После этого случая я всё время подтрунивал над Галкой:
– Мог разбогатеть.
.
Она тоже в шутку говорила:
– Ты ещё будешь жалеть, что не продал меня.
– Да, – сказал я, – надо было поторговаться.
Говорят, что мужья очень красивых женщин сильно комплексуют и порой изменяют им со страшненькими.
Не знаю, может, поэтому, но на обратном пути из Парижа, в самолете, когда стюардесса, кстати совсем не страшненькая, стала заигрывать со мной, я ответил тем же.
И мы даже прикоснулись друг к другу щеками.
Кто бы мог подумать, что за нами следят?
Уже в аэропорту Галка сказала мне, что к ней подошёл какой-то мужчина из самолёта и предложил отвезти её домой.
Когда она отказалась, мужчина сказал:
– Зря вы с ним связались. Я видел, как он целовался со стюардессой.
Она смотрела мне прямо в глаза, пытаясь поймать на лжи.
– Нет, не целовался, – сказал я, – разговаривать – разговаривал, а поцелуев не было.
Думаю, Галка не поверила.
А я потом, поругавшись в очередной раз с Галкой и будучи не в силах её в чём-то переубедить, с этой стюардессой встретился. Не знаю зачем. Я просто не выдержал нашей борьбы самолюбий.
Она, Галка, развернулась и ушла. Такая вот совковая манера. Я знал, что я первый не выдержу и запрошу мира. Тогда-то я и поехал к стюардессе.
После чего у меня появилось чувство вины перед Галкой, и я со спокойной совестью позвонил ей. Мне казалось, что она не была злопамятной. Когда я звонил ей после ссоры, она сразу же начинала со мной говорить нормально.
В январе у меня случились гастроли за границей. Я звонил ей оттуда. Она рассказывала, что ходила на какой-то кастинг и даже прошла первый тур собеседования.
Было много претенденток на эту работу, и из двадцати девушек выбрали троих, в том числе и её.
Я рад был за Галку. Сама, без блата, без знакомств она куда-то пробилась.
Когда я вернулся, она меня ошарашила: оказывается, её позвали сопровождать какого-то олигарха на какой-то праздник. Ничего себе, работка!
– И ты пойдёшь?
– Но мне же там хорошо заплатят.
– Да ты соображаешь, что ты говоришь?! Какой, к черту, олигарх! Ты обо мне-то подумала?
– Ты мне не доверяешь? Ты разве не понимаешь, что ко мне в день пристают по десять человек, но я же ни с кем из них не встречаюсь.
– Может, тебе снова посмотреть фильм «Непристойное предложение», чтобы не объяснять, на что ты идёшь?
– Я всё равно пойду, и можешь не беспокоиться, я ни с кем не собираюсь встречаться в том непристойном смысле. Я уже обещала и не могу обмануть.
– Зачем ты обещала? Зачем ты вообще пошла в это дело, даже не посоветовавшись со мной?
– Я думала, ты обрадуешься. Это же моя работа, и я сама хоть чего-то, но добилась.
– Что это за работа? Если тебе не хватает денег, скажи, но ты не можешь ничего решать без меня.
– Могу, – сказала она и ушла.
Я в ту ночь так и не заснул.
По десять человек к ней пристают в день. Дело не в том, что красивая, есть и другие красивые. Но пристают не ко всем, а только к тем, кто хочет, чтобы приставали. Я же вижу, у кого есть интерес к окружающим, а к кому подойти невозможно. Нет сигналов. Видно, кому интересно, а кому все окружающие до лампочки.
Все хотят нравиться. Но не все об этом сигнализируют.
Прошло время. Вдруг она сказала, что мама её ходила к какому-то экстрасенсу, который ограждал её от сглаза. Мама часто лечилась у этого экстрасенса.
Я подобного лечения не одобрял, но этот экстрасенс маме помогал.
– Надеюсь, ты-то не ходишь?
– Нет, мне незачем.
К чему это я? Просто потом мне этот экстрасенс откликнулся. Но это потом.
А сейчас – мир, дружба и любовь. Куда-то испарилась работа с олигархом. И у нас снова было тихо.
Интересно, что когда всё нормально, то нет никаких страстей. Всё спокойно.
Я помню, удивлялся, прочитав интервью Каверина, где он писал, что любит стерв. Проанализировав свои встречи, я понял, что тоже западаю на стерв.
А ещё мне запомнилось, как Андрею Битову, когда он был в Армении, какой-то его друг говорил:
– Женись на армянке. Она всегда будет тебе верна. Тебя в тюрьму посадят, а она будет тебя ждать, ты будешь в ней уверен.
А Битов думал, что ему такая уверенность совсем не нужна.
Да, стервы, которых боишься потерять, душу вынимают. Ты всё время как на вулкане.
Но не все могут жить на вулкане. Только избранные мазохисты.
Нет, не должна женщина быть «душечкой». Надоедает. Мне точно надоедает. Мне нужна непокорная. Только так, которую нельзя размазать, нельзя раскатать. Такая мне и досталась. Я ей посылал эсэмэски, в которых писал, что я её люблю. Что это со мной? Совсем обезумел? Никогда я не был таким сентиментальным. Всегда был довольно сдержанным при проявлении чувств. А тут звонил ей по пять раз в день. Всё время хотелось знать, где она и что делает.
Как-то я хотел написать рассказ про парня, которому надоела его девушка. Но сказать ей об этом он не решался. И бросить её было сложно.
Тогда он на спор стал демонстративно её ревновать, выслеживать. По пять раз в день звонил, говорил о своей любви, скандалил из-за любого брошенного на неё взгляда.
Короче, девушка через три месяца бросила парня, что и требовалось доказать.
У меня произошла такая же история, но естественным путём и без моего на то желания.
Я и раньше её ревновал, а сейчас просто сходил с ума.
Мы были в каком-то кафе на вечеринке. Сидим за столом, нас фотографируют набежавшие папарацци. Она мне говорит:
– Слышишь?
– Нет.
– За соседним столиком говорят, какая с тобой красивая девушка.
– Тебе не надоело? – вдруг сорвался я. – Тебе не надоело отслеживать свой успех? Ты красивая, все от тебя в восхищении. И что с того?
– Мне нравится нравиться, – сказала она.
А по поводу олигарха, спустя некоторое время, Галка сказала:
– Я была не права. Действительно, надо было с тобой посоветоваться.
Не знаю, искренне говорила или от хитрости.
– Чего ж теперь-то, – ответил я, – когда всё не состоялось, да ещё и по не зависящим от тебя причинам. Само собой рассосалось.
– И всё же, – сказала плутовка и была такова.
Конечно, и я не подарок, подавлял её, заставлял подчиняться. Я же с ней не советовался по своим делам. А она должна была почему-то обо всём докладывать.
