Месяца через три она оказалась беременной. Явно не от меня. Но я-то этого не знал. Поехал к ней в больницу. Хорош был – Ромео.
Моя Джульетта и в дальнейшем не отличалась постоянством. Сначала я ничего не понимал, но, когда прозрел, вступил с ней в неравную схватку, поскольку расстаться сил не было.
Были болезненные отношения с жуткой ревностью, изменами, скандалами. Но расстаться никак не могли.
Однажды мы с ней поехали отдыхать в Карпаты. В поезде она строила глазки какому-то офицерику.
Я сильно переживал. В Ужгороде мы с ней поселились в каком-то доме и тут же поругались. Она пропала. Я сходил с ума.
Вышёл из дома, я вижу, она идет в сопровождении двоих кавалеров и все трое навеселе. Она не ожидала меня увидеть, кинулась ко мне, но я отвернулся и пошёл в дом.
Она бросила кавалеров и кинулась за мной. После бурного выяснения отношений мы упали на кровать. Но обида запомнилась. Мне же сказали запоминать, вот я и запоминал.
Уже в Москве я узнал, что параллельно со мной существуют ещё два её любовника. Может, сильно хотела замуж, а может… дальше не продолжаю.
Мы расстались. Месяца через три она всё же позвонила мне, попросилась в гости. Я не смог отказать. Она приехала в новой шубе чудовищного цвета. Сняла шубу в прихожей и вошла в мою комнату. Вошла и увидела в постели девушку Галю. Галя укрылась одеялом до самых глаз. Но глаза – чёрные, горящие глаза нагло смотрели на Клару.
Клара, увидев эту картинку, поняла, что я кое-чему у неё научился, нервно засмеялась, поздоровалась с Галей, развернулась и пошла надевать шубу.
Проходя мимо моего окна, демонстративно улыбалась. Через полчаса позвонила и сказала:
– Я тебя ненавижу!
Перезвонила через пятнадцать минут и сказала:
– Зачем тебе это было нужно?
Перезвонила ещё через десять минут и сказала:
– Я тебя люблю.
Я сказал:
– Люби дальше.
Месяца через три она приехала ко мне без звонка. Осталась ночевать, но всю ночь не отдавалась ни за что.
Я спросил:
– А может, тебе уехать? Я вызову такси.
– Нет, – сказала она, – я уеду утром, а если ты будешь приставать, я устрою такой крик, что соседи вызовут милицию, и тебя посадят.
Так и не сдавшись, она и уехала утром, и больше я её не видел много лет. Отомстила, как могла.
Я учился в институте, работал и даже занимался в самодеятельности – пел. Говорят, пел неплохо. Вернее, вначале плохо. Но преподавателями были две женщины по фамилии Стрельниковы. Теперь по их книжкам учатся дыхательной гимнастике. А тогда они в Доме культуры «Красная звезда» при моем заводе вели вокальный класс. Эти женщины, Стрельниковы, заставляли нас петь, делая при этом физические упражнения: наклоны, приседания, упражнения рук, ног.
И через три месяца у меня очистился голос, окреп и зазвучал очень звонко. Эти две преподавательницы в дальнейшем занимались с певцами Большого театра, с артистами эстрады, а тогда они, никому не известные, вели кружок у нас на заводе.
Именно там я познакомился с Лидой Ногайцевой. Была она хороша собой и отлично пела.
Впоследствии, учась в МАИ, я пригласил её в нашу МАИвскую концертную бригаду.
В институт МАИ я попал совершенно случайно, благодаря своей природной вежливости. Оглядываясь назад, я могу сказать, что мне часто везло. Совершенно случайно у нас на заводе преподавали выдающиеся Стрельниковы, но совсем не случайно я пришёл в их вокальный класс.
Случайно на катере, которым я ехал в Пестово, оказалась женщина по имени Изабелла, но совсем не случайно я помог ей, и вот что из этого получилось.
Мы с компанией ехали на «Ракете» в Пестово. Рядом с нашей компанией оказалась красивая женщина лет тридцати – Изабелла.
Она кого-то знала из нашей компании, но в разговоре участия почти не принимала. Когда мы приехали в Пестово, вся наша компания куда-то разбежалась. Изабелла осталась одна с двумя чемоданами. Я не мог её оставить, взял чемоданы и донёс до регистратуры дома отдыха.
Прощаясь, она сказала:
– Я слышала, вы хотите перейти с заочного на дневное. Вот вам записочка, придёте в МАИ, главный корпус, комната 238. Маму зовут Мария Ивановна. Вот её телефон.
Через две недели я уже учился на втором курсе МАИ.
Поистине, как говорил Корней Иванович Чуковский, «самые выгодные дела – бескорыстные».
Помогайте – и к вам вернётся.
Там, в МАИ, на нашем факультете была концертная бригада. Руководителем бригады был человек по фамилии Баркович. Комсомольский вожак. Бригада была самодеятельная, но некоторые артисты были покрепче профессионалов. Коллектив уже ездил выступать на Курильские острова и заработал там большие, по тем понятиям, деньги.
Что такое в то время поехать на Курилы для молодого парня? Да это просто несбыточная мечта.
Меня взяли в бригаду. Я там пел. Пел неплохо. Но лучше меня там пел Вася Петров. Он был студентом консерватории. Год учился в консерватории, год в МАИ. Конечно, при его голосе ему бы лучше стать певцом, но папа Васи был генеральным конструктором и заставлял сына учиться на инженера.
Вася так был занят в консерватории, что в течение года он с нами почти не выступал, но, когда надо было ехать в поездку, он тут же появлялся и ехал с бригадой.
Я думал, что нам хватит места обоим, но у Барковича на этот счёт было другое мнение.
Если делишь деньги на десятерых, то получается больше, чем если делить на одиннадцать. Был показ для ЦК ВЛКСМ перед поездкой, и меня на этот показ уже не пригласили. Пел один Вася.
Я всё равно приехал и заявил при всех на обсуждении, что это нечестно. Я ведь год выступал с ними, причём всюду бесплатно, а теперь меня не берут на Курилы.
Все ребята относились ко мне с симпатией, но почему-то промолчали. Видно, делить на десять им тоже нравилось больше, а может, боялись Барковича.
Тогда я пошёл к секретарю нашего комитета комсомола. Фамилия его была Хорошев. Он пообещал разобраться с Барковичем, но быстро встал на сторону этого самого Барковича.
И вот вся бригада, вместе с Васей Петровым, а также и с Лидой Ногайцевой, которую я туда привёл, уехала на Курилы, а я остался с носом. Нос был небольшой, но неприятный.
Обидно было, но что делать.
Баркович впоследствии женился на Лиде. Семейная жизнь у них не удалась, и через какое-то время они разошлись.
Я пережил обиду, но так уж я устроен, если меня не пускают в дверь, я лезу в окно. В случае неудачи я стараюсь сделать своё дело и добиться того, чего мне не дали.
Я создал свою бригаду, которая была ничуть не хуже той самой, Барковича. И многие ребята из старой бригады потом влились в мой коллектив. Мы прекрасно ездили и выступали, и, кстати, Вася Петров тоже выступал с нами.
