- Не уходи. Ты теплый.
Я, конечно, понимал, что это температурный бред, но стало приятно. Аккуратно подвинув Карину, лег рядом. Она тут же обняла меня, просунув руки под мою спину, и положила голову на грудь.
Будем надеяться, что девочка ничего не вспомнит, когда проснется. Она спала часа два, все так же меня обнимая, а я даже не шевелился, боясь ее потревожить, и просто смотрел в потолок.
За окном стало уже совсем темно, когда Карина перевернулась на другой бок. Сейчас ей, наверное, уже стало жарко.
Я поднялся и включил торшер на столе, услышав вибрацию телефона.
- Слушаю, - ответил я шепотом.
- Андрей Григорьевич, - затарахтел Алик в трубку. - Вы где сейчас?
- В гостинице в Кощеевке.
- Я знаю, где это. Через полчаса приеду.
- Ждем.
Карина заворочалась и спросила:
- Это главврач?
- Да, скоро приедет.
Она поднялась, включила свет, закрыв глаза рукой, и сказала:
- Мне лучше, спасибо.
Она стала как будто мягче. Скорее всего, просто начала доверять. А может, все дело в температуре? Но такая Карина меня пугала больше той, что была даже сегодня утром. С этой... Вот честное слово, не знаю что делать.
- Иди в душ, - кивнул я на дверь, ведущую в ванную.
Карина кивнула и, уже взявшись за ручку, обернулась:
- Мне приснилось, - протянула она, - или ты со мной спал?
- Я выполнял роль грелки на все тело.
- Отличное сравнение.
Когда Карина скрылась за дверью, я поднялся со стула и начал мерить шагами небольшую комнату. Какой-то дурдом начался. Я не понимал ее, не понимал себя. Пусть вернется та девочка, которая язвила в каждой фразе. Ее хотя бы послать можно. А вот эту... Такую несчастную, одинокую, увы, я бросить не могу. Но надеюсь, что новая версия Карины не станет больше набрасываться на меня в машине, ну, или где-то еще.
Так, хватит!
Я подогрел воду в чайнике и высыпал в чашку второй пакетик лекарства. В принципе, она бы и сама это смогла сделать, выйдя из душа, но мне просто надо было себя чем-то занять.
Слава богу, Карина появилась в одежде. Только очень уж она быстро душ приняла - еще пятнадцать минут до приезда Алика. Я подал чашку, глядя в стену, и почувствовал прикосновение к своей руке, от которого вздрогнул. Карина не убирала пальцы, даже слегка - или мне показалось - поглаживала мое запястье. Нет, показалось.
- Спасибо, - сказала она.
- Ты уже благодарила.
- А ты невыносим, - снова повысила Карина голос.
- Наконец-то, - едва слышно выдохнул я и поднял глаза.
Передо мной стояла та девушка, которую я впервые увидел в аудитории института. Черт возьми, а ведь это было только вчера! Но кажется, что она уже долгое время выносит мне мозг.
Карина забрала чашку и сделала глоток. Пытка молчанием становилась все невыносимее. И почему эта девочка молчит? Ее глаза все еще лихорадочно блестели, на щеках были нездоровые красные пятна, но, судя по всему, Карина чувствовала себя лучше.
- Я так понимаю, - пришлось нарушить тягостное молчание, - ты еще не знаешь, что будешь делать завтра?
- Подумаю об этом завтра.
- Да ты как Скарлетт О’Хара.
- Не думала, что вы читаете подобные романы!
- Да это же необъятное поле деятельности для психолога. Здесь можно и выявить психопатии автора, определить его психотип, можно проследить психотип героев и соотнести с автором или с его страхами или желаниями. Литература и есть основа для изучения людей. Так что да, я читаю много и очень разные произведения. Еще лет до тридцати пяти считал количество прочтенных книг, но когда количество перевалило почти за десять тысяч...
- Десять тысяч? - переспросила Карина и на секунду задумалась. - Если это было количество прочтенных книг в ваши тридцать пять, то вам надо было едва ли не с младшей школы читать по книге в день.
Мне понравилось, что тема свернулась к литературе. И я ответил:
- Я включил повести, рассказы в этот список, которых мог прочесть по пять за вечер. Так что...
- Знаете, Андрей Григорьевич, вы все-таки удивительный человек.
А вот это нам точно не надо было. Съязвить, что ли? Ну, только для того, чтобы она съязвила в ответ.
- Только не влюбляйся.
Карина сделала еще глоток из чашки, а потом фыркнула:
- Вот еще! Скорее ты влюбишься.
А вот этого она точно не дождется. Лимит любви в моем организме уже давно был исчерпан. Еще в то время, когда эта девочка ходила под стол пешком.
Я сейчас смотрел на нее и вспоминал Аню. Это же как-то дико, неправильно, совсем дурно что-то чувствовать к девочке, когда ты помнишь, как ее мать рыдала у тебя на плече, узнав, что беременна.
Я тогда стал случайным свидетелем разговора, который не предназначался для чужих ушей. И я честно забыл про него. Но через двадцать пять лет появилась девочка, которая требовала ответы. А я не мог. Я обещал. И даже покойникам надо держать обещание.
И я уже был взрослым парнем, когда... Нет, не стоит вспоминать об этом. Я обещал забыть. Ане обещал, себе... В ее беременности не было ничего сверхъестественного или криминального - вполне обычная ситуация. Не было ни большой любви, ни страсти - обычный расчет с двух сторон.
А сейчас что? Я не хотел, чтобы такая же молодая и глупая девочка обожглась? Да плевать мне надо!
Но плюнуть что-то не получается...
Глава 17 Карина
У меня все смешалось в голове, с тех пор как я уснула. Я не помнила, где явь, а где бред. Но помню, что было тепло и уютно. А вот в душе даже под горячими струями воды было прохладно.
Калинин держался отстраненно, но при этом был заботлив. Как так?
Я ничего не делала. Не переспала же я с ним в бессознательном состоянии, в конце концов!
Мы говорили о каких-то бессмысленных вещах, кажется, о литературе, а я почему-то в это время хотела снова прикоснуться к его руке. Снова...
Не могла же я всерьез думать о нем как о мужчине? Нет, не могла. Он, скорее всего, помнил, как я родилась, он точно знал мою мать, когда меня еще и в проекте не было.
Что это?
Я не знаю. Но понять не помешало бы.
- Андрей...
Меня прервал стук. И почему нас постоянно кто-то прерывает? Не судьба, наверное.
Калинин поднялся и подошел к двери. Приоткрыв, видимо, увидел посетителя и впустил его внутрь. Это был взволнованный главврач, который тут же открыл стоявшую на столе бутылку воды и сделал несколько жадных глотков.
