“Ненавижу!” – выдыхался, а после летели в стену стаканы, бутылки и стеклянный журнальный столик.
“Мне плохо без нее…”
И вот сейчас он понимал, что пропал. Снова тот же самый капкан, который вот-вот захлопнется. И будет новая одержимость.
Похлеще той, первой…
Потому что Снежана другая. И нравилась ему именно такой…
- Иди сюда! – рычал голодным зверем, так как все чувства обострились.
Он хотел ее! Всю! Целиком!
Именно сейчас главное – это секс. Войти резко. Раствориться. И получать первобытный кайф, которого не хватало. И почему-то казалось, что именно с этой малышкой он обретет свободу. Внутреннюю.
Отпускать ее уже перехотелось…
- Снежана, твою мать!
Голодный хищник вышел на охоту, не желая видеть сопротивление жертвы. Аппетитная попка в красных бикини маячила перед глазами. Как же хотелось просто рвануть с места и вдавить девчонку в диван. Сорвать эти тряпки и, наконец, выплеснуть все эмоции наружу, оголяя душу и выворачивая чувства наизнанку.
Снежана подходит ближе, и у Германа отказывают тормоза. Резкое движение рук, и девчонка у него на коленях. Ее лоно трется о возбужденный орган, Герман жаждет разорвать одежду и наконец-то получить свое.
- Мы договаривались только на стриптиз, - малышка шепчу ему прямо в лицо, а после проводит языком по верхней губе мужчины, вызывая у него животный рык.
“Хочу ее!” – кричит волчье нутро, и Герман не сдерживается:
- Двадцать! – И ты остаешься здесь.
- Я не проститутка, - смеется, ни капли не обижаясь, на что получает категоричный ответ:
- Я в курсе!
- Договор, Герман, - и снова ее губы на его губах. – Иначе разочаруюсь.
- Останься…
Полонский утыкается лицом в ложбинку и не шевелится. Просто держит девушку за талию, с каждой секундой сильнее сдавливая женское тело, и молчит.
Она другая. Живая, настоящая и местами дерзкая. Уже не боится его, как в начале. Но и давить на Снежану, чтобы получить желаемое, не прокатит.
Не сдастся.
Только если сама не захочет.
А Герману крайне важно, чтобы захотела. По собственной воле. А не под давлением…
- На сегодня, я думаю, достаточно, - Снежана первая прервала затянувшуюся молчаливую паузу и заерзала в руках мужчины. – Отпусти…
- Чего ты хочешь? – он поднял голову и заглянул ей в глаза, сильнее сжимая талию девушки. – Я исполню любое твое желание.
- За секс? – она приподняла одну бровь вверх.
- Нет! – рыкнул, но тут же осекся.
Слишком резко получилось, но по-другому Герман не умеет. Не привык. Точнее, даже отвык. И сейчас пытается донести до нее, но получается очередной провал.
- Я тебя не понимаю…
- Я сам себя в последнее время не понимаю, - он снова уткнулся ей в ложбинку. Провел языком по нежной коже, чувствуя, как мурашками все тело девушки покрывается. – Слишком сложно, чтобы понять, - прохрипел, а после коснулся губами.
Аккуратно, нежно – он не привык к такому. Но сейчас захотелось. До дрожи в конечностях. Его трясло, как в лихорадке, но Герман держал себя в руках. Все еще балансировал на грани – отпустить, выполнив свое обещание, или взять ее, даже несмотря на сопротивление.
Прямо здесь.
И прямо сейчас…
- Я не могу быть ее тенью, - выдала Снежана, и мужчина замер.
Медленно, как в поставленной на стоп-кадр съемке, отстранился и поднял голову. Челюсти сцепил так, что зубы готовы были раскрошиться сиюминутно. Но глаза девчонки не врут – там дерзость, сопротивление и голая правда.
От которой не скрыться.
И придется ее признавать, даже если Полонскому не хочется…
- С чего ты взяла…
- Ты видишь во мне ее, - Снежана перебила мужчину, все так же твердо глядя ему в глаза. – Я тебя отчасти понимаю, а также теперь уже окончательно понимаю, чего добивался Вольский.
“И добился, ублюдок!” – мысленно ответил Герман, продолжая смотреть девушке в глаза.
Не отводит. Вызов бросает. Только вот сама не понимает, что добивает мужчину окончательно.
- Хочешь, чтобы я тебя отпустил? – все-таки решился, хоть голос не слушался. И не желал подчиняться, так как вопрос слишком уж болезненный.
- Ты вроде меня и не держишь, - Снежана пожала одним плечиком, а мужчине дико захотелось вцепиться в него зубами.
Ну точно, голодный хищник. Как бы не разорвал свою жертву раньше времени!
- Тогда почему ты до сих пор здесь?
- С тобой спокойнее, - девушка усмехнулась, слегка кусая нижнюю губу. – Здесь меня не тронут.
- Думаешь, если меня грохнут, то тебя оставят в живых?
- Откуда ты…
Теперь Герман усмехнулся, поражаясь женской наивности. Господи, да у этих олухов одно на уме – как избавиться от Полонского. Столько лет эти идиоты пытаются, и все насмарку. Снежана – это что-то новенькое, но нужного эффекта они добились.
Эмоции через край. Чувства обострены до предела. А раз так, то голова уже не соображает – Герман сделает ошибку. Поддастся на провокацию.
И… конец.
“Может, это и выход!” – тут же мелькнула шальная мысль, которая периодически посещала Полонского, но он прогнал ее прочь.
Еще не время. Возможно, чуть позже.
Нужно доиграть эту партию до конца…
- Давай ты оденешься, раз уж не хочешь продолжения, и мы поговорим, - нехотя убрал руки с талии девушки и откинулся на спинку кресла, предоставляя ей самой возможность слезть.
Лучше бы скинул, ей-богу! А то ее пальцы на его торсе, пока она аккуратно пыталась встать на ноги, уже возбуждали мужчину до предела. Даже выше предела.
- Ай! – крикнула Снежана, когда Герман легонько крутанул кресло и девушка упала на него.
Лицом прямо на возбужденный орган.
Б**ть, и над кем прикалывается, спрашивается?
- Я готов! – ухмыльнулся Герман, слегка придавливая малышку за голову.
- Вижу я, к чему ты готов, - ворчала, пытаясь увернуться.
- Пока только чувствуешь, - улыбался мужчина, наслаждаясь произведенным эффектом. – Я бы не отказался…
- Хорош провоцировать! – она все-таки умудрилась выкрутиться и застыла в полусогнутом виде, мелькая полуголой грудью аккурат на уровне глаз Полонского.
- Иначе что?
- Силой возьмешь?
- Дура!
Вся та хрень, которую с трудом нормальный человек назовет романтикой, мгновенно выветрилась из башки. Она в своем уме? Такое подумать о Германе! Бабу… силой…
