Вот и как с ним разговаривать?
— Ярослав Владимирович, давайте оставим друг друга в покое.
— А кто тебя трогает? — удивился он, причем удивление было искренним.
Я нахмурилась, не понимая.
— Вы грозили, что…
Договорить я не успела, потому что прервал меня смех. Такой веселый, как будто Ратомский только что услышал анекдот.
— Господи, какая же ты дура. И я оказался прав, — сказал он, продолжая улыбаться. — Да, я говорил, что ты будешь ходить и бояться, но это твой выбор — так что ты ходишь и боишься. А теперь пойми: я не делал ничего, ты сама себя довела до паранойи.
— Пять баллов по манипуляции, — ответила, поднимаясь.
— Стоять!!!
И я остановилась. Хотела идти к выходу, но просто ноги парализовало.
Глава 15. Ярослав
Когда Ирина сказала имя посетителя, у меня была секунда, чтобы прийти в себя. Я успел.
Конечно, ждал ее, но сдалась она слишком быстро.
Держится, улыбается… И во всем ее идеальном виде только туфли выбиваются из общего фона. Интересно — почему?
Она красивая, это нельзя не отметить. Сегодня с ней профессиональная выдержка, а хотелось видеть дикую девушку, которая пыталась уложить меня на матах.
И я ее сделал. Морально раздавил. И даже для этого мне не пришлось ничего предпринимать — она все сделала сама. Загнала себя в ловушку собственных мыслей. Оказывается, и психолога можно запутать. И даже так легко. Всего-то ничего не делая.
И сегодня она просто так не уйдет. Я просто рявкнул:
— Стоять!!!
И она остановилась. Не шевелилась даже. Но по позе я видел, какое напряжение в ее теле. Она, блядь, была почти идеальной женщиной. Красивое тело: тонкая длинная шея, ровные ноги, контуры талии и округлые бедра. Я не обращал раньше внимания, пока она в этой юбке, которую вроде называют карандашом, и приталенной блузке не повернулась ко мне задом.
Она приросла к полу после моих слов, а я не мог оторвать от нее взгляд.
Я подошел сзади бесшумно. И она вздрогнула, когда моя рука коснулась ее задницы.
— Ты ошиблась, — выдохнул ей в ухо. — Здесь тоже нет границ.
Она обернулась, и мы оказались лицом к лицу. Ее медовые глаза не давали мне спать ночами, их я почему-то вспоминал, когда дрочил в душе. Ее запах преследовал меня повсюду. Да я даже трахался, думая о ней!
И сейчас… Я задохнулся. Чувствовал, как меня бесит все в ней, но сделал шаг еще ближе, чтобы наши тела соприкоснулись.
Я чувствовал ее сиськи. Снова…
В ее глазах — непонимание. В ее движениях — паника.
— Я буду орать,— сказала она шепотом.
Еще не время. Или время?
— А сколько раз ты трахалась с мужем после нашего последнего разговора?
Она пару раз схватила ртом воздух. Так возмущенно.
И я понял — ни разу. Она несколько недель не трахалась с мужем, потому что думала обо мне. Я все-таки добился, чего хотел. Я в ее голове основательно засел.
— Зачем это вам надо? Почему вы все это делаете?
Хорошие вопросы. Только вот, если честно, я и сам забыл на них ответы. Все как-то просто завертелось, закрутилось. Желание размазать ее усиливалось, и, кажется, в моих действиях не осталось ни зерна разума.
— Ты мне не нравишься, — ответил я.
— Вы мне тоже совсем не симпатичны, но я не считаю это поводом портить друг другу жизнь.
— А в том и дело, что я тебе ничего не портил.
Снова проигрывает. Ну же, сделай что-нибудь, иначе я разочаруюсь.
Но хотя бы то, что она не отступила ни на шаг, уже нравилось. Не показывает свой страх. Терпит соприкосновение наших тел, смотрит прямо в глаза и чувствует мое дыхание, когда я бросаю слова прямо ей в лицо.
И вдруг она улыбнулась уже знакомой победной улыбкой, которая меня так разозлила, когда она приперлась ко мне домой.
— Ярослав Владимирович, — начала она говорить голосом гипнотизера, — я представляю, как вам сложно было после всего. Только мы больше не на войне, мы не враги. Вы, кажется, до сих пор не можете успокоиться. Наверное, там было несладко. Кошмары по ночам мучают?
Я неосознанно начал сжимать кулаки, просто до хруста. Откуда? Хотя глупый вопрос. Если я смог навести о ней справки, то и ей ничего не мешало это сделать.
— Папочку попросила разузнать?
Нет уж, знай, что и я информирован.
Она даже не удивилась. Только еще шире улыбнулась.
— Что вы? Зачем отцу нервы портить?
Молодец, перестала корчить из себя непонятно что. Пусть теперь покажет зубки. А они у нее острые, учитывая, что язык довольно долго болел после укуса. Вот тут укус за укус, как око за око.
Только на ее провокации я не поддамся. И ее голос, такой же медовый, не возымеет эффект.
— Поверь, ты ничего обо мне не знаешь.
Я не врал. У нее есть бумажки, голые факты, цифры, но о том, что я пережил, она не знает ничего. И каждый переживает это по-своему. Все зависит от человека. А человек — не статистика.
— И я не хочу знать, — ответила она, отступая назад.
Нет, теперь ты хрен уйдешь.
Я перехватил ее через три шага, притянув к себе. А она, кажется, решила, что сопротивление только усилит мой напор, поэтому лишь поморщилась, когда я сжал ее руку.
Умница — другая на ее месте истерила бы уже. А она держится.
— Что ты от меня хочешь? — задала она вопрос.
И опять вопрос без ответа. Я и сам не знаю. Просто хочу растоптать, уничтожить. Жаль, что не только это…
— А если я скажу, что хочу тебя?
Пусть почувствует мою слабость, которой нет. Или все-таки есть? Нет, я смогу с этим справиться. Сейчас она попробует манипулировать этим желанием, еще не зная, что я манипулирую ею.
Но она повела себя неожиданно.
— И всего-то? Так бы сразу и сказал… Давай, что тебя устроит: диван, стол, подоконник?
Ладно, сегодня твоя взяла. После такого согласия ничего не хочется. Сама себя предложила.
Блядь, да она просто знала, что меня это не заведет. Сука, вот просто редкостная сука…
Только черта эта была запретной. Не стоило ей так резво прикасаться к моим брюкам и начинать расстегивать их. Ждешь растерянности? Опять эффект неожиданности? Я знаю, что она ждет. Ни черта!
Когда ремень был расстегнут, она на секунду остановилась. Ждала, что я остановлю? Нет, я буду ждать.
Она ждала, что я наброшусь на нее? Нет, не угадала.
