- Четыре года он ждал и не проявлял никаких активных действий, - выдал Герман на автомате, на что парень усмехнулся.
- Пытался…
- Это не в счет, - перебил, так как попытки запугать Макса не рассматривал как реальную угрозу. – И вдруг начал активно меня выводить из себя. Зачем?
- Логично, - кивнул парень, усмехаясь. – Я пробью, не переживай, и завтра ты будешь знать обо всех передвижениях Вольского.
- А смысл? – Герман пожал плечами. – Завтра он и сам мне все расскажет.
- Девочку не пугай больше, - Макс подошел к брату и похлопал того по плечу. – Вижу, как тебя плющит от нее. Может, пора уже забыть о прошлом?
Парень ушел, а Герман еще долго стоял посреди зала в гордом одиночестве.
Забыть… Забыть… Забыть… Но как? Если то и дело картина последней встречи стоит перед глазами? Ее горящий взгляд, слезы, текущие по лицу, и такое злобное:
“Ненавижу…”
Герман резко выдохнул, развернулся и направился к лестнице. Лишь одним глазком взглянет. Трогать не будет. Тихонечко посидит рядом, лишь бы с ней ничего не случилось. Второй раз потерять ее он просто не сможет. Тем более что сейчас только он виноват. Не на кого ответственность перекладывать, как четыре года назад.
Хотя и тогда он тоже винил себя. Если бы не позволил ей выйти…
Но он позволил, и вот теперь осознание того, что может второй раз потерять девушку, давило на оголенные нервы со страшной силой.
“Надо как-то разрулить!’’ – Герман мысленно прикидывал все возможные варианты, пока подходил к двери в спальню. Нажал на ручку и переступил через порог.
Сколько времени прошло, что так темно в комнате? Свет от фонарей падает на кровать, но даже при слабом освещении видно бледное лицо Снежаны. Хочется до него дотронуться, но мужчина сдерживает свой порыв. Несколько минут стоит, глядя на девушку, а после направляется к креслу.
Немного посидит, а после отправится к себе. Тем более что и Максу не соврал – дико устал. Раскинул ноги, откинул голову на спинку и закрыл глаза.
Но в голове то и дело всплывает картина четырехлетней давности…
Глава 54
Четыре года назад…
*******
- Скажи, а как ты относишься к детям? – Алена водила пальчиком по голой груди Германа, когда они лежали в постели после бурного секса. Выдохлись. Устали. Но безумно счастливы.
День на дворе, вовсю светит солнце, а их страсть накрыла с головой. Просто резкая вспышка, взгляды встретились – и они уже в объятиях друг друга.
- Отрицательно, - проворчал Полонский, лежа с закрытыми глазами и наслаждаясь прикосновениями девушки.
Мозг отключен, бурный секс расслабил мужчину полностью, а малышка рядом поднимает настроение до небес. Кто бы знал, что “долг” за отца через время перерастет во что-то большее. Чем просто голый трах на скорую руку.
- А почему? – Алена напрягается, продолжая приставать, но Герман не обращает внимания.
В голове прокручивает будущую встречу с новым партнером – вряд ли до утра управятся, надо же еще мужчину развлечь. А раз так, то следует насладиться прекрасным телом Алены сейчас – ночью придется малышке спать в гордом одиночестве на огромной кровати.
Хотя Герман присоединился бы к ней, не раздумывая ни минуты
- Потому что я не люблю детей, - выдает мужчина с ленивой улыбкой, не открывая глаз.
Девичий пальчик, который до этого момента рисовал узоры на голом мужском торсе, останавливается. Замирает на какое-то время, а после слышен скрип кровати – девушка перекатывается на край и встает, поднимая с пола халат и на ходу натягивая на голое тело.
- Я в душ, - произносит, а Герман открывает глаза, наблюдая спину красотки.
- Что случилось?
Его тон не требует возражений, и Алена это прекрасно понимает. Хоть и недолго они вместе, но уже успела изучить этого довольно сложного мужчину. Останавливается посреди спальни, но не поворачивается. Не может в глаза ему посмотреть – ведь уже заранее вынес вердикт.
И слезы женские на него не действуют – уж ей ли не знать, как он бесится, стоит только проявить слабость в его присутствии.
- Все в порядке, - тихонечко произносит девушка, на что получается грозное в ответ:
- Вернись!
- Я хочу в душ…
- Вернись, я сказал!
Герман рычал, понимая, что девчонка не просто так начала этот разговор. Как же он не любил, когда его пытались идиотом выставить. Намеки. Какие-то глупые вопросы. Глазки в пол, как будто это может подействовать. Неужели нельзя сразу выдать информацию в лоб? К чему эти недосказанности?
- Герман, ты не можешь… - Алена повернулась лицом к мужчине, а он нагло ее перебил, не дав закончить:
- Я все могу! И ты это прекрасно знаешь, - пауза, на протяжении которой Полонский сверлил взглядом девушку, а та кусала нижнюю губу, боясь произнести даже толику правды. – Ну, я жду.
Он замолчал, давая ей время собраться с мыслями. Как же его бесило, когда планы менялись. Какие-то мелочи могли поставить под сомнение и его бизнес, и даже его жизнь.
Только четкий план. Без каких-либо “сюрпризов”.
Но всего не просчитаешь. Особенно когда дело касается женщин…
- Я хочу ребенка! – девчонка подняла взгляд, как будто вызов бросая.
Смелая. Иногда. Может перья распушить, хоть и ненадолго. Но Герман сейчас не в настроении, а значит, будет только так, как хочет он.
- Зачем? – скривился, внутри напрягаясь, так как понимал, что разговор не из приятных.
Вряд ли девчонка согласится с его аргументами. Упрямая, вся в папашу.
Но и по-своему он не позволит ей сделать и сломать жизнь им обоим. Ну, какой нахрен ребенок? Чтобы дрожать и бояться за его жизнь? Сейчас точно не время – враги ведь не дремлют, желая сожрать и Германа, и его бизнес. И так дал слабину – Алена.
Ребенок будет явным перебором…
- А зачем люди создают семьи и рожают детей? – девушка вспыхнула, так ее вывел из себя последний вопрос Полонского.
Он действительно идиот? Или только прикидывается таковым?
- Сейчас не время, малыш, - Герман немного сбавил тон, так как давлением ничего не добьется.
И он это прекрасно понимал.
Как и то, что не просто так Алена заговорила о детях.
- А когда будет время? – продолжала гнуть свою линию девушка, выводя Полонского из себя. – Через пять лет? Десять? А может, двадцать?
- Тон смени, - Герман откинул плед и слез с кровати. Поднял боксеры с пола, натянул на голое тело и направился к девчонке, сверля ее взглядом. – А то слишком много воли я тебе дал.
