Легкий порыв ветра принёс в мою комнату запах свежескошенной травы, и я вскочила с кровати, чтобы выглянуть в окно, выходящее на очевидно заброшенный сад. Но к моему удивлению сегодня кусты выглядели куда более ухожено, чем буквально двумя днями ранее, а цветы будто заблагоухали с новой силой, будучи освобождёнными от сорняков.
— Вот так красота... — пробормотала я, оценивая работу, проделанную новым садовником.
Я слышала, на днях Гарри привёл своего племянника, чтобы представить хозяину, но не ожидала, что парень, с которым я умудрилась ещё ни разу не столкнуться, уже взялся за дело, да ещё и проделал такой внушительный объём работы. К тому же под палящим солнцем.
С того дня, как мистер освободил меня от домашней работы, я совсем заскучала. В доме теперь раз в неделю орудует целая армия уборщиков, а мне только и остаётся, что приготовить себе поесть, да почитать книжки. Я уже устала сидеть без дела, в ожидании редких и весьма странных приказов мистера, что-то вроде: «уложи мне волосы», «помоги побриться», «застегни рубашку», и прочая чепуха, которую, как мне кажется, он прекрасно мог бы сделать и сам.
Однако... эти приказы меня радуют. Так я чувствую себя нужной. Вижу, что он помнит о моем существовании, и... даже могу прикасаться к нему...
На прошлой неделе, когда мистер собирался на какую-то деловую встречу, я так медленно завязывала ему галстук, отвлеченная исходящим от хозяина ароматом, что заработала очередной выговор.
Я уже привыкла к его ворчанию, тем более, мне кажется, что он очень сильно изменился с тех пор, как мы встретились в деревне.
Сколько времени прошло с тех пор? Уже сбилась со счету...
Я вдруг придумала, чем бы себя развлечь, и недолго над этим размышляя, бросилась из комнаты.
Может, в саду нужна помощь? Я умею ухаживать за растениями: в деревне у меня был большой огород. А хозяин велел ничего не трогать только в доме, о саде ведь речи не было!
Я уже бежала по коридору первого этажа, когда меня остановил голос:
— Луч, хозяин приказал вызвать тебя в его комнату, — я перестала вздрагивать, от этого неестественного голоса: можно сказать, мы даже немного подружились с Дубиной.
— Бат, это очень срочно? Я хотела предложить свою помощь в саду.
— Простите, моя маленькая госпожа, но дело не требует отлагательств...
— Тшшш, ччч! Тише ты!!! Чего это на тебя нашло?! Какая я тебе ещё... госпожа?!
— Мисс Ева, я с самого начала сделал вывод, что вы — женщина, однако у меня не было на то доказательств, а после того, как два дня назад вы прошли идентификацию, как полноценный обитатель этого дома, моя база пополнилась всей имеющейся на вас в мире информацией, так я и обнаружил, что никакого Луча не существует, а вместо него есть девушка Эвита.
— Но я ведь не давала тебе никаких документов? — в панике почти шептала я.
— Мне было достаточно капли крови, которую моя госпожа великодушно предоставила по моему запросу. Я просто отыскал вашу личность по базе ДНК. Благо родились вы в современном роддоме.
Да уж, благо… Помню, мама рассказывала, что настояла рожать меня в городском роддоме, не желая доверять мое явление в этот мир деревенским старухам-повитухам (очень уж высока была смертность от их некомпетентной работы), из-за чего навлекла еще большую немилость сельчан на нашу семью.
— Бат, — мой голос задрожал: разоблачение пришло, откуда не ждали, радовало только то, что электронный помощник заговорил на моем родном языке, а значит, даже если нас кто-то услышал, то, скорее всего не понял о чем речь. — Ты уже рассказал хозяину?
— Нет. Господин не интересовался у меня вашей личностью последние пару суток.
— Прошу, не говори никому!
— Простите, моя госпожа, но я не могу скрывать эту информацию от хозяина. Если он спросит, я обязан буду ответить. К тому же, он должен знать...
— Позвони доктору Джею! — выпалила я, не позволяя Бату договорить. — И расскажи ему все, что сказал мне!
Повисла пауза, но не прошло и минуты, как голосовой помощник снова оживился:
— Телефон мистера Джея Артонта недоступен.
— Вот черт... — на мои глаза едва не навернулись слёзы, но я тут же одернула себя, вспоминая, что хозяин строго настрого запретил мне плакать.
Может оно и к лучшему?
Ну, уж нет... Доктор Джей будет недоволен столь скоропостижным разоблачением, а мистер и вовсе, скорее всего, разгневается и выгонит лгунью из дома.
На ходу размышляя, что бы мне сделать с разговорчивой умной машиной, я направилась в комнату хозяина.
— Почему так долго? — проворчал он, стоя у зеркала в ванной без майки. — Побрей меня.
Стараясь не пялится на перекатывающиеся под влажной кожей мышцы, дабы не злить мистера, я расторопно бросилась к нему, и взяла дрожащей рукой помазок из слоновой кости.
Нужно успокоиться, не-то хозяин начнёт задавать вопросы.
Когда я неуверенно положила свою ладонь на плечо мистера, он тяжело вздохнул, прикрывая глаза, как делает каждый раз, когда я к нему прикасаюсь.
Если ему так тошно от моей близости, зачем просит меня, обо всех этих услугах?
— Что тебя беспокоит? — тихо спросил он, когда я принялась щекотать его шею кистью для бритья.
— Ничего, — пробормотала я, и он опустил на меня свой пронзительный взгляд.
— Я велел не лгать мне! — холодно напомнил он.
Что ж, отвертеться, явно не удастся. И соврать ему, что Бат сломался не выйдет: он полезет проверять и тогда уж точно обнаружит информацию обо мне. Если буду молчать, то навлеку на себя ещё больше гнева мистера.
Пока я раздумывала, сама и не заметила, что уже почти закончила брить хозяина, однако руки все ещё продолжали дрожать, а потому одного неудачного движения оказалось достаточно, чтобы поцарапать тонкую кожу пониже подбородка.
Бросив испуганный взгляд на мужчину, я пришла к выводу, что он ничего не заметил, поэтому поспешила отложить бритву, и, стерев с лица хозяина остатки пены, собрала проступившие капельки крови влажным полотенцем.
Царапина вроде незаметна? Совсем малюсенькая... Надеюсь, он ничего не заметит.
— Я жду! — потребовал строгий голос, все же не оставляя мне возможности отмолчаться.
Была — не была!
— Поч-чему вы... каждый раз так вздыхаете, когда я... — моя рука дрогнула на его плече, и он бросил на неё короткий взгляд и непонимающе приподнял бровь. — Если я... вызываю в вас такое отвращение, то... почему позволяете к себе прикасаться? — я проглотила ком в горле, мешавший говорить.
Уж лучше сказать об этом, нежели раскрыть свою наглую ложь...
Почему мне так сложно лгать ему? Эти чёрные глаза, даже сейчас, словно в самую душу глядят... Он стоит так близко, запах его одеколона дурманит голову, а кожа под моими пальцами кажется плавится, вместе с моими внутренностями...
