Синеглазый в удивлении смотрел на свои пальцы, от которых к моим волосам, словно лаская, тонкими ниточками тянулись синеватые сполохи.
Так красиво...
Но... Что это еще такое?! Значит, мне не показалось, будто воздух трещит от электричества? Он и правда трещит! Может, в клуб ударила молния? И сейчас нас постигнет участь тех мафиози? Или еще что похуже?
Ой, божечки!!!
— Что за черт? — недовольно прорычал мужчина и тряхнул рукой, будто стараясь сбросить потрясающие сверкающие нити.
Я, наверное, совсем из ума выжила... Рука невольно потянулась к этому ужасно-прекрасному зрелищу. Подобрав одну из нитей со своих волос, я ощутила саднящее покалывание.
— Больно, — не в силах отнять руку, прошептала я, взглянув на незнакомца.
Он хмурился. Казалось, в глубине его глаз сейчас взрывались фиолетовые фейерверки, а выражение лица было удивленным и даже немного растерянным.
Значит, такого рода катаклизмы способны выбить из равновесия даже этого самоуверенного типа? Интересно, о чем он сейчас думает? О неизбежном конце? Может, о своей жизни? Или все еще... обо мне?
Будто в ответ на немой вопрос, мужчина неторопливо поднял руку и осторожно провел большим пальцем по моим губам, заставляя кровь пульсировать от микроразрядов.
— Кто ты, черт возьми? — пробормотал он охрипшим голосом.
Сердце словно споткнулось. А в следующую секунду синие глаза удивленно расширились. Незнакомец резко отпрянул, выпуская меня из жарких объятий. Тишину взорвали новые хлопки, и свет из-за стекла в момент потух, скрывая от меня его встревоженное лицо.
Ночной клуб погрузился в непроглядную тьму.
Послышался щелчок, в котором я распознала звук механического датчика пожарной безопасности, который отворил для меня путь к свободе. Хотя, кажется, больше меня здесь и не задерживали.
Что это? Досада?
Ректор
Отчаяние, смирение и какое-то едва уловимое сладкое чувство...
Я пристально наблюдал, как пианистка в изумлении огляделась. Еще капля ее чувств, и над нашими головами словно стали взрываться фейерверки. Всего лишь лампочки, но они так напугали девчонку, что она, забывшись, вжалась в мою грудь в поисках спасения.
Паника... страх и паника!
Но что это? Я вдруг ощутил едва уловимую толику благодарности. Ей будто стало, наконец, комфортно в моих объятиях.
Кажется, я устал бороться с собой, с ней, со своими силами... Я готов отступиться от желания обладать ее телом ради того, чтобы заполучить эту яркую энергию.
Мои руки как-то неестественно потяжелели, противясь причинять птичке вред, и, будто без моего ведома, принялись ласкать шелк ее волос. Пропуская мягкие пряди сквозь пальцы. От этого мне становилось легче дышать.
Это какой-то архонтский антистресс, что ли?
Недоумение девочки сменилось удовлетворением и, наконец, спокойствием. На меня вдруг хлынул поток чистейших эмоций. Так много, что я готов был захлебнуться от удовольствия. Кровь закипала, тело разрывалось от энергии. Я вдруг заметил, как, словно в продолжение шелковистых волос, в ее пряди стали вплетаться серебряные нити, бесконтрольно струящиеся из моих рук.
Я замер, пытаясь сконцентрироваться, унять несвоевременный всплеск энергии. Но девчонка, сдобрив меня порцией любопытства, вдруг подняла голову, и... Никакого страха? Удивление — да, но не страх. Как так? Бестолковое ты создание, вот сейчас в пору бояться!
Но вместо страха я получил вкуснейшее восхищение. Продолжая завороженно изучать мою силу и явно не отдавая себе отчета, пианистка вдруг протянула руку и подобрала пальцем одну небольшую молнию.
Сумасшедшая.
Теперь-то ей страшно?
Девочка нахмурилась и обратила на меня взгляд невинных серо-голубых глаз.
— Больно, — прошептала она, и при мысли, что эту боль причиняю я, мне словно урезали подачу кислорода.
Какого черта меня вообще это волнует?
Ей больно...
Я увидел, как моя рука коснулась персиковых губ. Такая сладкая, что я просто не могу остановиться. Меня вдруг обдало волной неведомого ранее чувства, чистейшего, ни с чем несравнимого. Я хотел упиваться им. Это словно наркотик. Чувствовал, как меня затягивает.
Что за черт?
Внутренний голос подсказывал: если я немедленно не отпущу девчонку, то сильно пожалею. Но я будто физически не мог разжать руки, ощущая нечто сродни оцепенению. Словно Архонт подчинился смертной…
Это странное предположение отрезвило рассудок. Собрав все силы, я резко отпрянул, продолжая смотреть в лицо маленькой ведьмы.
И кто же ты, черт побери, такая?
Глава 4
Оказалось, электричество в тот вечер вырубилось во всем городе. Может, действительно в клуб ударила молния? Иначе как объяснить то невероятное явление? А в общем, какая разница? Жива, и на том спасибо. Да еще и улизнуть удалось.
Но мне точно не повезет так снова. Я не смогла отыскать деньги того человека, а значит, необходимо где-то занять, чтобы не быть ему обязанной.
Вздрогнула, услышав истеричный голос тетки.
— Лол! Какого черта дом еще не наряжен к Рождеству? — Она гулко стучала в запертую изнутри дверь моего чердака. — Осталось всего несколько дней! Кажется, я велела тебе разобраться с этим еще месяц назад!
Я щелкнула шпингалетом.
— Мы говорили об этом только на прошлой неделе, — попыталась исправить я Лору. — У меня просто еще не было времени.
— Считаешь, праздники подождут, когда в твоем плотном графике найдется окошко? — ее визгливый, почти как у Теренса, голос неприятно резал слух. — Не вздумай отнимать у нас новогоднее настроение из-за своих проблем!
— Я поняла, сегодня-завтра все сделаю.
— Сейчас же!
— Но мне нужно на пары...
— Надо было раньше об этом думать! Сейчас я ухожу на работу, и чтобы к моему возвращению дом источал уют Рождества! Ясно?
Я лишь снова кивнула. Спорить все равно бесполезно. Да и словесные баталии — не мой конек.
— Это честь для тебя! На Новый год в пансионате соберутся все сливки города, а ты подготовишь праздник для этих выдающихся людей. Я планирую пригласить и нового ректора. Это невероятный мужчина, у меня на него серьезные планы. А значит, все должно пройти по высшему разряду!
Отличная перспективка. Сейчас уписаюсь от восторга.
