Продолжая перекидываться репликами в подобном духе, они подошли к площади за древом, выходившей в город, все пространство которой оккупировали танцующие эльфы. Господин советник не соврал, исполняемый ими танец сложно было назвать парным. Жители заповедника создали несколько живых колец, расположившихся вокруг помоста (прикрепленного к земле скобами для надежности), и двигались под музыку, иногда сходясь в каких-нибудь замысловатых па, но каждый раз с разным партнером. Действительно, в таких условиях не только свою даму не приобнимешь, но и вряд ли потом вообще найдешь.
Яну занимали не столько танцующие, сколько лодки, кружащие над их головами. Транспортных средств было много, разных и очень непохожих внешним видом на то, которым пользовался мистер Эльф. Их словно только что сняли с ярмарочного аттракциона, всех расписных и в завитушках, но даже без карусели гондолы продолжали двигаться по кругу, лишь изредка меняя высоту полета.
— Что это такое? — удивленно ахнула Яна и как зачарованная задрала голову вверх.
— Лучшие места на празднике Высокой Луны, — усмехнулся мистер Эльф. — Полетаем или все же потанцуем?
— До тех пор, пока к вам не импортируют парные танцы, я не танцую, — категорично заявила туристка, понимая, что просто не вывезет эльфийского ритуального пляса. — Если это лучшие места, то они уже, наверное, заняты...
— Наоборот, сейчас как раз самое удачное время, чтобы туда попасть, — решительно заявил мистер Эльф и бесстрашно направился к внешнему кругу танцующих, рискуя быть вовлеченным в чье-нибудь слишком размашистое па. — Перед выходом короля большинство предпочитают оставаться на земле.
Он потыкал что-то на своем браслете (видимо, подключился к местным госуслугам), и изумрудно-зеленая лодка, вся в пестрых золотых виньетках, с изумительно мягкими на вид креслами, обитыми бежевым бархатом, нарушила вращающийся строй и спланировала вниз, чтобы подхватить новых гостей праздника.
— А откуда все эти лодки и почему они так выглядят?
— Из дворцового лодочного парка.
«Так, значит, его эльфейшество не шутил по поводу любого средства передвижения».
— Представляю, если бы у нас на День города мэр предложил жителям покататься на машинах из его автопарка, — хихикнула Яна, усаживаясь. — О боже! Можно я сегодня останусь спать здесь?! Это кресло в сто раз мягче моей кровати!
— Если вы будете сильно настаивать, вам разрешат, — обнадежил ее советник, устроившийся напротив, так что его длинные ноги, согнутые в коленях, почти касались Яниных. Для Наи места не нашлось вовсе, поэтому гончая всем своим видом демонстрировала, что подобные развлечения ее не интересуют. — Эта лодка, наверное, принадлежит кому-то из фрейлин жены его величества, поэтому такая тесная.
— Вы что, не могли выбрать другую?! — Туристка попыталась встать.
— Тут нельзя выбирать. — Мистер Эльф поднес к ее лицу свой браслет, на котором горело несколько символов, естественно непонятных для пленницы даже с близкого расстояния.
— Вряд ли она отнесется к моему вторжению так же спокойно, как и вы, — только и смогла угрюмо ответить Регина.
Со стороны, наверное, это будет смотреться верхом наглости: фаворитка короля на виду у всех оккупировала лодку, принадлежащую действующей жене.
«Зашибись! Сюрпризы и риски эльфийского каршеринга...»
Зеленое чудо в золотых завитушках плавно поднялось и встроилось в медленное круговое движение над площадью. Из соседних лодок им иногда махали, потом замечали Яну, останавливались и, немного поразмыслив, снова махали. Регина вяло шевелила ручкой в ответ до тех пор, пока не наткнулась взглядом на машущую ей с соседнего борта Нуранию. Матушка короля расположилась во внушительного размера транспортном средстве персон на шесть, но, отчего-то пренебрегши количеством пассажирских мест, указанных в заводской документации, взяла с собой компанию, превосходящую числом не только встроенные сиденья, но и заложенную грузоподъемность. Вследствие чего лодка то и дело проседала в воздухе, вызывая у своих пассажиров восторженные крики, смех, но почему-то ни одного вопля ужаса. Компанию царственной особе составляли, по беглым подсчетам, что-то около семи-восьми нелюдей, большинство из которых были молоды и, судя по всему, чем-то напоены до безобразия. Только один очень старый эльф сидел позади всех с таким видом, будто его уже укачало и последствия не заставят себя ждать.
— Что с ней? — спросила Яна, глядя на счастливо щебечущую Нуранию.
— А как освободилась около ста пятидесяти лет назад от трона, так все не нарадуется, — легко сообщил мистер Эльф.
Пленница попыталась уловить намек на иронию, но не смогла. Тяжела же должна быть королевская доля, если и сто пятьдесят лет спустя хочется с упоением праздновать передачу обязанностей. Может быть, поэтому его эльфейшество такой серьезный? А как сдаст корону отпрыску, так сразу уйдет в загул?
Яна представила ушастого монарха неровно подстриженным, в рубахе навыпуск, с бутылкой эльфийского горячительного в руке шатающимся по белоснежным улицам города и во все горло распевающим по направлению к луне что-то вроде:
«Нам дворцов заманчивые своды
Не заменят никогда свободы,
Не заменят никогда свободы,
Ла-ла ла-ла-ла-ла ла-ла ла-ла-ла-ла
Ла-ла-ла-ла-ла ла-ла-ла е ее — ее.»
Мистер Эльф тактично дождался последнего «ее» в ее мысленном театре и только потом спросил:
— Вам не мешает эта штука в голове?
— Какая?
— Воображение. Должно быть, ужасно неудобно все время представлять вещи, которых не существует в реальности, и события, которые никогда не произойдут.
— Они существуют, — с уверенностью сказала Яна, — но, возможно, не здесь и происходят не со мной. Могу поспорить, где-то уже есть писатель, который придумал женщину, попавшую к эльфам, и тоже считает это полной ерундой.
Издалека со стороны дворца раздались звуки горнов, моментально подхваченные оркестром, расположившимся в корнях древа.
Что тут началось внизу! Танцующие остановились как по команде, а затем вдруг бросились в разные стороны.
— Ого! — только и сказала Яна, глядя сверху вниз на это броуновское движение. Однако довольно быстро выяснилось, что сравнение в корне неверно: эльфы двигались с определенной целью и уже спустя минуту выстроились в несколько рядов с каждой стороны от дороги, ведущей к помосту, так что позавидовала бы любая регулярная армия.
Лодки тоже закончили изображать гигантскую карусель и, управляемые неизвестной рукой, точно так же шеренгами зависли прямо над головами нелюдей на земле.
К моменту появления королевской четы на выходе из парка площадь была больше похожа на плац, нежели на место празднества. Музыка стала торжественной, когда король с королевой чинно ступили на дорожку, тем самым начав обязательный ритуал из кивков и приветственных взмахов рук.
