- Мы куда?
- Придумаем.
Ключ у нас был только один, поэтому преграда в виде небольшой калитки оказалась неожиданностью. Здесь не было так уютно, как со стороны фасада, даже трава по пояс. А ведь еще только конец апреля.
- Чертов Алик, - высказался Калинин, пробираясь через заросли крапивы, - даже на пожарной безопасности сэкономил и, скорее всего, положил бабки себе в карман. Перелезть сможешь? - обратился теперь ко мне, кивнув на забор.
- Смогу. Но почему бы нам не выйти просто через главные ворота?
- Давай будем спорить потом, когда выберемся отсюда, а?
Подпрыгнув, я схватилась за верхнюю горизонтальную перекладину забора и подтянулась. Опершись на руки, перекинула ногу и через минуту была на другой стороне. Андрей Григорьевич, несмотря на возраст, сделал это еще быстрее. Здесь сразу начинался лес. Немного углубившись, но не теряя из виду здание пансионата, мы двинулись к машине.
- Жди меня здесь, - сказал Калинин, когда мы вышли на пролегающую через лес дорогу.
- Я с тобой, - схватила его за руку.
- Жди! - повысил он голос, но потом добавил мягче, погладив меня по щеке: - Не бойся, через минут десять вернусь.
Оставаться одной не хотелось, но я кивнула. Минуты тянулись невыносимо долго, я сгрызла ноготь на большом пальце, пока ждала Калинина, изводя себя вопросами, на которые главврач ответить не пожелал.
Наконец, увидела подъезжавшую машину Андрея Григорьевича. Он остановился и, когда я устроилась в салоне, сказал:
- Хорошо, что машину оставили не перед воротами.
- А не перегнул ли главный? А то такое ощущение, что я в голливудском боевике, а не в средней полосе России.
- Алик, конечно, не подарок, но никогда ничего не преувеличивал. Пока не изводи себя, подождем его звонка, а потом уже начнем думать.
То, что Калинин говорил во множественном числе, радовало. Хотя, может, это он так, оговорился... Зачем ему носиться с девушкой, от которой одни проблемы.
Андрей Григорьевич неожиданно усмехнулся. Веселого во всем этом было мало, так что я спросила:
- Что такое?
- Лет тридцать по заборам не лазил.
Я тоже улыбнулась. А если бы Калинин еще был в костюме, то на заборе бы смотрелся вообще комично.
- Куда мы сейчас? - поинтересовалась я, когда выехали из леса.
- До дома почти двести километров. Если Алик позвонит сегодня, то придется возвращаться, да и ключ ему отдать надо. Надо посмотреть, куда ведет эта дорога.
Я снова открыла карту и начала вслух говорить:
- Деревня, еще одна деревня, потом поселок городского типа.
- Подойдет. Может, там есть какая-нибудь гостиница.
- Да, есть, - кивнула я. - Но зачем она нам? Мы можем подождать звонка и в каком-нибудь кафе.
- А если он позвонит поздно? А если вообще завтра? У меня нет занятий, так что можем не мотаться туда-сюда.
Мы проехали еще километров десять по грунтовке и свернули на асфальтированную дорогу. По ней до городского поселка с милым названием «Кощеевка» мы добрались за пятнадцать минут.
Калинин припарковал машину возле двухэтажного кирпичного здания. Конечно, не пять звезд, но чем богаты. Для небольшого населенного пункта еще вполне прилично. Внутри оказалось, на удивление, уютно. Отделка под дерево, цветы в горшках - почти домашняя обстановка. Только как-то холодно. Я поежилась и обняла себя за плечи.
- Ты чего? - спросил Калинин.
- Холодно.
- Нормально, - пожал он плечами и улыбнулся девушке за стойкой: - Здравствуйте. Нам бы два номера.
- Один, - поправила я и добавила, когда Андрей Григорьевич вопросительно на меня посмотрел: - Двухместный.
- Давайте так, - согласился он.
Пусть думает что хочет, но я просто боялась. Сейчас никак не хотелось оставаться в одиночестве, тем более в незнакомом месте. Я в лесу за десять минут чуть с ума не сошла!
Оформление не заняло много времени, и вскоре мы получили ключи и поднялись на второй этаж. Номер тоже был уютным, как будто обставленная с любовью комната в доме.
Я присела на кровать, продолжая обнимать себя за плечи, только вдобавок еще и начала стучать зубами.
Калинин, ничего не говоря, подошел и приложил ладонь к моему лбу. Стало теплее от его руки.
- Ты вся горишь, - покачал он головой.
- Да нет, это просто нервы.
- Это не нервы, а дождь. Вот тебе к вечеру и подарок в виде температуры.
Он прав. Меня знобило, кожа - оголенный нерв, а все суставы как будто выкручивает. Я сразу не придала значения, потому что уже и не вспомню, когда в последний раз болела.
- И что делать?
Вопрос, скорее, был риторическим. Конечно, лечиться, но как же это все не вовремя.
- Я съезжу в аптеку, - направился к двери Калинин.
- Нет-нет, я с тобой!
- У меня такое чувство, что ты влюбилась, - проворчал он себе под нос. - Я хотя бы к администратору схожу, должна же у них быть аптечка.
Нехотя я кивнула и легла на кровать. Не собиралась спать, но веки казались такими тяжелыми, а в глаза будто песка насыпали...
Глава 16 Андрей
И что за идиотский дух авантюризма проснулся во мне? А все от желания помочь этой девчонке. Помощь ближнему - это, конечно, хорошо, но всего должно быть в меру. Тут уже мера была превышена. Но я все равно не могу оставить ее разгребать это дерьмо в одиночку.
Когда я вернулся в номер с двумя пакетиками жаропонижающего, Карина спала, свернувшись калачиком, и немного вздрагивала. Электрочайник и две чашки нашлись на столе возле окна. Вскипятив воду, подождал, пока она немного остынет, и всыпал в чашку содержимое пакетика.
Нет, точно, Андрей, ты докатился. Не только помогаешь, но еще и отеческую заботу проявляешь. Только если учесть все, что эта девочка себе сегодня позволила, слова «отеческая» сюда подходит меньше всего.
Я присел на корточки возле кровати и тронул Карину за плечо. Она сразу открыла глаза, только взгляд был как пьяный, неосмысленный.
- Что? - спросила Карина.
- Выпей, - подал я ей чашку.
Приподнявшись на локте, Карина в несколько глотков выпила лекарство и снова откинулась на подушку. Я уже собирался отойти, как почувствовал прикосновение горячей сухой ладони к своему запястью.
- Не уходи, - сказала Карина.
- Да я никуда и не собирался.
Она сильнее потянула меня - пришлось присесть на кровать. Карина теперь обнимала мою руку, уже с закрытыми глазами. Я попытался высвободиться, когда подумал, что она уснула, но Карина только сильнее прижалась:
