— Давайте я напомню… В торгово-развлекательном центре Парк-Хаус в это время была премьера кинофильма «Начало-3»…
«Да… — подумал я, мигом перестав разглядывать её. — Вот это налипос…»
* * *
Алла, наверное, была замечательным следователем. По крайней мере, с раскрываемостью проблем, скорее всего, точно не имела. Вкрадчивым голосом, делая долгие паузы, чтобы я выговорился, внимательно глядя мне в глаза, она записывала мой рассказ в протокол, кажется не отвлекаясь от непосредственного пересказа событий.
Потом, мило потупившись, поинтересовалась:
— Скажите, Александр, а с кем из девушек у вас интимные отношения?
— Что, простите? — не понял я.
— С кем из девушек из вашего рассказа у вас интимные отношения? — слегка порозовев ушками, повторила Алла.
— А…. Какое это дело имеет к следствию?
— Самое прямое! — Алла повернулась ко мне и увлеченно принялась объяснять. — Вот, допустим, мы будем допрашивать Юлию, а она с вами в интимных отношениях, и будет вас выгораживать! Мы должны учитывать этот фактор! А Вика, допустим, ей завидует, и, соответственно, будет вас «топить»! Следствие не может допустить искажения фактов!
— На момент происходящих событий у меня не было интимных отношений с этими девушками, — ответил я.
— А после этих событий?! — старший следователь Макарова скрестила руки… наверное, все же не на груди, а под ней, и стала выглядеть ещё сексуальнее.
— И после, — вздохнув, ответил я.
— Вы гей? — удивленно вытаращилась она на меня.
— Да какое это имеет отношение к делу?! — возмутился я.
— Самое прямое! — раскрасневшись, ответила Алла. — Если вы скрытый гей, то на общую зону вам нельзя! У нас есть несколько специальных серверов…
— Какая зона!? Я ни в чем не виноват!?
— А вот это зря! — она торжественно вручила мне планшет. — Все подтвердилось, читайте!
* * *
Сверху было медицинское заключение: пациент Дихков Ким, 19 лет, студент, сотрясение мозга из-за удара головой при падения на асфальт с высоты собственного роста во время драки. Ушибы мягких тканей лица, полученные в драке. Бла-бла-бла, 4 недели на стационарном лечении, тяжёлые последствия для здоровья из-за развивающейся эпилепсии.
Следом второе: пациент, Коляров Кирилл, 18 лет, безработный, компрессионный перелом шейных позвонков, трещина основания черепа, сотрясение мозга, из-за удара головой при падении на асфальт с высоты собственного роста во время драки. Ушибы мягких тканей лица и живота. Реабилитация продолжается по сей день.
— Что можете сказать по этому поводу? — поинтересовалась Алла.
— Кто такие? — спросил я.
— Это мальчики, которых вы со своей бандой избили на выходе из Парк Хауса.
Я с ужасом посмотрел на нее:
— Я же вам только что рассказал, что это они напали на нас!
— А по видеосъёмке с места преступления и показаниям пострадавших, это не так.
— Меня начали бить, и мы были вынуждены защищаться!
— Ну да! — Алла скептически улыбнулась. — И закатали мальчишек в асфальт. Один до сих пор восстанавливается, и всю жизнь будет должен заниматься спортом с осторожностью. Это тяжкий вред здоровью. До семи лет лишения свободы, — следователь очень долго смотрела на меня, хлопающего глазами, после чего добавила. — Если будете сотрудничал со следствием, то мы можем провести вас как невольного участника хулиганских действий, получите не больше двух лет. Приложите палец вот здесь!
Я уставился на ещё один протянутый мне планшет с местом для оттиска отпечатка пальца и инстинктивно сжал кулаки, пряча подушечки.
— Я ничего подписывать, пока целиком не прочитаю, не буду! — заявил я. — И никто из нас точно не был виновником драки! Первым начали бить меня!!!
Алла тяжело вздохнула и убрала второй планшет куда-то в стол:
— Значит, со следствием отказываетесь сотрудничать… — с плохо скрываемым раздражением сказала она. — Ну, так читайте свои показания! Я же их вам дала!
Я ошалело посмотрел на неё, после чего зачитал третий абзац:
— «После чего я нанес восемь ударов левой и правой руками в область головы Колярову Кириллу»… — и поинтересовался. — Откуда вы это взяли?! Я ничего такого не говорил и не писал!!!
— На камерах все это четко зафиксировано, — ответила Алла. — Так что вы зря изворачиваетесь. Ваши попытки уклониться от ответственности будут учтены при вынесении приговора…
Буквально задыхаясь от ярости, бессилия и возмущения, я буравил её взглядом, а она мило улыбнулась и добавила:
— Но вы в любой момент можете подписать признание и рассчитывать на смягченный приговор!
Откинувшись на спинку кресла, она нажала на незаметную кнопку на отвороте блузки и проговорила:
— Мальчики, заводите следующего!
Дверь кабинета открылась, и завели Ваню:
— Херасе, Санек! — удивился он. — А я-то думал, с какой радости меня куда-то потащили, вроде уже давно ничем таким не занимался! — он перевел взгляд на следователя и присвистнул. — Девушка, вы о смене работы не думали? Преступники, наверное, на повторные преступления-то идут только чтобы на допросе оказаться!
— Привет, Вань! — ответил я, вставая по требовательному жесту конвоиров. — Поаккуратнее со следователем, она… Профессионал.
— О как! — он криво усмехнулся. — Кто бы сомневался…
Глава 37. План
Меня вывели из комнаты следователя и посадили на стул в пустом кабинете. Я немного покрутился, потом встал и прошелся. Мозг лихорадочно работал, пытаясь просчитать ситуацию, но каждый раз пасовал перед абсурдностью происходящего.
Если у них есть записи с камер, то какого хрена на них не вошло нападение на меня? Почему не опросить девчонок, которые все видели, и могли стать отличными свидетелями? Зато, в целом, было ясно, для чего из нас вытаскивают признание: дело целиком сфабриковано.
Дверь открылась, запуская бугая в наручниках и двух конвоиров.
— На стул садись! — приказал один из них.
Бугай сел.
— Не дергайся! — второй снял с него наручники. — Не вздумай опять сломать нос собрату по несчастью! — добавил он, уходя.
Я сглотнул, подавляя желание броситься следом за ним, и встретился взглядом с бугаем. Его близко посаженные глаза смотрели настороженно и зло. Я поспешно перенес внимание стену.
— Ты чо тут? По хулиганке? — спросил он.
— Ну… Да, наверное.
— Леня, — вдруг представился он.
— Санек.
— Ппц вас, Саньков, развелось… Будешь Мелким, — решил он.
