– Да просто Мартин уже был там! Он знает всё, потому что прожил там много лет, – вдруг закричал Чарли, да так неожиданно, что я неосознанно отпрянул от него.
Старик тут же выпрямился на стуле.
– Простите меня грешного! Это что, правда? Или вы решили меня обдурить? – спросил он.
Я не был рад тому, что старик узнал о моём происхождении, но деваться было некуда.
– Это правда. Я здесь оказался случайно.
– Но, мальчик мой, я слышал, что с того света не возвращаются?
Я изучал эти процессы не один год и лучше других понимал, что Хасан прав. Я не должен был находиться там. Моё пребывание в Морисе было большой и сложной ошибкой.
– Так и есть, – ответил я. – Но случилось так, что я здесь. Пройдёт время, ты умрёшь, и Чарли будет ждать тебя там, вместе с моим отцом, который, к слову, советник канцлера.
– Советник, говоришь? – спросил он, наклонившись в нашу сторону.
– Именно! Только представь, какая жизнь тебя ждёт там, если он будет знать, что ты сделал со мной? А туда ты обязательно попадёшь, рано или поздно.
Старик встал со стула, сел рядом с нами на корточки и приставил дуло пистолета прямо к моей груди. Очередная волна страха охватила моё сознание.
– Если это манипуляция и подлое враньё, ты пожалеешь, – выдавил он из своей зловонной пасти.
Я только обессилено пожал плечами.
– Я не смогу это доказать до тех пор, пока не вернусь в Арабеллу. Но если ты будешь достаточно терпелив и дождёшься своего часа, то увидишь всё своими глазами. Для всех, кто сейчас находится в Морисе, путь лежит в одну сторону, чтобы мы ни делали здесь. Разница лишь в том, что нас ждёт там. Кто нас там встретит. Понимаешь, о чём я?
Хасан смотрел мне прямо в глаза. Он сморщил нос и ещё сильнее сжал оружие в своих руках, словно пытался сделать во мне дыру. А затем резко опустил пистолет и, поднявшись с усилием, дёрнул меня за руку, так что я тоже оказался на ногах.
– Я тут подумал. У меня есть для тебя предложение. Вот что, подожди минуту.
Он, не сводя пистолет с Ари и Чарли, одной рукой подвинул поближе к нам стол и ещё один стул.
– Вот, садись.
Я не двинулся с места.
– Да не бойся ты! Нам надо кое-что обсудить.
– Правда? Мы будем разговаривать, когда Вы все ещё держите нас на мушке? – спросил я.
– Мартин! Ты же умный мальчик и должен понимать, что это необходимость. Эти мальцы могут дать дёру, а это не входит в мой план, так что усаживайся поудобнее, мы побеседуем.
Я сел.
– Чудесно. Учитывая все внезапно возникшие обстоятельства, я хочу предложить тебе очень выгодную, в первую очередь для тебя, сделку. Я предлагаю тебе стать моим братом. Братом-волком. Мы будем вместе охотиться, ты сможешь жить здесь, вместе со мной. А когда придёт время, ты гарантируешь мне безопасное место там. Ты расскажешь своему папаше, что я был твоим лучшим другом здесь, что заменил тебе его, и тогда он захочет меня щедро отблагодарить. Как тебе такой план?
Прилив тошноты снова заставил меня закрыть глаза. Я подумал о том, что его сделка неплохой шанс спасти Чарли и Ари.
– А что будет с ними? – спросил я повернувшись к мальчикам.
– Ну, если ты согласишься, то один из них станет нашим первым ужином, отпразднуем удачный союз. А второго отдадим покупателю. Выручка за одного малыша будет конечно не такой, как за двоих, но думаю, оно того стоит. Ну, что скажешь?
– Я не такой, как ты, Хасан, почему ты не можешь понять? Не все превращаются в зверей, когда им грозит смерть.
– Я говорю тебе, случись смертельная опасность в вашем мире, тут же его жители станут такими, как я. Ты только подумай. Я ведь не родился таким. Я таким стал, – Хасан в гневе ударил рукой по столу так, что он треснул. – Ты и представить себе не можешь, что мы пережили, когда Брис случился с нами. Мы изменились и тут нет нашей вины. Каждый по-своему учится выживать. И я научился. Как дурак понадеялся, что ты поймёшь меня и примешь моё щедрое предложение.
– О! Думаю, я знаю, как тебя убедить, – добавил он, немного помедлив. – Подожди немного.
Старик нагнулся и стал нервно поднимать и отшвыривать предметы, лежащие на полу. Они разлетались во все стороны и с грохотом падали.
– Да где же? Чёрт! А, ну конечно!
Он выпрямился и поставил на стол тарелку с куском жареного мяса.
– Вот. Осталось с прошлой охоты. Ты должен попробовать.
Я попытался отодвинуться от стола вместе со стулом.
– Да ладно тебе! Только понюхай. Какой аромат! Сколько дней ты не ел? Два, три, неделю? Зуб даю, ты голоден, как зверь. Да ты и есть зверь, Мартин.
Я поднял связанные руки к тарелке.
– А звери должны есть. Без еды они умирают. Медленно и мучительно. Такова жизнь. Ты либо хищник, либо жертва.
Я протянул руки к тарелке и пододвинул её к себе.
– Да, давай! Все мы здесь играем на выживание. Правила прописаны не нами и не нам их менять. Я лишь предлагаю тебе играть на стороне победителя, вот и всё. Тебе стоит лишь попробовать.
Я взял тарелку в обе руки и швырнул её прямо в лицо Хасану. Она попала ребром ему в нос, затем упала на пол и разбилась. Кусок мяса оказался у него на штанах. Воспользовавшись его замешательством я встал и толкнул стол, толкнув старика вместе со стулом на пол. Стол упал на Хасана сверху, а я, надавив на него грудью, передавил старику горло. Тот от боли и удушья разжал руку и выпустил пистолет. Чарли тут же подскочил и схватил оружие.
Я встал так, что мои ноги оказались по разные стороны грудной клетки Хасана. Я смотрел ему в лицо, которое постепенно бледнело. Я чувствовал, как еле заметно поднимается стол от его слабых попыток делать вдохи. Старик пытался что-то сказать, но до нас доносилось только сиплые стоны.
– Мартин, я могу застрелить его. Я умею. Отец меня научил, – спокойно сказал Чарли направив дуло на голову старика.
– Нет, подожди, – сказал я.
– Подожди, малыш Чарли. Мартин хочет сделать это сам, – с трудом просипел Хасан.
Я смотрел на его беспорядочно раскинувшиеся по полу волосы и налившиеся кровью глаза, и в моем паниковавшем разуме вдруг проскользнула мысль о том, что если я сейчас лишу его кислорода и он умрёт, то этот мир испытает облегчение. Я подумал о всех беднягах, которых он приговорил стать своим ужином, и почувствовал сильное желание отомстить за каждого из них. Потом я подумал обо всём том, что говорил мне этот обезумевший старик и тут же решил, что делать.
Я сделал последние усилие, прижав грудью стол к его горлу ещё сильнее и сказал:
– Ты не прав, старик. Я не играю в твою игру. И правила мне твои не нравятся. Ты сам её выдумал.
