Мама сама рассказывала, что когда настало время вносить плату на содержание духовного места, денег у нее не оказалось. Пришлось слезно оправдываться перед настоятелем за невнимательность и несобранность. А судя по маминым словам пастырь мужчина не сдержанный на слова. Мог запросто и обидеть.
— Ну и забирай, — Алина швырнула платье мне в лицо.
Поймала. Бережно его расправила. Повесила на плечики и убрала в шкаф. Теперь у меня есть свое красивое выходное платье. Оно мое и ничье больше.
Естественно, Алина на меня обиделась. Да так, как будто это я приворовывала деньги из маминого кошелька. А не сестра.
А потому до универа мы добирались каждая своим ходом. Я поехала на общественном транспорте, а чем добиралась она — неизвестно. Может быть позвонила кому-нибудь из своих знакомых.
Она частенько пользовалась людьми, не видя в этом ничего зазорного.
Ехать до универа приходилось на перекладных. Вначале на автобусе, а потом либо на трамвае, либо опять на автобусе. Трамвай я нежно любила за мелодичный перезвон, сопровождающий отправление с каждой остановки. А еще за то, что можно усесться у окна и смотреть на проплывающие мимо витрины магазинов, старинные дома и новые новостройки и мечтать.
О чем?
О разном. О будущем. О звездах. О конечно же о любви.
Как без нее?
Платон заронил во мне зерна сомнений. Я, еще недавно поставившая жирный крест на отношениях с противоположным полом, задумалась, а может не все так ужасно в этих самых отношениях? Может быть стоит попытать свое счастье с кем-то из мужчин?
Почему бы и не с Платоном?
Он хоть и взрослый мужчина, но вполне серьезный, разумный. И, вдобавок, красивый. Что не являлось основополагающим фактором, по крайней мере, для меня, но дополняло приятным бонусом все остальное.
Наверняка, он не скажет, что папа не отпустил его на свидание или у него внезапно заболел живот.
Я печально рассмеялась, вспоминая все свои неудачные попытки завести отношения.
Трамвай тронулся. Дребезжание колокольчика отвлекло от мыслей, зато заставило посмотреть в окно.
На стоянке возле большого магазина канцелярских товаров, заняв сразу несколько парковочных мест, стоял огромный трейлер с надписью во весь бок «Поделись кровью — получи миллион».
Это что-то новенькое. Я усмехнулась. Хороший ход. Доноров не так-то просто привлечь, а тут обещание целого миллиона. Наверняка, возле дверей пункта сдачи крови выстроилась очередь из желающих.
Молодец тот, кто придумал подобный слоган. Ухватил за живое.
Я проводила глазами проплывающих мимо людей. Видимо, за миллионом идут.
И отвернулась от окна. Даже ради призрачного миллиона не пошла бы.
Падаю в обморок от одного вида крови.
Всякий раз когда требовалось сдать кровь на анализ со мной случались неприятности. Медсестры что в садике, что в школе, а теперь в универе, знали, меня проще сразу положить на пол, чем ждать когда сама упаду, стоит только увидеть кровь. Неважно чью, свою или чужую.
И чтобы не было лишних проблем решали этот вопрос каждая своим способом. Не всегда законным.
Глава 22
Незнакомый номер, желающий со мной соединиться, отвлек от лекции. Хорошо, что я выключила звонок, а то бы Татьяна Филипповна, наша куратор, с огромным удовольствием начала читать мораль о вреде телефонов на неокрепшие мозги студентов.
Тот факт, что некоторые студенты к этому времени уже создали свои семьи, родили детей и благополучно их воспитывали, ее не смущал.
Для нее мы всегда останемся неразумными детьми, строящими куличики в песочнице.
— Портнова, что там такое интересное у тебя под партой? — раздалось от доски.
Заметила.
Иной раз у меня складывалось впечатление, что Татьяна Филипповна это стоголовый монстр, следящий за каждым студентом на потоке. Она умудрялась читать лекцию, чертить на доске и смотреть одновременно за всеми в аудитории. Без ее внимания ничего не оставалось. Каждый чих становился поводом для выговора.
— Ничего, Татьяна Филипповна. Туфли жмут. Снимала, — заикнись я о телефоне и не сносить мне головы.
— Накупят себе модельной обуви, а потом жмет она им. Вертихвостки, — выговаривала женщина, чей возраст в силу вековой давности установить практически нереально.
Я с облегчением выдохнула. Вроде пронесло.
Преподаватель продолжила читать лекцию, а я незаметно для нее в одно касание сумела отправить смс «перезвоню позже». А кому перезвоню, сама не знала.
Наконец, лекция закончилась и все потянулись к выходу.
— Портнова, иди-ка сюда, — услышала вдогонку.
Замерла. Так не хотела возвращаться. Но делать нечего. Пришлось.
Я приготовилась к нагоняю. Еще бы — наврала почетному преподавателю, куратору группы. На ногах у меня были кроссовки, а не туфли. И, естественно, Татьяна Филипповна не могла не заметить.
Как там говорят — «повинную голову меч не сечет». Пора воспользоваться мудрым советом.
— Татьяна Филипповна, вы меня простите, пожалуйста, я не специально. Брякнула не подумав первое что пришло в голову. Мне стыдно. Каюсь, — и для пущей уверенности опустила глаза.
Может пронесет и куратор не будет сильно ругать.
— Ты про туфли? Так я и без тебя знаю, что соврала. Думаешь, я слепая и ничего не вижу? То, что покаялась — хвалю. Но не затем я тебя позвала, чтобы ругать. Мне твой совет нужен.
— Какой? — удивилась.
— У внука скоро день рождения. Хочу подарить ему телефон. Ты же наверняка знаешь какой из них лучше.
Я должна была сказать, что телефон у меня самый обыкновенный, у студентов есть и покруче. И что я понимаю в телефонах ровным счетом столько же сколько в зимней рыбалке. Но обижать пожилую женщину не хотела.
— А какой вы хотите ему подарить? Кнопочный или сенсорный? — спросила.
— А у тебя какой?
Я достала из сумки свой. Не самый дорогой, но сенсорный и со всеми необходимыми наворотами. Чтобы его купить сложила все деньги, подаренные на день рождения, Новый год и восьмое марта. Да еще добавить пришлось, что заработала на контрольных, сделанных для однокурсников.
Спасибо Алине, если бы не она, то не видать мне нового телефона. Ее ультиматум, поставленный родителям, сыграл на руку. Она возмутилась подарком, заявив, что лучше бы они подарили деньги. А так и подарок не сделали и денег лишились.
Мама не могла обидеть Алиночку, выделила деньги на сумочку, о которой мечтала сестра. Ну и мне досталось с барского плеча. Не в таком размере как Алине, но все же.
— Вот такой, — покрутила свой телефон перед Татьяной Филипповной.
