Глава 7
«Цвет волшебства»
К 1979 году, когда работа над «Стратой» подходила к концу, Терри стало очевидно, что его отношения с Bath Evening Chronicle подходят к концу. Рианна росла, и им было все труднее решать семейные финансовые проблемы на зарплату заместителя редактора газеты. Жизнь в Chron изменилась. Пата Уира сменил бывший редактор отдела новостей Морис Бордман, беспокойный и более требовательный, чем его предшественник. Мартин Уэйнрайт отправился на север, чтобы занять новую должность в Брэдфорде, а Питер Фиппс перестал быть заместителем редактора, и все это изменило ситуацию в офисе. После пяти счастливых лет наступило время перемен. Дополнительной мотивацией к уходу послужило ощущение, что еще немного – и он превратится в одного из тех немолодых сотрудников, которых периодически видел в издательстве, бывших заместителей редакторов и журналистов, для которых Chron стал всей жизнью. В своей книге 1993 года «К оружию! К оружию!» Терри напишет о капитане Ваймсе, раздумывающем о том, чтобы покинуть Городскую стражу, но он опасается превратиться в живого призрака, возвращающегося на свое рабочее место, потому что не знает, куда еще можно пойти. Последний гвоздь в гроб забил старый друг Терри Тони Буш, с которым они, начиная с 1971 года, не раз работали вместе. Тони согласился занять место в Press Association.
«Терри нравилось чувство товарищества, – объяснил Буш. – Я ушел в Press Association, и он ощутил некоторую подавленность. Мы были друзьями и получали много удовольствия от общения. Он часто говорил: “Теперь уже никогда не будет, как прежде”».
Как и многие другие журналисты, стремящиеся к спокойной и лучше оплачиваемой жизни, Пратчетт решил изучить возможности, которые предлагали связи с общественностью. Он подал документы на работу в юго-западном офисе Центрального управления по производству электроэнергии (ЦУПЭ) с весьма привлекательным жалованьем в тринадцать тысяч фунтов в год. Друзей-журналистов выбор Терри сбил с толку. Мартин Уэйнрайт сказал, что это «казалось не жизнью, а сущей каторгой». Тони Буш согласился: «Работа в связях с общественностью совсем не подходит Терри, – сказал он. – Меня невероятно удивило его решение. Связи с общественностью? Он был таким независимым, ярким человеком, и я не мог представить, чтобы он стал писать пресс-релизы для правящих кругов». Оба подозревали, что Пратчетта интересовали не только дополнительные деньги, но и более легкая работа, которая оставит ему больше времени для писательского труда.
«Ему будут платить очень приличные деньги и не придется постоянно думать о работе, – сказал Буш. – Я даже могу представить, как он быстро заканчивает пресс-релизы, а потом достает блокнот и начинает заполнять его идеями для новой книги».
Терри начал работать в ЦУПЭ в 1979 году, навсегда покинув Bath Chronicle, расставание с которым получилось не слишком приятным, как он сказал во время интервью Western Daily Press в 1996 году, «ведь меня уволили в третий раз»
[103]. Терри проработал в Бристоле семь лет – дольше он нигде не задерживался в течение всей своей жизни – и со временем даже стал старшим пресс-секретарем, заняв последнюю настоящую должность в своей жизни.
В описании этого периода карьеры Пратчетта часто допускают небольшую ошибку, утверждая, что он работал в «атомной индустрии» или «пресс-секретарем при атомной электростанции». Его также неправильно называли ученым или инженером. На самом деле Пратчетт являлся прикованным к письменному столу гражданским служащим, работавшим на правительство. ЦУПЭ, национализированная организация, подзаряжала
[104] национальные нужды страны. ЦУПЭ представляло собой больше, чем просто учреждение атомной энергетики, хотя и обеспечило самый взрывной
[105] аспект карьеры Терри. Однако жизнь в ЦУПЭ оказалась не такой спокойной, как рассчитывал Пратчетт. Да, ему приходилось заметно меньше перемещаться, его доход повысился, он получил доступ в плавательный бассейн, но ему приходилось решать бесконечные мелкие бюрократические проблемы гражданской службы, пытаясь одновременно погасить набиравшую в прессе силу истерию вокруг вопроса об атомной энергии.
В марте 1979 года, за несколько недель до того, как Пратчетт начал работать в ЦУПЭ, на ядерном реакторе на АЭС Три-Майл-Айленд в Пенсильвании произошла авария, в результате – утечка радиации, и властям пришлось провести эвакуацию из региона ста сорока тысяч человек. История вызвала интерес во всем мире, у многих возникли вопросы относительно безопасности ядерной энергии. Британская пресса сфокусировалась на увеличении ядерного вектора развития в Великобритании, встал вопрос об утилизации токсичных отходов; а также возможных проблемах с ядерными реакторами и рисках для всеобщей безопасности, одновременно начался рост движения за сохранение окружающей среды и против атомной энергии. Именно в такой напряженный момент Терри Пратчетт стал пресс-секретарем, отвечавшим за три юго-западных атомных электростанции.
Поначалу его роль была сравнительно простой; обзоры прессы, звонки журналистам, редкая связь с Power News, промышленной газетой ЦУПЭ (со временем он станет ее редактором). Однако гражданская служба приносила и разочарования. Национализированное производство по своей природе пронизано влиянием профсоюзов, и ЦУПЭ не было исключением. Строгие правила профсоюза означали, что все материалы должны печатать машинистки из офиса, что раздражало Пратчетта, ведь он превосходно делал это вслепую, едва ли не лучше всех в газете. Он печатал свои пресс-релизы, отсылал их машинисткам и ждал, когда они напечатают их снова. Он постоянно жаловался, в результате чего вышло соответствующее распоряжение, и ему разрешили работать самостоятельно.
Несмотря на серьезность отрасли, атомная индустрия обеспечила Терри множеством анекдотов в стиле «вы-просто-не-поверите», которые он регулярно рассказывал много лет. Одной из любимых была история о посетителе, который, как оказалось, принес на станцию радиоактивный материал. Этот человек в качестве хобби занимался восстановлением оборудования военной авиации и нашел старый высотомер со светящимся в темноте циферблатом – для этого использовали радий. Ему в руки попал слегка радиоактивный материал, заставивший заработать счетчик Гейгера, предназначенный для того, чтобы помешать вынести из здания станции радиоактивные материалы – но сейчас он включился на входе.
Терри приходилось тратить много времени на то, чтобы уменьшить риски, которые старательно раздувала пресса. Однажды железнодорожный вагон, перевозивший радиоактивные материалы, сошел с рельсов на сортировочной станции, не причинив никакого вреда. Однако британский протокол железнодорожных аварий, а также инструкции по работе с радиоактивными веществами, требовали принятия целого ряда экстренных мер, что привело к появлению множества съемочных бригад и серьезной панике.
Еще одна запоминающаяся история случилась на атомной электростанции Хинкли-Пойнт, расположенной на побережье, в Уэстон-Сьюпер-Мэр. Станция находилась рядом с захоронением железного века, которое все называли «курган пикси». Во время строительства станции рабочие шутили: если что-то пошло не так, виноваты «пикси», а когда работы закончились, подарили менеджеру садового гнома «пикси». Прошли годы, и персонал станции стал странным образом суеверным из-за этого гнома. Ситуация обострилась, когда кто-то переместил его из привычного места в кабинет с наградами. В ту же ночь внезапный ливневый паводок затопил и вывел из строя два реактора, после чего гнома быстро нашли и вернули на прежнее место.
