнулся с существом сильнее себя: моя попытка вырвать меч из его рук напоминала детские игры, а удары не наносили никакого ущерба. Мощным круговым движением меча он заставил меня отпустить его и отступить. Я бросился вниз по склону, подхватил копье, и, подняв его над головой, снова заржал:
— Бррээээээттт!
— Вот, заладил! Скотина необьезженная… — пробормотал противник и бросился мне навстречу.
От неожиданности я сделал шаг вниз по склону, потом еще один… И спустя секунду — несся галопом, уходя от бегущего следом титана. Огромными шагами тот нагонял меня, и я прибавил ходу. Мощнейшая система двух лёгких едва успевала прокачивать воздух, насыщая кровь кислородом, я гнал на предельной скорости, но никак не мог оторваться. Более того, противника приближался с видимой легкостью.
Он прыгнул на меня, едва оказался рядом, и я ударил копьем навстречу, но меч в его руке словно жил своей жизнью, играючи отразив удар. Он схватил меня за шею, наваливаясь сверху и опрокидывая на землю. Я поджал колени и покатился, сбрасывая преследователя. Огромные ладони, рядом с которыми мои смотрелись детскими, соскользнули, а, я, не глядя на врага, вскочил и побежал дальше… Но в последний момент его кисть сомкнулась на моей задней ноге.
— Куда это ты собралась, коняжка?! — поинтересовался титан, и дернул меня на себя.
Я заржал от боли в вывихнутой ноге, а он, не обращая внимая на то, как я лягался и плевался, тащил к себе. Копье куда-то отлетело, как и меч, но во время очередного рывка мне удалось ударить его. Ощущения были — как будто в скалу ударил.
Титан разозлился, и, схватив за горло огромной лапой, уселся сверху на круп, придавив к земле. Лишенный воздуха, я перестал сопротивляться, бессильно загребая копытами и руками.
— Не успокоишься — придушу, тварь! — зло сказал он, и надел на меня ошейник.
Смирился я не сразу, но титан был терпелив. Стоило взбрыкнуть, как он позволял ошейнику придушить меня, и я сам успокаивался. Постепенно между нами возникло что-то вроде взаимопонимания, а после того, как вечерами мы начали беседовать — даже дружбы. Впрочем, ошейник он не снял и даже не планировал этого делать.
Мы постепенно двигались к Асгарду, когда столкнулись с фанатиками. В суровых снежных пустошах нет места ни одинокому путнику, ни отшельнику, выжить можно только сообща. Поэтому входя в то селение мы почувствовали себя в безопасности. Мы плотно поужинали, титану предложили женщину, а меня проводили в другое помещение.
Проснулся я от того, что все тело затекло, и обнаружил себя связанным в каком-то темном месте с подозрительным журчанием поблизости. Рядом лежал титан. Его поза показалась мне странной, и, присмотревшись, я понял, почему: шея моего хозяина была сломана. Он не владел собственным телом, но был жив.
— Они принесут меня в жертву, — сказал он. — Так им удастся загасить божественную искру моей души.
Я промолчал, собираясь с силами. По большому счету, мне было все равно, что с ним сделают.
— Потом они освежуют тебя и устростроят пир во славу своего бога.
Эта информация в корне меняла дело. Быть чьим-то обедом(да и ужином тоже) мне совсем не хотелось.
— Что ты натворил? — спросил я. — За что они нас сюда бросили?
— Они задумали все с самого начала. Их бог слаб, они надеются усилить его, принеся меня в жертву.
— А зачем они собираются сожрать меня?!
— Они последователи Каймара.
Я вздрогнул. Жертвоприношения — меньшее из зол, в которых были замечены последователи бастарда главы Тёмного Пантеона богов. Да и кентавроедство — тоже.
— У тебя есть план? — спросил я.
— Да. Ты можешь освободиться?
Я подвигался, но заметного прогресса в освобождении не добился, что и сообщил титану.
— Слушай внимательно. Ты должен снять путы и убить меня. Иначе у тебя ничего не получится.
— Зачем?
— Что — зачем?
— Зачем мне убивать тебя? Ты же так и так умрешь.
— Идиот, я же уже объяснил! Они принесут в жертву меня, передав божественную искру моей души своему черному богу!
— А! — меня осенило. — А если тебя убью я — искра достанется мне?
— Конечно нет! Но я смогу возродиться через тысячу лет в новом теле!
— А что будет со мной? — поинтересовался я. — После того, как они обнаружат, что я убил их жертву?
— Хм… — титан на секунду замешкался и ответил. — Убив меня, ты получишь мои силы. У тебя будет шанс вырваться отсюда. Думаю, я даже один смог бы перебить всех фанатиков.
Врет, как к гадалке не ходи. Но я все равно принялся раздергивать путы. В крайнем случае, всегда можно повеситься на штанах этого ублюдка. Подходящий крюк, свисающий с потолка, я уже приметил. А убить его мне хотелось уже оооочень давно.
Не знаю, сколько прошло времени, но веревки на руках подались, и я освободился.
— Прощай, Бррэтт, — сказал титан. — И прости…
— Никогда, — ответил я, с силой опуская копыто на его лицо.
Это было несложно. Жизнь едва теплилась в этом огромном изломанном теле, но едва она его покинула, как я почувствовал необыкновенную мощь, буквально разлившуюся по венам. Мне показалось, что я вырос как минимум на треть, причем пропорции тела не изменились, а ошейник лопнул на шее, не выдержав давления. Я презрительно помочился на мертвое тело титана и сотряс воздух могучим кличем:
— Брррррэээээтттт!!!! — после чего мощно лягнул дверь задними копытами.
Она вылетела, снеся по дороге двух человек. Я с трудом протиснулся во внезапно ставшим маленьким для меня косяк и обрушился на фанатиков. Меня охватили бешенство и азарт, я убивал всех, кто приближался ко мне с оружием, и пришел в себя только после того, как поток иссяк.
В селении не осталось никого, а я стал, кажется, ее сильнее, чем до того, как убил титана. Вдруг тишину прорезало тихое бормотание. Оно доносилось из стоящего невдалеке храма, и я, подхватит самое большое копье из тех, что нашел, направился в ту сторону.
