— Рассказывайте, — кивнул я Вовочке, но он снова хитро прищурился:
— А купите мне пирожков с мясом, пожалуйста. Здесь внизу продаются.
Взгляд Лили стал более осмысленным, и она улыбнулась:
— Давайте вы сразу расскажете, а потом я вам куплю целый пакет пирожков.
— Тогда еще и с творогом, — довольно попросил старичок.
— Хорошо.
— Значит, дело было так. Сидел я тихонько возле ворот церкви, народу там было немного, но по улицам шастали, с работы как раз все возвращались. Смотрю, выходит отец Юрий. Он вообще неплохой мужик был, ходили к нему, хвалили его, любили. Я же сижу там часто, слышу, как люди переговариваются. Так о чем я там? А! Ну вышел отец Юрий, поздоровался со мной и двинул в сторону дома. Там недалеко от церкви, где улица тупиком заканчивается, частный дом стоит. И вдруг машина, сам не понял, откуда она появилась, как будто из-за соседнего дома вырулила, хотя я не присматривался же, пока не услышал крики.
Я понял, о каком месте говорил Вовочка. Ворота церкви выходили на угол Громова и другой улицы, более оживленной, где действительно можно неплохо заработать в час пик. Улица Громова была небольшой, и дорога в конце нее заканчивалась, не считая поворотов к другим частным домам, построенным кое-как, беспорядочно. Среди них, конечно, есть проезды, но заблудиться там нетрудно. И скорее всего, есть выезд в других местах на соседние улицы.
Лиля кивнула, видимо, тоже поняв, о каком месте говорил Вовочка, а сам старичок продолжил:
— Баба какая-то верещала. Я обернулся и увидел, как машина скрылась где-то в частниках. Быстро дошел до отца Юрия, кто-то уже вызвал скорую, но не успели. Человеком он был пожилым, не дотянул.
— Естественно, машину никто не запомнил, а камер там нет, — заключил я.
— Опрашивали эти, из ваших. Но если не нашли, то никто ничего не запомнил.
Мы замолчали ненадолго, а потом Лиля сказала:
— Я разговаривала с отцом Аристархом…
— Хороший парень, — перебил Вовочка.
— Он сказал, что к отцу Юрию захаживал кто-то из прихода часто, они долго разговаривали.
— Вы знаете, я многих помню из постоянных посетителей, но так, чтобы… Не, не вспомню.
— Вспомните, — уверенно сказала Лиля. — Я вам помогу.
— Как же это? — удивился Вовочка.
Я приготовился к очередному фортелю крутого американского психиатра. Лиля посмотрела на меня:
— Можешь пока за пирожками сходить. Скорее всего, это надолго.
— Я послушаю.
Она кивнула и повернулась к Вовочке:
— Сейчас я попробую систематизировать всех, кого вы помните. Потом мы вычленим уже из порядка, а не хаоса нужное нам воспоминание. Итак, как вы появились возле церкви и кого запомнили первым?
— Отца Юрия, — уверенно сказал старичок и начал делиться своим нелегким путем на паперть.
Я слушал, но пока ничего интересного не уловил. Лиля умела разговорить лучше любого чекиста, и вскоре мы знали о какой-то прихрамывающей женщине, часто посещавшей церковь, о семейной паре, где муж вроде бы лучше повалялся на диване перед телевизором, с таким видом он приходил, как на казнь. Не мои слова, Вовочки. Что-то я уже отвык от работы, даже перестал слушать, засмотревшись на Лилю, пока она не сказала:
— Стоп!
Вовочка замолчал, а я встрепенулся. Что я прослушал? А, про мужика какого-то было, кажется.
— Точно! — согласно кивнул старичок, улыбнувшись. — Он ходил, ходил, а потом пропал. Причем ходил он чаще других, всегда смурной, оставался в церкви, когда другие уже уходили. А один раз выскочил как ошпаренный, мою шапку с монетами ногой подбил, я потом ползал и подбирал. Следом вышел отец Юрий, помог мне немного. Я и спросил, что случилось. Священник только головой покачал да грустно вздохнул, сказав что-то наподобие: не убивай, кто же убьет, подлежит суду.
— По стилю похоже на цитату из Библии, — заметила Лиля.
— Скорее всего, — пожал плечами Вовочка. — Сам отец Юрий тоже выглядел расстроенным.
— А как того мужика звали, вы не помните? — спросил я.
— Не, не знаю. Но перестал ходить он, когда тепло было. Кажется, именно тогда я видел его в последний раз.
— Закройте глаза и вспомните, — снова тихо заговорила Лиля. — Вот он выходит, спускается по ступенькам, опрокидывает ваши деньги…
— Рубашка! — воскликнул Вовочка.
Нет, ну это же невозможно. Как она это делает?
— Что с рубашкой?
— Она фирменная была, рабочая. Такие выдают уже лет двадцать рабочим на нашей швейной фабрике.
— А вы откуда знаете? — снова встрял я.
— Да у самого такая была. Жена там работала, — грустно улыбнулся Вовочка и снова спросил: — Так что там с моей собакой?
— Какой породы, как зовут и где его искать? — поинтересовалась Лиля.
— Да дворняга он. Ральф.
— Так он у отца Аристарха, — улыбнулась она.
— Правда? — вроде бы не поверил старик. — Странно… Но и на том хорошо, хоть покормят моего злыдня.
Мы вышли из палаты, купили пирожков, о которых я, если честно, забыл, и Лиля уже на улице посмотрела на меня так, как будто я должен был прочитать ее мысли. Глянув на часы, я спросил:
— Хочешь на швейную фабрику съездить?
— Ты предугадываешь мои желания.
— И готов их исполнять.
Глава 15 Лиля
Все-таки прав был Арсен. Надо сесть и подумать, потому что моя память упорно за что-то цепляется, но я не могу сообразить, за что именно. Я обязательно вспомню. Надо только определить, на какие слова Вовочки я так отреагировала.
В полном молчании мы ехали на швейную фабрику, пока я прокручивала в голове разговор со стариком. Женя только изредка бросал на меня взгляды, пока я не сказала:
— На дорогу, со мной все в порядке.
На проходной фабрики нас остановила габаритная дама в форме охраны.
— Вы куда? — спросила она.
Женя снова достал удостоверение и сказал:
— Нам бы поговорить с кем-нибудь об одном человеке. Скорее всего, он у вас работал, потому что ходил в фирменной рубашке. Он еще часто ходил в церковь на Громова, а потом пропал.
Женщина задумалась, потирая пальцами подбородок, а потом воскликнула:
— Так это ж Славик! Тогда вам не сюда надо, а в полицию. Хотя вы же и так оттуда… — кивнула она на Женю.
— А что случилось с этим Славиком? — спросила я.
— Так посадили его. Жену с любовником застукал, прибил обоих под горячую руку, тела спрятал, а всем сказал, что она сбежала с этим хахалем. А потом вроде как кто-то наводку дал, где искать. Вот Славку и повязали.
