Таня познакомила меня с Целковым, своим бывшим мужем, а я туда привёз своего старшего товарища, Феликса Камова.
Мы выпили, Целков это дело любил и потом долго нам с Феликсом просто взахлёб рассказывал «Современную идиллию» Салтыкова-Щедрина, особенно то место, где надо было «годить».
Олег был человек, конечно, уникальный: восторженный, наивный и очень талантливый. Евтушенко его просто обожал. Они с ним летом ездили сплавляться по каким-то сибирским рекам, а зимой Евгений Александрович давал деньги лифтёрше, чтобы она выдавала Целкову по пять рублей в день на еду. Целков, бывало, иногда уходил в запой.
В один прекрасный день Целков собрался и уехал навсегда из страны, то есть эмигрировал. Таня распродавала его мебель, вещи, офорты. Картины, кажется, Евтушенко помог ему вывезти, договорившись о разрешении в Министерстве культуры.
Мы с Михаилом Таничем приехали на предмет покупки, и я купил целковский старинный дамский письменный стол. Он и по сей день стоит у меня в комнате.
Целков обосновался во Франции и, кажется, сразу стал там обеспеченным человеком. Состоялись выставки, был выпущен шикарный каталог. Таня с дочкой тоже решили уезжать. Потихоньку Таня готовилась к отъезду, распродавая вещи. А Евтушенко, который уже в то время свободно разъезжал по всему миру, в очередной раз собрался в Париж.
Таня, узнав об этом, попросила Женю отвезти Целкову посылку с родины, бутылку хорошей водки.
Евтушенко согласился передать подарок. Таня упаковала водку в коробку, переложила ватой, чтобы не разбилась, перевязала и отдала Евгению Александровичу.
Евтушенко благополучно добрался до Парижа, приехал в гости к Целкову, естественно, сели выпивать, всё выпили, хотели пойти в магазин ещё купить, как Целков вспомнил:
– Ты же мне от Тани бутылку привёз.
– Неудобно, подарок.
– А что с ним ещё делать, с этим подарком, как не пить?
Целков развязал свёрток, открыл коробку, вытряхнул из коробки бутылку, но, кроме бутылки, оттуда выпала целая горсть бриллиантов, которые лежали в вате.
Евтушенко схватился за голову. Что бы было, если бы его на таможне стали шмонать!
Но никто бы его обыскивать не стал, и Таня это знала. А чтобы случайно не выкинули коробку с камешками, она в записке Целкову о них написала. Целков записку ещё не читал, но бриллианты от Тани уже получил.
Они с Евтушенко с удовольствием выпили ещё и эту бутылку.
Таким образом Таня перевела за границу все свои сбережения.
Я долгое время ничего про Таню не слышал. Однажды только Евтушенко рассказал мне, что у Алиски в Америке были крупные неприятности по части наркотиков.
А в девяносто шестом году я прилетел в Лос-Анджелес, и в аэропорту меня встречала Таня Топилина. Как была, так ничуть и не изменилась. Осталась такой же спорщицей. Теперь она занималась недвижимостью и предложила мне даже купить дом где-то в горах.
Представляю себе, я лечу двенадцать часов на самолёте, чтобы пожить недельку где-то там, в американских горах.
Алиса по-прежнему красивая, но глаз какой-то потухший, а может, просто усталая была.
Вот такие вот дела.
Бабка внучку родила.
День рождения
Был в семидесятые годы известный администратор – Эдуард Смольный. Проводил праздники на стадионах. Сам ставил, сам вёл. Задействовал в этих праздниках войсковые соединения, машины, танки, кавалерию. Вёл праздники неповторимо.
Я как-то ездил с ним в Винницу. Он сидел на сцене, за столом, поясница была обвязана шерстяным шарфом, поэтому и сидел за столом. Вот как приблизительно он объявлял Леонида Куравлёва:
«Это не море штормит, это не камнепад с гор. Это зрители города Винницы встречают своего любимца, народного артиста Леонида Куравлёва, аплодисментами и криками».
И действительно, начинался шквал аплодисментов. Хотя никакого моря, а тем более гор в Виннице не было.
Кроме праздников на стадионах, Эдик Смольный вёл ещё и домашние праздники. Свадьбы, дни рождения. И вот в одном из ресторанов, в самый разгар чьего-то дня рождения, он вдруг вспомнил, что не выпили за маму. Он подошёл к новорождённой и спросил:
– А мама здесь?
Новорождённая ответила:
– Мамы нет.
Эдуард Михайлович сделал скорбное лицо и провозгласил тост:
– Я думаю, общественность меня поддержит, если мы сейчас выпьем все вместе за маму. Её сейчас нет с нами, но душа её бессмертная с неба следит за своей дочкой и радуется за неё и тоже поздравляет её с днём рождения.
Повисла гнетущая тишина. Эдик ещё что-то говорил про маму, которая уже на небесах, которая уже отмучилась. Во время его речи мама вернулась из туалета и, слушая, никак не могла понять, что происходит.
Дочка закричала:
– Что с мамой?! Где она? Что с ней?
Причём в панике она обращалась именно к ней, к своей маме.
Мама сказала:
– Что значит, где мама? Вот она я, стою и слушаю.
Эдик закончил:
– Так выпьем же за здоровье мамы, чтобы она жила много лет не на том, а на этом свете, вечная ей память!
На этом день рождения для Эдика Смольного закончился.
Хотели даже вернуть деньги, но Эдика уже и след простыл.
Слегка не попал. Что делать? Бывает.
Школьная радость
Приехал в новый город геолог с сынишкой. Геолог снял квартиру, пока не дали свою, отправил сына в новую школу.
Сын учился неплохо, но по математике отставал, получал двойки. Отец пошёл в школу. Познакомился с учительницей математики. Попросил её дополнительно позаниматься с его сыном, за деньги, естественно.
Учительница, женщина сорока лет, довольно привлекательная, пришла домой к геологу. Провела урок, получила деньги. Благодарный папаша купил торт, сделал чай. Сели, попили чаю, разговорились.
Геолог – мужчина видный, жены нет. Слово за слово. Коньячку ещё выпили, мальчик гулять ушёл, даже и не заметили, как разговор естественным образом перешёл на диван.
К приходу мальчика они успели и покрывало на диване вернуть в первоначальное положение.
Учительница математики стала приходить раз в неделю, и очень ей это понравилось. Мужчина симпатичный, она даже перестала деньги за уроки брать, как-то даже неудобно.
Где-то через месяц она не удержалась, рассказала своей подруге, учительнице географии, о том, какой классный мужчина этот геолог. Не мужчина, а просто чудо.
Очень скоро мальчик стал получать двойки по географии. Папа пошёл в школу, познакомился с учительницей географии.
Она согласилась давать уроки мальчику.
