— Фильм уже почти закончился, — сказала она. — Хочешь, съезжу с тобой?
— Нет, вы, девчонки, отдыхайте. Я вернусь, не успеете глазом моргнуть. — И направился к двери.
— Кенни?
Он повернулся и взглянул на жену. Выражение у нее на лице было хорошо ему знакомо: в нем читалось беспокойство — и подозрение.
— Будь осторожен.
Кенни отправил ей воздушный поцелуй и вышел за дверь.
Мужчина обрушил биту на стену, устроив ливень из осколков бетона. Его лицо исказилось от ярости, на лбу и на шее вздулись вены. Они подступали все ближе. С каждым днем. Наверное, уже и тело нашли.
Кряхтя от усилий, он размахивал битой снова и снова, колотя по стене до тех пор, пока у него не перестали подниматься руки, а щеки не покрылись грязно-серым слоем пыли. Тогда он с отвращением отбросил биту, возвел глаза к потолку — и завыл от ярости. Вой получился похожим больше на звериный, чем на изданный человеком. Из уголков рта свисали толстые струйки слюны. Из носа шла кровь, а темные глаза, широко раскрытые и налитые кровью, беспокойно метались по комнате. Он принялся лихорадочно описывать круги, бормоча что-то себе под нос.
В этот момент зазвонил мобильный.
Мужчина резко остановился, полностью замерев, и склонил голову набок.
Телефон зазвонил опять.
Он моргнул и медленно оглядел комнату, будто пробуждаясь от глубокого сна.
Телефон зазвонил в третий раз.
Мужчина достал мобильный из кармана брюк и уставился на экран — его губы расплылись в улыбке.
Он приложил аппарат к уху.
— Алло, — проговорил он со зловещим спокойствием.
Затем на несколько секунд прислушался — и рассмеялся.
— Да, хорошо. Увидимся через пятнадцать минут.
Он прервал звонок и положил телефон обратно в карман. Вытер рот и нос рукавом и взобрался по лестнице. Прежде чем закрыть за собой дверь, мужчина обернулся и выключил свет в подвале.
Суббота.
Кенни и Сара сидели за завтраком — вафли и бекон остывали на столе перед ними — и неотрывно смотрели на экран маленького телевизора в углу кухни.
Берег озера Кодорус в верхнем левом углу экрана сменился фотографией молодой и улыбающейся Кэтрин Моррис. Ведущий новостей Второго капала, игравший в сериалах красавчик, хоть и с похожими на гусениц бровями, прикладывал все усилия, чтобы выглядеть мрачно, пока читал с телесуфлера:
— ...обнаруженная вчера рано утром местным рыбаком, была опознана как двадцативосьмилетняя Кэтрин Энн Моррис из Балтимора, штат Мэриленд. Представитель бюро судмедэкспертизы округа Хановер сообщил, что Моррис была избита и получила смертельные ножевые ранения приблизительно за двенадцать — восемнадцать часов до того, как ее сбросили в воду.
На экране, сменив некогда счастливое лицо Кэтрин Моррис, возникла темная зернистая видеозапись крыльца Такеров. И пока повзрослевшая, безо всякой улыбки Моррис безуспешно нажимала на звонок, ведущий продолжал:
— ...к сожалению, служит печальным финалом загадочной истории Девушки на крыльце. Если вы располагаете какой-либо дополнительной информацией о Кэтрин Моррис, пожалуйста свяжитесь с офисом шерифа округа Хановер по...
Сара выключила телевизор.
— Ты чего? — спросил Кенни.
Сара взяла вилку и наколола кусок холодной вафли. И, посмотрев на мужа, ответила:
— Мы и так знаем, чем все закончилось.
Мужчина расхаживал по гаражу. Взад-вперед, яростно сжимая и разжимая кулаки. Они нашли тело. Теперь это во всех новостях. Ему хотелось что-нибудь сломать. Хотелось что-нибудь порезать. Но он не мог. Сегодня ему нужно было кое-где быть, и его отсутствие заметили бы.
Он прикусил губу так сильно, что почувствовал привкус крови. Тогда прикусил еще сильнее и сглотнул. Потом вышел на улицу, сел в машину и уехал.
— Да уж, весело было, — сказала Сара.
Они втроем шли через парковку стадиона Харфордской дневной школы. Было всего два часа дня, но на горизонте уже собирались осенние облака, и свет начинал меркнуть. Прохладный ветерок разбрасывал опавшие листья по асфальту, и в воздухе все еще витал густой запах предыгрового костра.
Натали сжимала в одной руке плакат с надписью: «Порвите “Уинтер-Хилл”!», а второй переписывалась с подругой. Родители, держась за руки, шли в нескольких шагах позади, испытывая редкий момент безудержного удовольствия. Последняя неделя сказалась на всей семье, и сегодняшняя игра принесла долгожданное облегчение.
Мимо пронеслась набитая учениками машина с опущенными окнами и ревущим радио. Один из подростков высунулся из окна с пассажирской стороны и помахал рукой.
— Классная игра, тренер Такер! «Рэме» рулят! — Водитель посигналил.
Кенни поднял палец вверх и крикнул:
— Пристегни ремень, Генри!
Еще две машины проехали мимо, сигналя изо всех сил.
— Бли-и-ин, — протянула Натали, прикрывая руками уши. — Мы как будто Суперкубок выиграли или типа того.
— В некотором смысле да, — серьезно заявил ей отец. — «Уинтер-Хилл» побеждали в соревнованиях четыре года подряд.
Сара сжала его руку.
— Я очень тобой горжусь.
— Гордись ребятами. Это они все сделали.
— Нам надо приготовить праздничный ужин и хорошенько отметить. Пригласить друзей.
Кенни посмотрел на нее. Меньше всего ему хотелось шумной компании: он был изнурен и телом и душой.
— Если это сделает тебя счастливой, то давай.
Сара просияла.
— Это нам всем пойдет на пользу. Развеемся, отвлечемся от плохих мыслей.
— Можно я приглашу Мэдисон? — спросила Натали.
Кенни скорчил гримасу.
— Только если она пообещает не заговаривать об инопланетянах.
Натали закатила глаза.
— Ну папа...
— Ладно-ладно. Приглашай.
