Ну вот, хоть что-то… А оно мне надо? Видимо, да.
Как будто напоминание о том, что не стоит лезть, куда не следует, укус на щеке снова дал о себе знать. Я посмотрела в зеркало и поморщилась. Да, есть следы везде, от каждого его прикосновения. Особенность кожи. Чуть надави — сразу синяк.
Тональник в сумочке должен быть, вроде не выкладывала. И да, я его подбирала со светлого паркета… Память так услужливо подкинула маленький тюбик возле его ноги, что накатила тошнота. Нет бы, блокировать это дерьмо!
Я сама смогу, я справлюсь. Тональник, пудра… Но Вадиму придется все равно что-нибудь сказать. Не думаю, что муж не слышал его фамилию. Его знают многие…
Входя в здание филиала института, я уже успокоилась. Май месяц, сессии — значит, все преподаватели должны быть здесь.
— Извините, — посмотрела я на своеобразную охрану, представленную пожилым мужчиной, — мне нужна кафедра общей химии.
Ответом мне была улыбка и подробное объяснение, как и куда идти.
Зачем я иду сюда? Что мне здесь надо?
Но, остановившись перед дверью, я не хотела уже отступать. Знание — это сила. Постучав, я открыла дверь. Неудобное расположение. Дверь открылась вплоть до стеллажа напротив нее. И чтобы зайти внутрь, надо сначала протиснуться в угол, а потом, только закрыв ее, обогнуть стеллаж и увидеть три стола. За двумя из них сидели женщины. Одна — совсем пожилая, даже старая, а другая моложе. Молоденькая явно не помощник мне, а вот пожилая… К ее столу я и подошла.
— Здравствуйте, — улыбнулась я, — вы не могли бы мне помочь? Меня зовут Дина.
— Что, опять пересдача? — поджала губы женщина.
Я уже и не знала, радоваться мне или огорчаться, что меня приняли за студентку. Внешность опять сыграла роль.
— Нет, — улыбнулась, — я пишу статью для журнала.
— Ирочка, — посмотрела моя собеседница на коллегу, — зайди, пожалуйста, в двести первую аудиторию и скажи, что я немного задержусь.
— Конечно, Катерина Стефановна!
Когда девушка скрылась за дверью, моя собеседница улыбнулась:
— Вы не журналистка.
— Нет, — покачала я головой, — Алиса Ратомская моей была клиенткой, я психолог.
— Алиса… Я слышала, что она погибла. Знаете, я мало что могу сказать о ее жизни после ухода из института. Талантливая девочка была. И я помню, — усмехнулась женщина, — как мы нашли этого парнишку в подсобке.
— Что, простите? — не поняла я.
— Ратомского. Она стала ему матерью почти, как бы это не звучало. Я не знаю, почему она пригрела этого оборванца, но удивительно, что они прожили пятнадцать лет. Учитывая, что Алиса в свои двадцать шесть на то время уже перестала быть женщиной.
— В каком смысле? — не поняла я.
— Наш организм — это химия и биология. А гормоны Алисы перестали работать… Те самые гормоны, — показала Катерина Стефановна пальцем вниз.
— Подождите… — догадка мелькнула, но я не могла поверить.
— Да, девушка, Алиса перестала быть женщиной в двадцать три года. Неудачное замужество, выкидыш на позднем сроке, открывшееся кровотечение, удаление яичников, труб и матки. Как следствие — психологическая травма. Она оставалась женщиной, но секс ей был не нужен.
— Потому что яичники вырабатывают эстрогены, женские гормоны…
— Вы правы, — кивнула Катерина Стефановна. — И я не понимаю, как с тем мальчиком она прожила столько лет. Он был волком, смотрел исподлобья, а теперь первый человек в городе.
Я задумалась. Поверить в то, что Ратомский не спал со своей женой, было невозможно. Зачем жить с женщиной, которая старше, которая не может иметь детей, которой вообще плевать на половой контакт? А в благородство его не верила. Проще поверить в инопланетян или магию.
— Вы сказали, что у Алисы была беременность, обернувшаяся трагедией…
— Да, — подтвердила Катерина Стефановна. — Помню, когда она забеременела и рыдала на плече у меня. Она была красавицей, как и вы.
Я улыбнулась на комплимент. Но пора откланяться. Ничего интересного. Пятнадцать лет без секса — нет. Ратомский с кем-то трахался точно.
— От кого она забеременела?
Сама не знаю, зачем задала этот вопрос. Скорее, просто по инерции. Откуда Катерина Стефановна могла знать такие подробности? Но она знала…
— Да все знали, что она встречается с Андреем Калининым! От кого же еще могла забеременеть?
Глава 8. Дина
Новость меня ударила. Только я не поняла, женаты они были или встречались. Но все равно это в голове не укладывалось!
— Извините, Катерина Стефановна, Алиса Геннадьевна была замужем за Андреем Калининым?
— Официально не оформляли, гражданским жили. Она в него влюбилась, как только он появился в институте. Еще совсем молодой, но такой обаятельный.
А то я не знаю, каким он может быть! Кажется, и эта старушка была влюблена в Андрея. Он преподавал в нескольких институтах, брал общую психологию для первокурсников, несколько часов в неделю — ничего сложного. Четверть ставки. В основном, заочники.
Гад, Калинин! Еще утверждал, что заядлый холостяк.
— И как они расстались?
— Не знаю подробностей. Жили они где-то уже полгода, когда Алиса забеременела. Тогда-то все и изменилось. Она не распространялась о личной жизни. Только один раз расплакалась, как я и говорила, у меня на плече. Видимо, не хотела сор из избы выносить. Стала нервной, перестала улыбаться. Все можно было бы списать на беременность, которая проходила довольно тяжело, но мне казалось, что дело в Андрее. И вот где-то за месяц до декретного отпуска ее прямо на скорой увезли из института. Я не знаю, как на таком сроке это называется у врачей — выкидыш или преждевременные роды, но не спасли ни ребенка, ни детородные органы из-за сильного кровотечения. На работу Алиса вернулась где-то через месяц, и с тех про Андрея я не слышала. Он перестал проводить лекции в нашем институте, а Алиса начала сторониться мужчин. Прошел год, а она все одна куковала. Я ей и сказала, что не стоит зацикливаться на прошлом, надо смотреть в будущее. Алиса тогда мне и рассказала обо всем, попросив больше не поднимать эту тему. А еще через два года появился Ярослав…
Я слушала Катерину Стефановну и не могла поверить, что она говорит про того самого Ратомского, с которым мне сегодня довелось познакомиться. Представить его мальчиком-оборванцем, пригревшимся в подсобке… Моей фантазии на это не хватало. И Алиса не побоялась притащить его к себе, а потом еще и вышла за него? Что это? Нереализованный материнский инстинкт? И с кем удовлетворял свои потребности Ратомский на протяжении пятнадцати лет?
Странная ситуация…
— Заболталась я с вами, — спохватилась Катерина Стефановна, — уже полчаса лекции прошло.
